О проблемах развития советской культуры, в частности о таком негативном явлении, как "серость" в искусстве, наш корреспондент О. Новинский беседует с известным прозаиком и драматургом Л. ЖУХОВИЦКИМ.
КОРР. Леонид Аронович! Мы часто говорим и слышим слова: "В нашем обществе всем людям открыт доступ к культурным ценностям". Но в то же время у нас есть люди, как бы отлученные от достижений культуры.
ЖУХОВИЦКИЙ. К сожалению, такие люди у нас есть. Порой это порождается силой обстоятельств объективного характера. Что делать, если оленеводы Чукотки отлучены от Большого театра, Эрмитажа, а из Петропавловска-Камчатского в Москву на спектакль не съездишь, даже не слетаешь - более 8 часов лета! А кинематограф, телевидение не всегда являются равноценной заменой высокому искусству.
Это обстоятельство было бы не так заметно, если бы местные театры или, скажем, музеи в большинстве своем могли бы внести в свою работу что-то новое, свежее, а не ориентироваться на "апробированные" спектакли или годами не менять экспозиции.
Но особенно печально то, что есть немало людей, которые отлучают себя от культуры сами, так сказать, по причинам субъективным. Конечно, каждый вправе сам распоряжаться своей жизнью: одному нравится балет, другой готов часами топтаться под музыку в отблесках разноцветных мелькающих огней, третий сутками просиживает у реки, неотрывно глядя на поплавок.
Воспитание вкуса, приобщение людей к культуре - вопрос чрезвычайно деликатный, но решать его необходимо как можно быстрее - и для самих "отлучившихся", и для всего общества в целом.
Есть и еще одна категория людей - те, кто внешне стремится охватить самое "новое" в культуре, ориентируется, так сказать, на количественное потребление ценностей: успеть в течение дня посетить модную выставку, побывать в музее, попасть на премьеру нового фильма. А что касается литературы - стремительно "проглотить" новинку. Для такого рода людей подобные ценности обладают чисто внешней значимостью.
КОРР. Но ведь не менее остра проблема "серости" в культуре, когда есть книги, которые не читают, фильмы, которые не смотрят. А сама борьба с серостью даже с высоких трибун приобретает некий загадочный оттенок. Серые книги есть, а названий у них нет, и кто их написал - неизвестно.
ЖУХОВИЦКИЙ. С серостью можно успешно бороться, опираясь на требовательность и гласность. И тут самые серьезные претензии к литературной критике. Она, к примеру, бесстрашно "драконит" малоизвестных провинциальных прозаиков-дебютантов и стыдливо умалчивает о неудачах маститых столичных романистов... Видимо, гласности учиться нелегко, но читатель ее требует, настаивает на ней. Впрочем, есть и примеры серьезной, нелицеприятной критики - скажем, статьи молодого критика Н. Ивановой, совершенно "не взирающей на лица", или С. Чупринина, чьи суждения о современной поэзии глубоки, убедительны и абсолютно независимы.
Естественно, наша литература нуждается в свежих силах, но новыми веяниями в общественной жизни, как обычно бывает, пытаются воспользоваться молодые литературные иждивенцы. Используя обстановку требовательности и критичности, они нередко выдвигают обвинения как раз против самых принципиальных работников издательств - просто за то, что их не издают. Самое поразительное, что иные графоманы даже не настаивают на высоких достоинствах своих творений. Их доводы: "ведь печатают вещи и похуже моих", "должны же делать скидку на молодость" и т. д.
КОРР. Напрашивается вывод о том, что сфера нашей культуры, психология людей, ее создающих, нуждаются в серьезной перестройке. Надо, чтобы выходило больше хороших книг, спектаклей, кинофильмов, чтобы слово деятеля культуры эффективно служило стране, народу. Но ведь, кстати, и раньше мы говорили об этом. Не так ли?
ЖУХОВИЦКИЙ. Да, призывов хватало во все времена. А читателю нужны не призывы хорошо писать, а просто хорошие, честные книги. Наша сегодняшняя литература талантами не бедна - надо только, чтобы до читателя доходили именно талантливые книги. Видимо, перестройку в этой сфере надо начинать с издательского дела. Сегодня выпустить хорошую, острую книгу для издателя хлопотно, страшновато, но ни с какой точки зрения не выгодно. Материальной заинтересованности никакой. Моральная? Но кто из нас замечает фамилию редактора, напечатанную самым мелким шрифтом рядом с выходными данными?
Издание книг - дело творческое, тут нужен вкус, смелость, готовность идти на риск. Я считаю, что писатель, редактор, художник и издатель должны составлять что-то вроде "подрядной бригады" - тогда будет гораздо больше и хороших книг, и хороших редакторов.
НАШЕ ИНТЕРВЬЮ. Такие трудные "простые истины"