Без комментариев
Согласно прогнозу, в 2050 г. в России будет: 33 млн. русских, 27 млн. китайцев, 16 млн. таджиков...
КАК может такая огромная страна, как Россия, не иметь собственного производства лекарств? Почему мы вынуждены втридорога покупать у западных фирм препараты, придуманные нашими учёными? Начнутся ли в стране лекарственные бунты? Об этом шёл разговор за "круглым столом" "АиФ" с ведущими учёными-медиками России, который мы опубликовали в прошлом, 21-м номере газеты.
Что мешает снизить смертность населения страны? Кому достанется качественная медпомощь? Отчего в Минздравсоцразвития забывают слова президента и не хотят разговаривать с медицинской общественностью?
Сегодня мы продолжаем публиковать мнения специалистов по самой важной для всех теме - охране нашего здоровья.
"АиФ": В министра здравоохранения и социального развития РФ М. Зурабова выпущено уже столько критических стрел, что другой руководитель ведомства на его месте не усидел бы и половины срока. Может быть, он так уверен в себе потому, что имеет чёткую программу развития здравоохранения, одобренную на самом верху. А значит, все шаги по её осуществлению заранее обречены на успех и поддержку.
Михаил ДАВЫДОВ, президент Российской академии медицинских наук (РАМН), академик РАН и РАМН, директор Российского научного онкологического центра РАМН им. Блохина:
Возьмите последний, где речь идёт об оказании населению высокотехнологичной специализированной медицинской помощи. Там колоссальное количество медицинских ошибок, тарифы на виды помощи занижены в 10 раз. Я пишу министру письмо с указанием ошибок и просьбой приостановить действие приказа с целью его доработки в согласительной комиссии с участием представителей РАМН. Никакой реакции. Чиновничий беспредел и безнаказанность. Нет ни одного министерского приказа, который был бы просчитан, обсуждён в рабочем порядке и служил бы улучшению финансирования и облегчению управляемости медучреждений. Всё направлено на усложнение и без того непростой ситуации. Но поскольку Минздравсоцразвития - это бюджетопланирователь, а больницы, институты РАМН и сама академия - бюджетополучатели, то все мы зависим от планов Зурабова. От планов, которых, повторю, никто не знает.
"АиФ": Приведите, пожалуйста, конкретный пример такого взаимонепонимания.
М. ДАВЫДОВ: Повышают зарплату участковым терапевтам и сёстрам поликлиник. Дело вроде бы нужное. Но мы сразу говорили, что это приведёт к оттоку кадров из специализированных клиник и люди останутся без специализированной помощи. Из нашего Онкоцентра 16 реанимационных сестёр, которых мы готовили много лет, ушли в поликлиники. И я, чтобы не остановить тысячекоечный центр, вынужден теперь ставить на их место ординаторов медвузов. А классные специалисты теперь выписывают рецепты и теряют квалификацию.
"АиФ": Но разве хороший участковый врач не сможет лучше выявлять, например, рак на ранних стадиях?
М. ДАВЫДОВ: Даже если в каждую поликлинику поставить маммограф, ничего в выявлении рака молочной железы не изменится. Никто, кроме специалиста, не увидит опухоль размером меньше 1 см. Ранняя диагностика рака - это задача специализированных служб, которые должны контролировать работу первичного звена и обучать его. То же касается и сердечно-сосудистых заболеваний. А ведь это две основные причины смертности в стране. Онкология, кардиология, инфекции, детская смертность - это медицинские проблемы, на которые мы можем повлиять уже сегодня. Однако Минздравсоцразвития это неинтересно. Куда лучше заниматься первичным звеном, ведь туда надо закупать оборудование, автомобили - отличная торговая операция, за которую к тому же очень удобно отчитываться перед бюджетом.
Андрей ВОРОБЬЁВ, академик РАН и РАМН, директор Гематологического научного центра РАМН: Не определена цель реформы. Впервые в истории страны мы в год теряем 500 тыс. человек, которые умирают потому, что им не была оказана медпомощь. Из них львиная доля за ней даже не обращалась. И больной раком не придёт к участковому врачу, потому что его на ранних стадиях ничего не беспокоит. А когда придёт, будет уже поздно.
Мы предлагаем Минздравсоцразвития: давайте сосредоточим усилия не на том, где, кто и сколько рентгенаппаратов получил, а остановим смертность по основным заболеваниям. И деньги, которые государство выделило на развитие здравоохранения, нужно тратить именно на это. Если у меня в Гематологическом центре будут современные препараты, то завтра у больного хроническим лейкозом даже молекулярных следов опухоли не найдут. Стандарт лечения - есть! Персонал - есть! Стационары - есть! Денег нет.
Нет денег у Минздравсоцразвития почему-то и на возрождение отечественной медицинской промышленности. Все стенты (расширители или протезы стенки кровеносного сосуда) у нас импортные и стоят 2-3 тысячи долларов за штуку, а должны стоить 2-3 тыс. рублей.
