В N 43 "АиФ" за 1991 год мы писали об известном правозащитнике Ю. Орлове и его книге "Опасные мысли". В ней не только драматический накал борьбы ее героев с безжалостной машиной государственного насилия, но и точные, остроумные жизненные наблюдения человека, прошедшего нелегкий путь от деревенского мальчишки до ученого физика с мировым именем. Публикуя сегодня выдержки из этой книги, мы рады сообщить нашим читателям, что первое издание на русском языке выйдет в свет в сентябре.
ОСЕНЬ 1986-го
...От Печоры мы полетели не на северо-запад к Шпицбергену, а на юг. Итак, в Москву. В тюрьму.
К вечеру достигли Шереметьева. Две черные "Волги", четыре дополнительных чекиста в черных костюмах. Они мчались впереди, мы за ними.
Он был прав, сволочь, начальник Лефортова, мы встречаемся снова. Открыли стальные ворота, машины въехали в маленький дворик, ворота сразу закрылись. Чекисты ушли.
Часа два я сидел в машине один, затем ввели внутрь, в специальную камеру, обыскали, прощупали вещи, унесли их и выдали тюремную одежду; значит, теперь новые порядки, своя одежда запрещена. Знакомый охранник, теперь уже немолодой, молча провел в камеру и с грохотом захлопнул железную дверь. Как девять с половиной лет назад. Я немедленно потребовал бумаги написать жалобу. На каком основании изменили режим со ссылки на тюрьму? Через час меня повели на допрос. Был поздний вечер.
"Юрий Федорович, - начал следователь, тот самый, что допрашивал меня девять лет назад по делу Щаранского. - Вас привезли сюда, пока как свидетеля, по уголовному делу об антисоветской деятельности так называемого Русского фонда помощи политзаключенным и их семьям, статья 70 УК РСФСР, часть вторая. Что вы можете рассказать нам об этой активности?" Такая деятельность и всегда под тем или иным предлогом преследовалась, но при Генсеке Андропове она стала официально противозаконной.
ПРИГОВОР
На четвертый день, когда я уже заявил об отказе от участия в следствии - потому что содержание свидетеля под арестом более трех суток есть нарушение закона - и когда я уже ждал, что меня переквалифицируют на следующие десять дней из "свидетеля" в "подозреваемого" и только после этого в "подследственного" - их обычные игры, - охранник вывел меня из камеры и привел в комнату с хорошей, под старину, мебелью, с мягкими коврами и обоями с позолотой. Сидели там два пожилых чина КГБ в штатском, с лицами несколько опухшими и носами несколько лиловыми от жизни, похоже, несколько сладкой. Тот, кто сидел за столом, без всякого выражения прочитал указ Президиума Верховного Совета о лишении меня советского гражданства. "Вы будете высланы в США ближайшим авиарейсом, - добавил он так же бесцветно. -Ваша жена последует вместе с вами. Но до того, согласно инструкции, вам придется подождать здесь".
Но ведь я могу не увидеть своих детей до конца жизни. Где написана такая инструкция?
Я потребовал свидания с детьми.
В тот же вечер с меня сняли мерки, и утром были готовы отлично сшитые костюм и рубашка; выдали также галстук и штиблеты, невероятно удобные на ногах. Так что, прожив шестьдесят два года в своей стране, я, наконец, узнал, как приобрести в ней приличную одежду. В этой новой одежде меня привели в другую комнату с золочеными обоями на свидание с детьми. Свидание разрешили, но провели это в своем нормальном стиле: ребят вызвали не в Лефортово, а в ОВИР, не сообщив, зачем. Дима, боясь, что его депортируют за границу, не явился вовсе. Когда Саша и Лев приехали в ОВИР, их посадили в черную "Волгу" и без всяких объяснений доставили в Лефортовскую тюрьму. Короткое свидание прошло в присутствии двух бдительных стражей. Мы просто попрощались. Обнимая меня в последний раз, Саша прошептал на ухо: "За нас не бойся. Продолжай борьбу за других".
БЛИЖАЙШИМ АВИАРЕЙСОМ
Следующим утром трое чекистов из моего прежнего квартета спешно усадили меня с чемоданом в черную "Волгу". По дороге в аэропорт я вглядывался в Москву из-за плечей своих охранников. Белорусский вокзал. Здесь отец встретил мою мать, отсюда они ездили в деревню навещать меня. Уж никогда не увижу тот заброшенный пустырь, где когда-то стояло Гнилое. Всю жизнь откладывал, все откладывал поездку в те места. Вот 22-й завод, слева за заборами, - отец работал там слесарем.
Чекисты ввели меня в самолет "Аэрофлота" прямо с летного поля. Самолет был пуст. Показали на несколько передних рядов. "Садитесь где-нибудь здесь, оставили чемодан и исчезли. А Ирина? Обманули? Оставят одного? Я сел у окна.
Через полчаса вдруг появилась Ирина; за ней знакомый мне Ричард Коме, теперь помощник посла США; за ним обычные пассажиры. Ирина выглядела усталой и грустной. Мы поцеловались. "Они все-таки освободили тебя, наконец".
"Это не освобождение, - сказал я. - Депортация. Почему?".
"А тебе разве не объяснили? Свиньи! В Америке арестовали советского шпиона Захарова. Чтоб его выручить, в Москве подстроили провокацию и арестовали американского журналиста Николаев Данилова... Рейган отказался обменивать шпиона на заложника. Тогда они начали торговаться, кого добавить к заложнику. И, наконец, пришли к соглашению "об освобождении некоего Орлова", как выразился Шеварднадзе на пресс-конференции. Это было в воскресных газетах".
Начинать еще раз все с самого начала. Новая жизнь. Новый язык. Ладно, управимся и с этим. В конце концов, голова на том же месте.
(Печатается с сокращениями.)
Желающие приобрести книги могут получить их заказными бандеролями после перечисления 72 руб. (с учетом НДС и почтовых расходов) в агентстве "Книга-сервис". Расчетный счет 7467374 в Росстромбанке, корр. счет 161324 в РКЦ ГУ ЦБ РФ (г. Москва), МФО 201791.
Чтобы Ваша заявка не затерялась, не забудьте выслать по адресу: 117168, г. Москва, агентство "Книга-сервис"; 1) копию платежного поручения (для организаций) или квитанцию почтового перевода (для частных лиц); 2) заявку с указанием названия книги, почтового индекса, адреса и Ф. И. О.
В розницу и мелкооптовыми партиями книгу можно приобрести по цене 52 рубля по адресам:
Москва, ул. Кржижановского, 14/1. Магазин N 93 "Книга - почтой".
Москва, ул. Мясницкая, 42, "Аргументы и факты", отдел распространения, тел. 923-68-59.
Бомба для товарища Сталина