Философский театр драматурга Э. РАДЗИНСКОГО явился принципиально новым направлением в советской драматургии. У него сразу нашлось много почитателей. Вот уже 10 лет на сцене Московского театра имени Маяковского с постоянным аншлагом идет спектакль "Беседы с Сократом". Не сходит со сцены Драматического театра на Малой Бронной "Лунин, или Смерть Жака...", "Театр времен Нерона и Сенеки" поставлен в театрах ряда городов страны, в Праге, Копенгагене, Нью-Йорке. Э. Радзинский избран почетным членом Академии театра Оксуа (Франция).
КОРР. Эдвард Станиславович, наш театр находится накануне значительных перемен. Какие надежды вы связываете с театральным экспериментом?
РАДЗИНСКИЙ. Думаю, что хорошей пьесе путь к постановке станет значительно короче. Верю, что из практики театра навсегда уйдет так называемая "двойная бухгалтерия", которая проникла во все поры нашего театрального процесса.
Например, мы почему-то привыкли, что чем талантливее вещь, тем больше она должна преодолевать трудностей. Достаточно, чтобы пьеса была беспощадно раскритикована, как зритель начинает прямо-таки рваться на спектакль - настолько мы приучили его к обратному счету. Это печальнейший эффект.
Самым типичным примером "двойной бухгалтерии" стала праздничная афиша. В нашей режиссуре появились мастера ставить спектакли "для галочки", которые моментально исчезают после любого праздника. Это заведомо планируемый брак.
При этом ставится порой несколько "парадных" спектаклей, чтобы выпустить тот один, которым по правде живет театр. Которым он болеет, за который он хочет отвечать, который и есть смысл его жизни. Почему же этот главный спектакль надо "прикрывать" при помощи необычайного количества попутно выпускаемой серости?!
КОРР. Сейчас многие актеры, режиссеры считают, что надо идти по пути создания новых театров, что 636 театров для страны явно мало!
РАДЗИНСКИЙ. Разделяю эту точку зрения, но подходить к этому надо строго дифференцированно. На периферии многие спектакли проходят почти при пустом зале. Здесь новые театры вряд ли нужны. Важно поднимать качество постановок. Но вместе с тем в крупных городах тысячи людей живут как бы вне театра. Великая зрительская энергия по- настоящему не используется, ибо театр стал дефицитом. И, к сожалению, в самом плохом смысле этого слова. Причина? Она всем ясна. Мало театров! Возьмите Москву - в многомиллионном городе чуть больше двух десятков театров! Москва занимает самое незавидное место среди других столиц по количеству театров...
КОРР. Но как, по-вашему, можно исправить положение?
РАДЗИНСКИЙ. В Москве сотни клубов и дворцов культуры. Надо вспомнить - они были созданы давно, когда должны были стать светочами культуры среди малограмотного населения. Сейчас такая необходимость отпала. А в них мы могли бы создать десятки новых театров, которые столь нужны зрителю. Зрителю... и самим театрам Москвы! Чтобы они не пребывали в состоянии самоуспокоенности, чтобы между ними началось подлинное соревнование. В том числе - соревнование за зрителей. Тогда наконец-то можно будет выяснить, кто чего стоит. Ибо период самоуспокоенности, когда академические театры не должны бороться за зрителя (и так нет от них отбоя), рождает застой...
Но сейчас уже появилась странная идея - отделаться, как говорится, "малой кровью": объявить несколько самодеятельных студий театрами и на этом все закончить. Я не уверен, что в результате этого несколькими хорошими профессиональными коллективами будет больше, но уверен, что несколькими хорошими любительскими студиями станет меньше.
Ибо любительский театр - это могучее явление. Это театр, построенный на высочайшем энтузиазме, бескорыстии. И превращать его в профессиональный коллектив вместо того, чтобы открывать новые профессиональные театры... Зачем?!
КОРР. Сейчас, когда культурный обмен СССР - Запад несколько активизировался, растет интерес к советской драматургии за рубежом. В печати сообщалось об успешных постановках ваших пьес "Лунин", "Театр времен Нерона и Сенеки", "Старая актриса на роль жены Достоевского" в США, Франции, Дании. Понравилась ли вам режиссура? И вообще с какими проблемами сталкивается западный театр?
РАДЗИНСКИЙ. Наиболее тесные контакты у меня сложились с нью-йоркским театром "Жан Кокто репертори". Для Америки это театр необычный - репертуарный. Как правило, в театрах США режиссеры или продюсеры набирают труппу на определенную пьесу. Актеры играют ее, пока не спадает зрительский интерес, а потом делятся доходы, и все расходятся. Не все актеры, режиссеры, работники сцены находят сейчас работу по специальности.
"Жан Кокто репертори" имеет постоянную труппу и несколько пьес в своем репертуаре. Здесь режиссером Ив Адамсон была поставлена моя пьеса "Лунин" о жизни декабриста. Адамсон не просто ставила ее, она готовилась к этой работе. Ив специально приезжала в Советский Союз, посещала Ленинград, видела Сенатскую площадь, осматривала наши музеи. Она изучала русский язык, пыталась в подлиннике читать Пушкина. Ив старалась понять русский характер, постигнуть связь между прошлым и настоящим нашей страны. Все это, конечно, чувствуется в спектакле. Она стремилась увлечь русской культурой и своих актеров. И сумела вызвать у них и у зрителей уважение к святая святых нашей истории - к движению декабристов.
А вот в Дании "Лунин" поставлен в "Кафе-театре". Это не только экзотическое название. Зрители сидят здесь за столиками и смотрят спектакль. Хотя я знал, что у этого коллектива репутация одного из интереснейших театров Дании, что у него любопытный репертуар, но играть среди столиков спектакль о смертном часе декабриста... Мне казалось, что эта затея не из лучших. А потом я увидел эту постановку.
...Среди мерцающих зеркал в черном зале стояли многочисленные столы со свечами. В центре был сооружен деревянный помост. С потолка на него свисали чудовищные веревки. Все это воспринималось как плаха в центре кафе. Потом чей-то голос сверху просил зрителей погасить свечи на столиках. Наступила темнота. И тишина. Звякали кандалы, потом вспыхивали сверху театральные огни. И между столиками на помосте появился человек в арестантской сермяге. Через несколько реплик триста зрителей начали понимать, что этот человек погибнет за людей, в то время как они должны есть и пить за своими столиками... Зал становился частью декорации, зрители - участниками спектакля! Это действовало чрезвычайно сильно!
Порадовала меня премьера моей пьесы "Старая актриса на роль жены Достоевского" на ежегодном фестивале искусств во французском городе Сэмюре. Легко угадывалось желание французов как можно больше узнать о тех больших переменах в культурной и социально-экономической сферах, что происходят сейчас у нас в стране.
Беседу вела Лидия НОВИКОВА.
ТЕАТР И ПЕРЕСТРОЙКА. "Благодарны зрителю за верность"