ЕСЛИ у вас случится приступ стенокардии на Бродвее, вас заберёт "скорая" и вам поставят в суженный сосуд стент. А потом уже будут искать, как операцию деньгами обеспечить. А если вас прихватит на Тверской, то вам дадут таблетку нитроглицерина и скажут: плати 2-3 тыс. долларов. А если стент нужен не один, а три сразу? Денег нет, и вы умерли. Поэтому в медицине не может быть поголовной коммерции. Это всё равно что пытаться армию сделать рентабельной.
Александр БРОНШТЕЙН, академик РАЕН, директор Центра эндохирургии и литотрипсии: В подтверждение приведу пример с моим родственником. Он пенсионер из Екатеринбурга. Так ему сначала за 12 тыс. рублей провели коронарографию (исследование сосудов сердца), а потом предложили заплатить ещё 106 тыс. рублей за операцию аортокоронарного шунтирования. Если же платить нечем, то поставят в бесплатную очередь на три года. А за три года он может умереть тридцать три раза. Хорошо, что у меня была возможность привезти его в Москву в наш центр и прооперировать бесплатно, а как другие?
Алексей ЕГОРОВ, академик РАМН, профессор МГУ им. Ломоносова, главный научный сотрудник Государственного центра антибиотиков: Если раньше при Минздраве были учёные советы, то сегодня чиновники сами себе голова. И одна из самых больших несуразностей - это проведение конкурсов среди производителей на право обеспечения первичного звена медтехникой. Во-первых, как правило, эти тендеры выигрывают зарубежные компании, а значит, все наши малые и средние предприятия остаются за бортом. А во-вторых, ну зачем, скажите, в небольшом городке биохимический анализатор за 80 тыс. долларов, который в час делает 120 анализов содержания глюкозы в крови? Там людей-то столько не наберётся. И через полгода этот анализатор станет тумбочкой под телевизором.
А. ВОРОБЬЁВ: Кстати говоря, В. Путин 5 сентября 2005 года говорил о том, что Минздравсоцразвития нужно установить диалог с медицинской общественностью, поднять возможности существующих медцентров и строить новые. Этого в документах Зурабова просто нет. Точно так же, когда Путин назвал приоритеты нацпроекта "Здоровье" - кардиология, онкология, травматизм и детская смертность, впоследствии онкология из планов министерства была вычеркнута.
"АиФ": Вы рассказали об абсурдности некоторых ситуаций, сложившихся в нашем здравоохранении. Но где искать выход из них? Как можно повлиять на продолжительность жизни наших граждан, уменьшить смертность?
М. ДАВЫДОВ: Изменить ситуацию по смертности от основных заболеваний можно силами головных профильных институтов. Вот академик Воробьёв, имеющий непререкаемый статус у нас и за рубежом. Нужно, чтобы его Гематологический центр получил статус национального. И в его обязанности включить создание национальной гематологической службы в стране. Он её и без того создаёт, но без полномочий и без средств. А так, он подготовит кадры, создаст филиалы в разных регионах, будет контролировать всю гематологическую помощь в России и отвечать за неё.
Структура оказания любой спецпомощи одинакова: в области создаётся диагностический центр, привязанный к базе, например, областной больницы. И сюда собираются все гематологические больные из региона, где лечатся по европейским стандартам.
А. ВОРОБЬЁВ: Дайте только возможность. Ведь уже был прецедент, когда только благодаря науке и лечению по программам нам удалось снизить смертность рожениц по стране на 40%.
Минздрав не затратил тогда ни копейки, всего-то мою инструкцию по лечению подписал.
Мы можем улучшить ситуацию, можем сократить смертность, нужно только определиться - государство заинтересовано в здоровой нации или нет?
А ведь население - это производительная сила, от которой государство и получает доход. Значит, оно должно быть заинтересовано в сохранении этой силы. Но в нынешнем Министерстве здравоохранения и соцразвития этого, похоже, не понимают.
ОСОБОЕ МНЕНИЕ
Нацпроект "Здравоохранение" бьёт мимо цели
Заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по образованию и науке академик РАМН Сергей КОЛЕСНИКОВ:
- ОПТИМИСТИЧНЫЕ ожидания граждан страны от реализации нацпроекта "Здравоохранение" через какое-то время могут оказаться обманутыми. Вряд ли удастся сделать серьёзный прорыв в оказании высокотехнологичных видов медпомощи. Заявленная массовая вакцинация населения может закончиться тем, что скоропортящиеся вакцины и препараты начнут выливать просто в канализацию, но утверждать, что они использованы. Потому что у нас в стране нет таких мощностей для хранения вакцин и нет денег на то, чтобы проводить саму вакцинацию.
По снабжению больниц медоборудованием тоже ожидалось, что его будет больше и в более широком ассортименте. По зарплате разочарование наступит у 8/10 медиков, потому что деньги дают только участковому звену, и то не всем. Другими словами, очевидно, что Минздравсоцразвития проводит финансовый проект, цель которого в увеличении количества затрат и возможности манипуляций с деньгами, техникой и т.п. А будет ли в результате достигнуто снижение смертности населения, увеличится ли продолжительность жизни людей - этого в проекте "Здравоохранение" не было заложено изначально.
Смотрите также:
Врач общей практики: за и против