Как из АГДЖИ делают "звезду"
В последнее время на Западе прилагаются усилия, чтобы обелить отъявленного террориста Али Агджу, а весь гнев верующих и неверующих обывателей направить на представителей социалистических стран.
Да возможно ли это? - спросите вы. Ведь если вина "серого волка" доказана и он осужден, то судьба болгарского гражданина Сергея Антонова, незаконно томящегося под следствием, должна вызывать по крайней мере сочувствие...
Увы! Задачи, поставленные перед буржуазными журналистами, позволяют перешагнуть через такие понятия, как добро, справедливость, объективность. Ну а ремеслом своим - выдавать черное за белое, делать идолов из преступников - они владеют неплохо. Пример тому - интервью с Али Агджой, опубликованное французским еженедельником "Вандреди"самди-диманш". Давайте познакомимся с этой сенсационной беседой, состоявшейся в римской тюрьме Ребиббья.
"Мехмед Али Агджа входит и протягивает руку: 13 мая 1981 г, эта самая рука сжимала пистолет, выстрелом из которого на площади Св. Петра был ранен папа Иоанн Павел II.
"Я отвечаю на ваши вопросы, чтобы заставить людей думать - говорит он. - В настоящее время единственная цель властителей от политики и экономики состоит в том, чтобы задушить критическую мысль".
Хлесткое начало. Смотрите: вот он какой, Агджа - на "ты" с прессой, имеет свое - прогрессивное - мнение. Одним словом, думающий парень. И следующий вопрос хотя и о терроризме, но обращен он как будто не к какому-то рядовому убийце, а к влиятельному политическому деятелю.
"Вопрос: Как вы пришли к терроризму?
Ответ: В нашем городе существовали конфликты всякого рода: социальные, этнические, религиозные. Обстоятельства вынудили: я оказало среди экстремистов".
Ну что ж, и ответ достойный. В духе этакого прогрессивного радикал", борца за... За что? Вот это уж не совсем ясно, не правда ли? Похоже, что "просто борец" против насилия, волею судьбы оказавшийся в противоположном лагере.
Как бы то ни было, но уровень суждений этого человека, по мнению французского еженедельника, позволяет причислить его к знаменитостям. Это впечатление надо закрепить.
"Вопрос: Скажите нам сами, каков в действительности Али Агджа: готов ли он на все, чтобы стать известным?
Ответ: Я никогда не был склонен и не склонен сейчас делать все чтобы стать известным. Я не маньяк. Я всегда верил в гуманные ценности. Быть известным - это еще не все, это не важно, хотя все желают самоутвердиться, занять какое-нибудь видное и признанное место в обществе. Я же считаю, что все это должно делаться с учетом человеческих, духовных и других ценностей".
Как же совместить несовместимое: все эти высокие слова о человеческих ценностях и участие в террористических актах?
"Произошла перемена, - разъясняет Агджа. - Я обратился к добру" (?).
Все, оказывается, можно объяснить если наплевать на факты и логику, а использовать приемы дешевой демагогии.
"Вопрос: Чем была вызвана эта перемена?
Ответ: Прежде всего я обратился к вере, я верю в бога. Раньше я не верил. Перемена произошла благодаря моим размышлениям, атмосфере демократии в такой стране, как Италия, благодаря заинтересованности, проявленной Ватиканом, моим личным контактам со следователями и с другими людьми. Все это спасло меня от моего прошлого..."
За демагогией и лестью человека, дрожащего за свою шкуру, здесь уже проглядывают следы воспитания, а точнее, натаскивания или обработки. Агджа явно сболтнул лишнее. Хорошо известно, что уже в тюрьме, после таких, "личных контактов" с представителями секретных спецслужб он "вспомнил" о болгарских гражданах, якобы участвовавших в покушении на Иоанна Павла II. Эти показания грешили ошибками, несовпадениями. Но с каждым новым допросом показания уточнялись, а террорист "припоминал" новые детали.
Так на основании ложного оговора Агджи уже два года находится в заключении Сергей Антонов. В результате длительной пытки несправедливостью и неизвестностью его здоровье было подорвано.
"...Глубоко уважая итальянский народ и итальянскую демократию, я принял приговор итальянского суда. После этого я по мере возможности сотрудничал с итальянским правосудием. Если закон един для всех, я надеюсь, что и в отношении меня будут приняты те же гуманные меры, что и в отношении многих террористов, покончивших со своей деятельностью".
