В 10, 11 и 12-м номерах журнала "Простор" опубликованы мемуары бывшего члена Политбюро ЦК КПСС, первого секретаря ЦК Компартии Казахстана Д. А. Кунаева "О моем времени". Воспоминания вызвали большой резонанс в республике и за ее пределами.
"АиФ" публикует интервью с Д. КУНАЕВЫМ, которое является как бы послесловием к книге.
- Апрель 85-го называют началом перестройки. Известно, что вы горячо поддерживали ее. Но вот прошло шесть с лишним лет...
- Не раз я заявлял о том, что разделяю и приветствую идеи и концепции перестройки. Я был убежден, что партия и наша экономика нуждаются в серьезном обновлении, не декларативной, а истинной демократии. Прошло время, и сейчас все грехи сваливают на партию, напрочь позабыв о том, что именно КПСС выступила инициатором демократических преобразований в стране.
У перестройки, хотя это слово сегодня исчезло из лексикона, есть свои плюсы и минусы. Очень тревожит, что кризисные процессы углубляются, инфляция перерастает в гиперинфляцию, в ряде регионов анархия подминает под себя демократию.
В республике даже по сравнению с прошлым годом положительных сдвигов не чувствуется. Падение промышленного и сельскохозяйственного производства, кризис в капитальном строительстве (ввод жилья сократился почти на 20%)... Меньше выпускается важнейших продовольственных товаров, товаров народного потребления...
- Динмухамед Ахмедович, вы - политик. А быть политиком - значит обладать даром предвидения. Ваш прогноз на ближайшие годы?
- Делать прогнозы - занятие весьма рискованное. Но верю: испытания носят временный характер. У Казахстана, например, есть все возможности первой из суверенных республик выйти из прорыва благодаря гигантскому промышленно-сельскохозяйственному потенциалу. Но успех придет только при тесном экономическом взаимодействии и взаимопомощи всех республик. Один в поле не воин.
- После ухода на пенсию вы поддерживаете отношения с бывшими членами Политбюро, с другими руководителями?
- Что касается встреч или каких-либо других контактов с бывшими членами Политбюро, то их нет. Был какой-то период, когда месяца два-три моего дома сторонились: кто-то выжидал, кто-то беспокоился за свою карьеру, а кого-то не пускали ко мне. В том числе и иностранных корреспондентов.
Сейчас обстановка изменилась. В моем доме побывали сотни людей. Это деятели науки и культуры, активисты всевозможных движений, рабочие, чабаны, студенты. Да я и сам с удовольствием встречаюсь с ними, когда, выезжаю в колхозы и совхозы, на предприятия. Нередкие гости в доме и иностранцы. Все эти встречи приносят мне огромное удовлетворение и придают большой заряд бодрости. Недавно, например, у меня побывал первый казахский космонавт Тохтар Аубакиров со своими сыновьями. Мы долго беседовали с ним.
- Динмухамед Ахмедович, в своей книге вы очень тепло пишете о вашей жене Зухре Шарнповне...
- Зухра Шариповна была удивительным человеком. Она мой самый близкий и добрый друг. В мире и согласии мы с ней прожили 50 лет, 6 месяцев и 2 дня. По специальности она была счетным работником, но круг ее интересов, устремлений был очень широким. Она отличено знала русскую, казахскую, зарубежную классику. Сейчас живу один с семьей племянника Диара, моего верного помощника при подготовке книги.
- Встречаетесь ли вы с нынешними руководителями республики?
- Не встречаюсь. За пять лет у меня лишь однажды побывал Нурсултан Назарбаев, чтобы выразить соболезнование в связи с кончиной Зухры Шариповны. Деловых разговоров мы, понятно, не вели. Я пожелал ему успехов в работе.
- Динмухамед Ахмедович, вы почти сорок лет академик. Известно, что академики получают пожизненное вознаграждение. Могут ли академические сбережения противостоять инфляции?
- Став председателем Совета Министров Казахстана, я счел недобросовестным получать ежемесячное вознаграждение за звание академика, не работая в системе Академии наук. И написал заявление в президиум АН с просьбой использовать эти деньги на острые нужды: стипендии, пособия, оборудование. Так, видимо, и было сделано.
- В свое время Г. Колбин заявил, будто вы храните столько оружия, что его хватило бы на целый полк. Были и другие подобного рода заявления.
- Полнейший абсурд. Колбин умел делать из мухи слона. (Вообще надо сказать, что я встречался с Колбиным дважды и каждый раз убеждался, что к руководству республикой пришел случайный человек). Он знал, что руководители государств и правительств во время визитов иногда дарили ружья. Но когда я ушел на пенсию, то все оружие добровольно и безвозмездно сдал в МВД.
- На охоте сейчас бываете?
- Два года назад побывал на Балхаше. Охота была довольно удачная: глаз и рука не подвели - сам не ожидал.
- Вам - восемьдесят. Случались ли в вашей жизни события, случаи, о которых вы, быть может, сожалеете до сих пор? Или так: повернись время вспять, вы поступили бы иначе?
- Я прожил долгую жизнь: в ней было много хорошего, было и плохое. Но это моя жизнь. И цель, которую я ставил, еще будучи "юношей, обдумывающим житье", я в меру сил своих и способностей выполнил. Я всегда преданно служил своему народу и буду служить ему до последнего дня. В моей жизни, как и во всякой другой, конечно, были "черные" дни, но ни один из них я не вычеркнул из памяти. При этом ни о чем теперь я не жалею и обиды ни на кого не держу.
Вопросы задавал Г. ТОЛМАЧЕВ
НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ. Е. Лигачев. Из воспоминаний (23.01.1991)