Окончание. Начало в N 7.
"ФОРМУЛЫ" ВЫШИНСКОГО
Вышинский "обосновал" положение, что суд вообще, принципиально не может установить объективную истину, ибо он не может использовать практику как критерий истины: преступление не воспроизведешь. А раз это так, то нет и нужды в поиске истины, достаточно "максимальной вероятности" виновности обвиняемого. Цель суда не поиск истины, а установление "вероятности" виновности обвиняемого, которая субъективно определяется обвинением.
Но и это еще не все. Вышинский утверждал, что объективные факты, их поиск и представление суду - дело излишнее. Человек может быть осужден на основе одной лишь вероятности фактов, подлежащих судебной оценке. Отсюда вытекает безграничный произвол, ибо доказать "вероятность" факта с помощью казуистики и софистики можно всегда. И следовательно - "доказать" виновность невинного человека, подвергнуть его любому наказанию вплоть до наказания смертью.
Однако и это не было пределом "теоретических" новаций Вышинского. Вопреки общепринятым юридической наукой постулатам, он заявлял, что объективные доказательства вины вообще не нужны, если подсудимый признался в инкриминируемых ему преступлениях. Поэтому задачей следствия и суда становилась необходимость вынудить обвиняемого признать свою вину. Как это делалось в каждом конкретном случае, мы не знаем. Но читателя судебных отчетов по процессам 30-х годов не может не поразить готовность почти всех обвиняемых признать любые возводимые на них преступления, даже самые невероятные.
Что это? Безразличие полностью сломленных людей к своей дальнейшей судьбе, которая к тому же была им ясна однозначно? Или надежда на оправдание историей, которая не сможет согласиться с невероятными обвинениями? Или страх за близких, судьба которых находилась в руках карательных органов? Последняя мысль находит косвенное подтверждение в материалах процесса так называемого "право-троцкистского блока".
Один из обвиняемых - врач Л. Г. Левин, которому приписывались убийства В. Р. Менжинского и А. М. Горького, - на вопрос о том, почему он согласился на злодейское предложение Ягоды (которому инкриминировалась организация этих убийств в действительности), ответил: "Психологически я объясняю это какой-то трусостью, причем не за свою жизнь... Меня больше страшило то, что он (Ягода. - Н. М.) пригрозил разгромить мою семью". Может быть, и на других подсудимых давили таким же способом?
Ну а если подсудимый в чем-то все-таки не признается? Вышинский и в этом случае нашел "теоретическое" обоснование для его осуждения. В своей обвинительной речи на процессе по делу "право-троцкистского блока" он заявил: "Есть мнение среди криминалистов, что для наличия соучастия требуется общее согласие и умысел каждого из преступников, из сообщников на каждое из преступлений. Но эта точка зрения неправильная (!). Она не может быть нами принята и никогда не применялась и не принималась. Она узка и схоластична. Жизнь шире этой точки зрения. Для соучастия нужно общее, объединяющее соучастников данного преступления начало, общий преступный замысел... В этом деле, товарищи судьи, - налицо заговорщическая группа, агентура иностранных разведок, объединенная... единой для всех них преступной целью. Конкретные преступления, совершенные теми или другими преступниками, - это лишь частные случаи этого единого для всех подсудимых плана преступной деятельности".
Смысл этой тирады - в утверждении равной ответственности всех подсудимых, даже если они, принадлежа к преступному сообществу, не участвовали в преступлениях и не знали о них.
Чтобы закончить характеристику Вышинского и его роли в процессах, отмечу еще его исключительную грубость, неэтичность поведения по отношению к обвиняемым. Вот, например, как характеризует он Н. И. Бухарина: "Это лицемерная, лживая, хитрая натура. Этот благочестиво- хищный и почтенно-злой человек, эта, как говорил Максим Горький про одного из героев из галереи "Бывших людей", - "проклятая помесь лисицы и свиньи".
И это не единичный пример. Вышинский не церемонился с людьми, которые находились в полной его власти.
ЖЕСТКОЕ ПРАВОСУДИЕ
Анализируя материалы процессов середины 30-х годов, нельзя избавиться от ощущения, что каждый из них - это поставленный умелым режиссером спектакль, в котором роли каждого действующего лица жестко определены заранее, трагический сюжет развивается по заданному плану, а финал предусмотрен задолго до его начала.
Однако эти спектакли поставлены были отнюдь не талантливым режиссером. В них слишком много натяжек, абсурдностей, бездоказательности, юридических слабостей. Объективные факты, доказывающие виновность обвиняемых. Их нет. Нет ни собственноручных записей, ни писем или записок, свидетельствующих о криминальных действиях подсудимых, нет истории болезни людей, которые были якобы убиты ("залечены") преступниками-врачами, нет доказательств участия подсудимых в диверсионных и вредительских акциях. Нет ничего, кроме взаимных наговоров подсудимых и их личных "признаний" в совершенных преступлениях.
Свидетели. Их по сути тоже нет. Свидетелями на процессах выступают сопроцессники, свидетельствующие друг против друга. И все они - свидетели обвинения.
