На вопросы читателей "АиФ" отвечает член-корреспондент АМН СССР, директор Института сердечно-сосудистой хирургии АН УССР Н. АМОСОВ.
КОРР. Николай Михайлович, как вы считаете, почему среди большей части населения нашей страны столь трудно прививается здоровый образ жизни?
АМОСОВ. Действительно, почему у нас не бегают, едят больше, чем следует, и т. д.? Потому, что нет стимулов для укрепления своего здоровья. Ведь для этого надо выполнять режим, напрягать волю. А зачем? Почему на Западе это дело идет лучше? Потому, что там человеку надо быть здоровым. Если он будет болеть, то не будет способен соревноваться, и тогда его при первом же сокращении штатов уволят. Т. е. там есть совершенно четкие стимулы для беспокойства о своем здоровье. У нас же их нет, а заменить их одной пропагандой здорового образа жизни невозможно.
В этой ситуации я вижу только один выход - чтобы все врачи одновременно с лечением болезней занимались их профилактикой. В чем это должно проявляться? Любой доктор, наряду с оказанием помощи больному, должен измерить ему уровень здоровья и дать индивидуальные рекомендации по соблюдению здорового образа жизни. Необходимо ввести "паспорта здоровья".
КОРР. В этом году в Академии наук введены возрастные ограничения как для избрания в академики, так и для занятия административных должностей. Ваше личное отношение к этому постановлению?
АМОСОВ. Я думаю, что постановление правильное, хотя, как вы понимаете, меня это касается в первую очередь. Но в постановлении есть еще и разъяснение, по которому следует, что президиум Академии или коллегия министерства могут продлить срок руководства коллективом тому или иному ученому. Мне пока продлили.
КОРР. Что в своей работе вы считаете главным: директорство или работу практического хирурга?
АМОСОВ. Я не разделяю эти понятия и прекращу директорствовать, как только перестану оперировать. Потому что руководить хирургическим институтом должен человек, который сам оперирует, иначе какой авторитет у руководителя? Ведь общество заинтересовано в том, чтобы лидерами были действительно специалисты своего дела.
Если мы будем руководствоваться только личными желаниями, то, наверное, не каждый найдет в себе мужество уйти вовремя. Как должна сработать в этом случае демократия? Как найти компромисс между увлечением выборностью руководителей и объективной оценкой их качеств как специалистов в своей области? Каково оптимальное сочетание демократизации, личных желаний и личной ответственности? Сейчас это самый главный вопрос. Ведь у нас как было: вся ответственность шла снизу вверх, и любое должностное лицо главную ответственность видело только перед вышестоящим начальником. Что из этого вышло, мы знаем. Я считаю, что главное - ответственность перед делом, которому служишь.
В целом же можно выделить три вида ответственности: во- первых, ответственность перед вышестоящими органами, во- вторых, перед коллективом, который тебя выдвинул, и, в- третьих, перед делом. Первое, что нужно учитывать при выборе руководителя, - это его желание подвинуть соответствующее дело вперед. Вот тогда все эти виды ответственности будут работать. Но практически это реализовать, конечно, очень непросто. Большие коллективы, как правило, выбирают достойного лидера, малые же могут поддаться искушению выбрать удобного. Надо учиться работать в условиях демократии, учиться рационально сочетать требования "сверху" и "снизу" с требованиями дела.
КОРР. Николай Михайлович, в почте наших читателей о здоровье и медицине есть две противоположные позиции: одни за платные услуги, мотивируя это тем, что их качество возрастет, другие категорически против. А что думаете вы об этом?
АМОСОВ. Думаю, что экономическую модель нашего здравоохранения менять нет никакой необходимости, потому что у нее есть большие возможности для совершенствования. Сейчас часто спрашивают: не лучше ли будет, если медицинская помощь будет "частной", а точнее - платной? Я все-таки за государственную медицину. Неужели конечным итогом сложного пути построения социализма в нашей стране снова должно быть появление имущих и неимущих - с разным уровнем доступности медицинской помощи? По-моему, достаточно того, что у нас уже есть четыре ведомственных медицинских управления.
Другое дело, что наша модель, несомненно, нуждается в улучшении. В настоящее время много нареканий на "качество" врачей. Но ведь их подготовка зависит от того, как поставлен педагогический процесс в медицинских институтах.
По окончании института практически все молодые специалисты получают одинаковую зарплату. Конечно, было бы абсурдно предполагать, что, если мы всем врачам повысим зарплату, они станут работать отлично. Повышать ее надо таким образом, чтобы лучшие врачи получали больше, худшие - минимально, а совсем плохие "выбраковывались". Вот тогда материальные стимулы будут работать.
Я глубоко убежден, что для того, чтобы в нашем здравоохранении произошли реальные перемены, отрицательные стимулы необходимы, конечно, наряду с положительными. У людей должна быть тревога за то, что при плохом труде они не только не получат больше, но и потеряют то, что имеют. Пока же они практически не задействованы. Задачей перестройки, по моему мнению, является включение и этих стимулов.
КОРР. Но как определить: какой врач хороший, а какой плохой? Существуют ли здесь объективные критерии?
АМОСОВ. Это, конечно, очень непросто. Мне кажется, начинать надо, во-первых, с права выбора врача пациентом. Во-вторых, необходима жесткая, качественная, профессиональная аттестация, а не та дискредитирующая хорошую идею профанация, которую мы имеем сейчас. Министерские работники, быстро, между делом, раздавая категории, не могут ответственно к этому подходить, поскольку для них это побочное дело, у них нет для этого времени. В медицине необходимо ввести госприемку. Государственные аттестационные комиссии должны подчиняться только Министерству здравоохранения СССР. Что отличает подготовку врачей на Западе? Очень серьезные экзамены. К тому же с них ежегодно требуют подтверждение квалификации.
В-третьих, необходимо техническое переоснащение медицины. На заводах, производящих медицинскую аппаратуру, также надо ввести госприемку, которая бы беспощадно выбраковывала все негодное.
И в-четвертых, при поступлении в медицинские институты надо ввести программированные экзамены с использованием ЭВМ, чтобы исключить злоупотребления. Я против социальных преимуществ до сдачи экзаменов. Льготы для военнослужащих, медсестер и т. д. должны вступать в силу только после экзаменов, потому что медицина, как и педагогика, не прощает неучей.
КОРР. В последнее время в печати врачи подвергаются острой критике. Как вы оцениваете это положение?
АМОСОВ. Мы создали недопустимые отношения между врачами и больными. Пациенты у нас, видите ли, всегда правы. Я совсем не разделяю эти бесконечные наскоки прессы на врачей. Конечно, плохие врачи есть, но их не так много. Почему-то пресса не пишет о том, что 30% вызовов "Скорой помощи" напрасны и никого ни разу не оштрафовали, что 90% жалоб на врачей не подтверждаются и ни одного жалобщика не разобрали в трудовом коллективе и не привлекли к ответственности.
Естественно, за медицину надо браться, я об этом уже говорил, но не надо забывать и пациентов. Они должны нести свою долю ответственности и за свое здоровье, и за положение в здравоохранении.
КОРР. Читатели спрашивают: почему вы, не будучи специалистом, даете рекомендации по питанию и двигательной активности? Ведь вы понимаете, что их, учитывая вашу популярность, подхватят миллионы людей?
АМОСОВ. Потому, что дело это проверено, во-первых, на себе, во-вторых, на анализе достаточного количества литературных источников, и в-третьих, нагрузки, которые я рекомендую, небольшие. Поэтому вреда они уж точно не принесут.
Записал В. РОМАНЕНКО
С беспорядком в голове и в жизни