Итак, Агджа играет человека, глубоко уважающего правосудие и закон, но ведь по существу-то он ловкач, который схватывает на лету то, чего от него хотят. Человек, который готов верить и в черта и в бога лишь бы заслужить снисхождение. Агджа утверждает, что он "верующий мусульманин"; но он никогда не был в мечети и, по утверждению многих, в том числе и журналиста, берущего интервью, пьет и курит (что запрещено данной религией). То, что Агджа верующий мусульманин, не мешает ему общаться с католическими священниками, в том числе и с папой, который посетил тюрьму, чтобы побеседовать со своим несостоявшимся убийцей.
"Вопрос: Можете ли вы поведать, что сказал вам папа при посещении вас в тюрьме?
Ответ: Папа мне сказал: "Здравствуй, Али". Я ответил: "Добро пожаловать, ваше святейшество". Затем мы стали говорить о здоровье и т. д. Я признал, что допустил очень серьезную ошибку. Я спросил: "Ты мне прощаешь, как человек, как брат?" Он мне ответил: "Я уже простил совершенно чистосердечно". Когда мы говорили, сидя друг напротив друга, глядя друг другу в глаза я понял, что папа - это человек, полный мягкосердечия, нежности, даже по отношению ко мне. Мы действительно разговаривали как два брата..."
Как это напоминает хвастовство Хлестакова! Правда, здесь есть одно существенное отличие от литературного сюжета, которое не позволяет легко посмеяться над описанием беседы "двух братьев". Встреча-то действительно состоялась. И в то время, когда Али Агджа - преступник и представитель другой религии - был прощен, в Латинской Америке священник Фернандо Карденаль, министр образования Никарагуа, был изгнан из ордена иезуитов в связи с отказом выйти из сандинистского правительства. Оказывается, мягкосердечие и нежность распространяются избирательно.
В то время, когда террористу и неофашисту отпускаются грехи, человека, чья вина не доказана в течение столь длительного времени (что уже говорит о шаткости улик), доставляют в тюрьму на машине "скорой помощи". Чем это объяснить? Ответ известен: Антонов - человек из другого, социалистического мира. Он не желает капитулировать и "каяться". Не хочет играть ту роль в пропагандистском спектакле, которую отвели ему спецслужбы.
Конечно же, Агджу больше волнуют не мифические "обязательства Ватикана в отношении человечества", о которых он охотно распинается, а обязательства в отношении его лично: скостить пожизненное заключение до 10 - 12 лет. Потому-то он так старается ответить выученный урок. И торгует всем, чем угодно, даже своим будущим.
"...Я прошу о помиловании не для того, чтобы пользоваться радостями жизни, а для того, чтобы посвятить себя служению добру, богу, человечеству. Во всяком случае, если я стану проповедником, я смогу это сделать".
Бывший террорист - проповедник! Не слишком ли это лицемерно и неправдоподобно? Неважно, считают авторы подобной фантастики, главное - затронуть определенные струны у обывателя. Ведь что может быть лучше сюжета о "раскаявшемся "блудном сыне" и гуманности западной демократии и церкви, его прощающих?!
За свои 26 лет совершил убийство и несколько раз покушался на человеческие жизни но тем не менее хорошо вписывается в пропагандистские схемы Запада. Ведь он - главный и единственный свидетель обвинения в причастности Болгарии и других социалистических стран к терроризму.
"Вопрос: Как вы- проводите время в тюрьме?
Ответ: Мой день проходит в занятиях спортом (гимнастика и бег), чтении и в просмотре телевизионных программ. Я занимаюсь спортом, чтобы сохранить свое душевное и физическое равновесие. Я постоянно читаю, чтобы понимать, чтобы развиваться... Я уже усовершенствовал свои знания в итальянском и английском... По сравнению с тюрьмами других стран здесь хорошо".
И это в то время, когда здоровье Антонова после пребывания в "такой хорошей итальянской тюрьме" внушает опасение. Но на эту тему на Западе не любят говорить. Это невыгодно. Это вызывает ненужные эмоции. Куда как лучше порассуждать о будущем проповеднике - Али Агдже.
Мифы и реалии короля Гарри