В. ПОТАШОВ, кандидат исторических наук
В последнее время в устах представителей администрации США все чаще мелькают слова "контроль", "проверка" соглашений об ограничении вооружений между Соединенными Штатами и Советским Союзом. Что скрывается за этой риторикой? Беспристрастный анализ показывает, что американская администрация не хочет решать проблемы ограничения дальнейшей гонки вооружений, а намерена подменить их разговорами о "контроле", чтобы заблокировать возможность достижения позитивных результатов на переговорах по мерам укрепления доверия, безопасности и разоружению.
Такая позиция представителей США не нова.
Как на переговорах об ОСВ, так и на других, например о запрещении химического оружия, США выдвигали тезис "Контроль абсолютно необходим, но абсолютно невозможен", пытаясь подорвать возможные соглашения. Зачастую американские представители явно "ставили телегу впереди лошади", настаивая на "полной проверке" еще до выявления контуров будущих соглашений. Сюда относятся требования о предоставлении полных данных о структуре и составе войск Варшавского Договора на безрезультатно идущих с 1974 г. венских переговорах, требования об "инспекции на местах" в ходе других переговоров.
ПОЗИЦИЯ СССР
В интересах прогресса в деле разоружения Советский Союз неоднократно шел навстречу западным партнерам, соглашаясь на ряд дополнительных мер контроля, кроме национальных технических средств. Позиция СССР в этих вопросах сводится к тому, что надежный контроль важен для нас не меньше, если не больше, чем для других. К проблеме контроля мы подходим предметно, а не в плане общих деклараций. Наша политика в вопросах контроля является далеко идущей - вплоть до установления всеобщего и полного контроля, когда дело дойдет до всеобщего и полного разоружения. Мы против того, чтобы проблему контроля превращали в камень преткновения на переговорах.
При разработке договоров о подземных испытаниях ядерного оружия и о ядерных взрывах в мирных целях 1974 и 1976 гг. СССР согласился на обмен полными данными, а в последнем договоре - и на инспекцию на местах при оговоренных условиях. В Договоре ОСВ-2 осуществлен обмен данными о количестве стратегических вооружений сторон. Однако после того, как эти условия были выполнены и три важнейших договора подписаны главами обоих государств, США в одностороннем порядке отказались их ратифицировать, то есть ввести в силу де-юре.
Так, спрашивается, какие же цели преследовала американская политика "контроля над вооружениями" - их ограничение, сам по себе "контроль" или создание искусственных препятствий на пути к соглашениям, которые были преодолены, и тем не менее...
ПРОВЕРКА ПО-АМЕРИКАНСКИ
Администрация Рейгана вот уже больше трех лет, ставя во главу угла проблемы контроля, выдвигая на переговорах заведомо неприемлемые условия и предложения, выискивает не пути к разоружению, а способы достижения и закрепления военного превосходства. Тем временем внимание американского конгресса и общественности Запада отвлекают заявлениями о "несговорчивости русских".
У Советского Союза попросту нет никаких причин, чтобы не соблюдать соглашения в области разоружения, которых он добивался ценой многолетних настойчивых усилий. Кому выгодны их нарушения - тому, кто ставит своей целью паритет на возможно более низких уровнях вооружений и руководствуется принципом равенства и одинаковой безопасности, или тому, кто отвергает эти принципы и домогается превосходства? Ответ ясен любому здравомыслящему человеку.
Именно таковы факты жизни, приведенные в январе 1984 г. в памятной записке, переданной посольством СССР в Вашингтоне госдепартаменту США. Вот лишь несколько примеров. Нарушая не только принципы, но и букву Договора ОСВ-2 и неотъемлемой его части - протокола, администрация Рейгана подорвала договоренность об ограничении крылатых ракет большой дальности морского и наземного базирования. Во имя чего? Чтобы, будучи первыми в их разработке, добиться превосходства над СССР при развертывании в общей сложности до 12 тыс. крылатых ракет всех видов базирования, что само по себе удвоит современный стратегический арсенал США.
А размещение крылатых ракет и "Першингов-2" в Западной Европе, на пороге СССР, - разве это не нарушение запрета на обход Договора ОСВ-2 через любое другое государство и не подрыв самого договора?
"КОНТРОЛЬ" ВО ИМЯ ВООРУЖЕНИЯ
Что же касается соблюдения соглашений ОСВ-1, то здесь положение не менее тревожное. Лицемерно делая упор на проблему "контроля" советской стороны, Соединенные Штаты сами пошли на нарушение соглашения об осуществлении эффективного контроля. Оказывается, укрыв на долгое время шахты ракет "Минитмен-2" от средств наблюдения, США спешно их переоборудовали под шахты, пригодные для ракет "Минитмен-3". И официальные объяснения необходимости прикрытия шахт тем, что "идут дожди" (несколько месяцев подряд!), были призваны лишь скрыть возможность размещения, вместо однозарядных, ракет "Минитмен-3" с тремя боеголовками. А если это так, то вызывающее нарушение положений ОСВ-1 о контроле означает одновременно несоблюдение одного из основных обязательств по Договору ОСВ - 2 о лимите на МБР с многозарядными боеголовками.