Редчайший случай "приглашения" свидетелей - это допрос бывших левых эсеров Камкова, Карелина, и "левых" коммунистов Яковлевой, Осикского и Манцева по эпизоду, связанному с обвинением Бухарина в покушении на жизнь Ленина, Сталина и Свердлова в 1918 г. Но эти свидетели, давно пребывавшие в заключении и находившиеся в полной власти организаторов процесса, не могли быть объективными.
Экспертиза. Она, не располагая никакими объективными материалами, дает заключения на основании самообвинений подсудимых. В результате ее выводы целиком и полностью подтверждают обвинительную версию прокурора.
Защита обвиняемых. Она на этих процессах отсутствовала или почти отсутствовала. В частности, на процессе по делу "право-троцкистского блока" лишь трое подсудимых имели защитников. Остальные 18 от защиты отказались. Почему? Вероятно, не видели в ней смысла.
Таким образом, все принципы демократического правосудия были в этих случаях нарушены. Они велись в духе предвзятости и имели целью еще раз подтвердить безусловную виновность подсудимых и великую правоту тех, кто давно уже разглядел в них заклятых врагов социализма.
В выступлении государственного обвинителя на процессе 1938 г. говорилось: "Ровно год назад товарищ Сталин, анализируя недостатки нашей работы и указывая меры ликвидации троцкистских и иных двурушников, говорил: "Два слова о вредителях, диверсантах, шпионах и т. д. Теперь, я думаю, ясно для всех, что нынешние вредители и диверсанты, каким бы флагом они ни маскировались, троцкистским или бухаринским, давно уже перестали быть политическим течением в рабочем движении, что они превратились в беспринципную и безыдейную банду профессиональных вредителей, диверсантов, шпионов, убийц. Понятно, что этих господ придется громить и корчевать беспощадно, как врагов рабочего класса, как изменников нашей Родины. Это ясно и не требует дальнейших разъяснений". Прошел год. На примере настоящего процесса мы видим, как глубоко прав был товарищ Сталин в своей оценке троцкистов и бухаринцев".
Как говорится, что и следовало доказать!
СПРАВЕДЛИВОСТЬ ВОСТОРЖЕСТВУЕТ
После XX съезда КПСС Верховный Суд СССР, созданные ЦК КПСС и Верховным Советом СССР специальные комиссии развернули большую работу по реабилитации жертв репрессий, имевших место не только в 30-е, но и в 40-е и в начале 50-х годов. Честное имя было возвращено тысячам и тысячам людей. Многие из них были восстановлены в партии.
Однако уже во второй половине 60-х годов этот процесс был заторможен. Реабилитация жертв репрессий была приостановлена. О самих репрессиях старались не упоминать. Когда же в связи с теми или иными юбилеями на страницах газет и журналов появлялись статьи и очерки о деятелях партии и государства, погибших в результате нарушения социалистической законности, дата их смерти обычно не упоминалась.
Ныне в соответствии с решениями XXVII съезда КПСС, октябрьского (1987 г.) Пленума ЦК партии продолжен процесс реабилитации безвинно пострадавших. Работает комиссия Политбюро ЦК партии по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 30 - 40-х и начала 50-х годов. Обстоятельно исследуют дела Прокуратура СССР, Верховный Суд СССР. Тщательно исследуются документы, проверяются и перепроверяются факты.
4 февраля пленум Верховного Суда СССР рассмотрел протест Генерального прокурора СССР по делу Н. И. Бухарина, А. И. Рыкова, А. П. Розенгольца, М. А. Чернова, П. П. Буланова, Л. Г. Левина, И. Н. Казакова, В. А. Максимова-Диковского, П. П. Крючкова и Х. Г. Раковского, привлекавшихся к уголовной ответственности по делу "право-троцкистского блока" (март 1938 г.). Пленум единогласно принял постановление об отмене приговора и прекращении дела в отношении этих лиц за отсутствием в их действиях состава преступления.
Реабилитация имеет важные политические и идеологические последствия. Политические - в том смысле, что будет окончательно опровергнуто в какой-то мере сохраняющееся до сих пор представление о большой группе бывших лидеров нашей партии как уголовных преступниках, шпионах и агентах иностранных разведок, диверсантах и террористах. Ведь если поверить материалам судебных процессов 30-х годов, наша революция в значительной степени осуществлялась руками "врагов народа", уже тогда, в 1917 - 1918 гг., злоумышлявших против партии, против Ленина, против революции.
Опровержение результатов этих судебных процессов, явившихся способом расправы Сталина со своими политическими противниками, явится еще одним крупным шагом на пути утверждения "урока правды", провозглашенного XXVII съездом КПСС. Правда нужна нам как воздух. Слишком часто искажали мы историю, руководствуясь различными субъективными соображениями и "благими" целями. Мы не имеем права забывать завет Ленина, который писал: "Прикрывать неприятную правду добренькими словами - самая вредная и самая опасная вещь для дела пролетариата, для дела трудящихся масс. Правде, как бы она горька ни была, надо смотреть прямо в лицо. Политика, не удовлетворяющая этому условию, есть гибельная политика".
Н. МАСЛОВ, доктор исторических наук, профессор
Киров был обречён (часть 2)