Самую серьезную озабоченность вызывают и действия США в отношении бессрочного Договора об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО). В явном противоречии с обязательствами по договору США развертывают на своей территории радиолокационные станции, отвечающие требованиям ПРО! А как расценить объявленный Рейганом план создания "широкомасштабной" космической системы ПРО, явно выходящей за рамки бессрочного договора? Очевидно, только так, как это представил глава Пентагона К. Уайнбергер, выразивший готовность разорвать Договор о ПРО, если разработки приведут к выгодной для США перспективе.
Столь же вероломную позицию США занимают в отношении договоров 1974 и 1976 гг. об ограничении подземных ядерных испытаний и о ядерных взрывах в мирных целях. Несмотря на заверения в том, что США намерены, даже без их ратификации, соблюдать ограничение мощности в 150 килотонн, практика превышения разрешенного предела, судя по всему, продолжается, причем имеются случаи выброса радиоактивных веществ за пределы американской территории, что является уже нарушением Договора 1963 г.
Объяснение всему этому одно: цели разоружения и нормы международного права с необыкновенной легкостью приносятся в жертву рейгановской программе перевооружения на новые, более мощные ядерные боезаряды.
Таковы слова и дела нынешней администрации США в вопросах разоружения и доверия. В их свете нелепо и кощунственно выглядят неуклюжие попытки очернить миролюбивую политику СССР".
ЦЕЛЬ - ЛЕГАЛИЗАЦИЯ ШПИОНАЖА
К чему сводятся американские предложения о "контроле над вооружениями", легко видеть на примере их последнего варианта проекта договора о запрещении химического оружия, выдвинутого на Конференции по разоружению в Женеве. Если отбросить словесную шелуху, то, как указал товарищ К. У. Черненко, "совершенно ясно просматривается стремление к легализации, под предлогом контроля, разведывательной деятельности США. Невозможно обнаружить какие-либо позитивные сдвиги в американской позиции по этому вопросу".
Позиция США является однобокой и заведомо неприемлемой потому, что она предполагает открыть для "контроля" только государственную химическую промышленность СССР, то есть сделать ее "прозрачной" для американских наблюдателей, тогда как практически вся химическая промышленность США, находящаяся в руках частного сектора, оставалась бы закрытой для контроля.
Принцип "прозрачности" США стали применять в последнее время универсально для блокирования всех переговоров по разоружению. Так, на венских переговорах о сокращении вооруженных сил и вооружений в Центральной Европе от СССР требуют раскрыть фактически всю структуру его вооруженных сил, а на Стокгольмской конференции по мерам укрепления доверия, безопасности и разоружению в Европе - раскрыть еще и характер деятельности этих сил. Оба предложения столь же однобоки и неприемлемы хотя бы потому, что меры "прозрачности" предлагаются только для Европы, тогда как территория США опять оставалась бы вне сферы контроля.
НАШИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
В ответах К. У. Черненко на вопросы американского журналиста Дж. Кингсбери-Смита был опровергнут и последний аргумент администрации Рейгана о "неконтролируемости" испытаний противоспутникового оружия, выдвинутый ранее как предлог для отказа даже вступить в переговоры с СССР о запрещении такого оружия. Эффективный контроль за соблюдением сторонами моратория на испытания этого нового и опасного вида оружия мог бы быть обеспечен как существующими средствами слежения за космическими объектами, так и с привлечением других радиоэлектронных средств США и СССР, размещенных на суше, в океане и в космосе, а в неясных ситуациях можно было бы осуществлять обмен информацией и консультации, находя в случав необходимости любые взаимоприемлемые формы. Так что и здесь дело не за Советским Союзом, а за США. "При наличии действительной заинтересованности в нахождении эффективных решений любые относящиеся к делу вопросы, в том числе и вопросы контроля, с успехом можно было бы решить в ходе предлагаемых Советским Союзом переговоров как по противоспутниковому оружию, так и в целом по недопущению милитаризации космоса", - подчеркнул К. У. Черненко.
Советские руководители в последнее время вновь и вновь указывали на то, что со стороны СССР сохраняется готовность практическими делами помогать уменьшению международной напряженности, созданию в мире атмосферы доверия. Советский Союз готов к сотрудничеству в этом с любым заинтересованным партнером, со всеми, кто действительно будет вести дело не к подготовке войны, а к укреплению устоев мира.
ОРИЕНТИР. Женева: два подхода