В 1994 году, когда Федору Григорьевичу Углову исполнилось 90 лет, его имя было занесено в Книгу рекордов Гиннесса, свидетельствующую, что академик РАМН из Санкт-Петербурга "является старейшим практикующим хирургом в России и СНГ и имеет самый продолжительный стаж работы в отечественной хирургии - 65 лет". В этом году хирургу-рекордсмену с берегов Невы "стукнуло" 97, и он по-прежнему регулярно выполняет сложнейшие, уникальные с научной точки зрения операции, спасая людям жизнь.
У истоков профессии
НЕСМОТРЯ на то что родители Углова не имели к медицине никакого отношения, а его друзья мечтали стать моряками, путешественниками, сыщиками и машинистами поездов, он еще в школе решил: буду врачом, и именно хирургом. Мальчишкой оперировал лягушек. Если случалось, что при нем резали курицу или поросенка, он хоть и жалел их, но с большим интересом рассматривал строение внутренних органов.
Безусловно, на выбор будущей профессии повлиял и такой факт. Семья Угловых жила в небольшом уездном городке Киренске. В их гостеприимном доме чуть ли не каждую неделю останавливались на ночлег знакомые из близлежащих деревень, стремившиеся попасть на прием к местной знаменитости - доктору Светлову: в радиусе 300 - 500 верст от Киренска больше не было больниц. Видя, как преображались их постояльцы (приезжали больными, а уезжали здоровыми), юный рыцарь скальпеля все более и более укреплялся в своем желании быть похожим на Светлова.
После окончания школы он не раздумывал, куда пойти учиться. С испеченными мамой "подорожниками" и котомкой за плечами поехал поступать в Иркутский университет на медицинский факультет. Поступил. Учился жадно, упорно, настойчиво, до темноты в глазах. Студенту-отличнику прочили место в клинике, о которой мечтали многие выпускники. Однако он твердо наметил после университета работать на периферии. Знал, что в глуши человека в белом халате особенно ждут.
Просьба Федора Углова "уехать в какое-нибудь богом забытое место" была учтена, и, сдав государственные экзамены, дипломированный специалист прибыл 1 июля 1929 года в село Кисловка Нижневолжского края в качестве участкового врача. В тот первый в его практике самостоятельный амбулаторный прием в кабинете побывало более 60 человек, у каждого - своя боль. Хотелось немедленно всем помочь, но как - этого доктор Углов еще толком не представлял. Боясь ошибиться, обложился справочниками и судорожно листал их во время приема.
Как на грех, после обеда в медпункт привезли истекающего кровью мальчика с пробитым лбом. До сих пор Федор Григорьевич помнит, как он тогда растерялся: руки дрожали, никак не мог захватить края раны пинцетом. Возился долго. С большим трудом, но все-таки справился: рана была обработана, кровотечение остановлено.
Вскоре страх сменился уверенностью. Молодой врач стал лучше понимать больных, как бы путано и нескладно они ни рассказывали о своих болезнях. Справочники тоже постепенно исчезли с рабочего стола. Ведь все в голове, нужно только сосредоточиться и вспомнить, чему учили в университете.
Знания - сила
ПРИОБРЕТЕННЫЕ за годы учебы знания оказались поистине бесценными. Они позволили доктору Углову, вернувшемуся в 1933 году в родной Киренск, браться за такие операции, которые до него здесь никто (даже доктор Светлов) не делал. Впрочем, по некоторым результатам начинающий провинциальный хирург превзошел не только своего кумира, но и столичных медиков. Например, летальность после резекции желудка была в Киренской межрайонной больнице почти в 2 раза ниже, чем в ряде столичных клиник.
Примечательно, что впоследствии, когда доктор Углов положил эти данные в основу своей статьи, подготовленной им для одного научного журнала, всеми почитаемый профессор, рецензирующий статью, назвал ее "выдумками барона Мюнхгаузена". Только после тщательной проверки изложенных в ней фактов статья вышла в свет.
Суровой школой для незакаленного в боях хирурга явилась тяжелая и опасная работа в военно-полевых условиях во время Финской кампании. Зима. В палаточной операционной медсанбата так холодно, что изо рта пар клубится. Но беспрерывный поток раненых бойцов у входа в палатку не дает врачу права обращать внимание на такие "мелочи".
Не менее серьезные испытания выпали на долю Федора Углова и в Великую Отечественную войну. Находясь в блокадном Ленинграде, в голод и холод он оперировал военнослужащих и гражданских лиц, получивших самые разнообразные ранения в результате артобстрелов осажденного города. Кстати, первую медаль "За боевые заслуги" Федору Григорьевичу вручил в 1939 году сам Михаил Иванович Калинин. При всей скромности награды она была ему особенно дорога, так же как и медаль "За оборону Ленинграда".
После войны вся дальнейшая деятельность Углова, вплоть до настоящего времени, связана с одним из старейших и авторитетнейших вузов России - 1-м Ленинградским медицинским институтом имени акад. И. П. Павлова (ныне Санкт-Петербургский государственный медицинский университет имени акад. И. П. Павлова). Попав под опеку известного академика Николая Николаевича Петрова, талантливый хирург начал быстро "вырастать из хирургических пеленок": расширял свой кругозор, оттачивал мастерство, проводил научные эксперименты.
Порой он решался оперировать самых безнадежных больных, не имея, казалось бы, никаких шансов на успех. Так случилось, например, в 1949 году, когда за помощью обратился пациент с гигантской опухолью верхней части бедра, которая начала распространяться и на область таза. Петров от операции отказался, а Углов убедил своего учителя в том, что надо попробовать. В короткий срок перечитав по этому вопросу массу специальной литературы (в том числе и на английском языке), он подготовился к операции. Она прошла успешно. В ходе операции была удалена злокачественная опухоль весом свыше 29 кг. В сокровищнице мировой медицинской практики не было подобного примера, чтобы у человека отняли 40% его веса и он при этом остался бы в живых.
Одним из первых в стране и в числе немногих хирургов мира Федор Григорьевич начал производить резекцию легких. Редчайшая операция подобного рода была выполнена им в 1946 году. А в октябре 1994 года на заседании хирургического общества Пирогова демонстрировалась прооперированная больная: спустя 51 год после операции она прекрасно себя чувствовала.
Дело техники
ВСЕХ, кто бы ни наблюдал за действиями доктора Углова во время операции, поражала его непревзойденная техника рук. О, сколько времени и терпения потребовалось ему для того, чтобы довести ее до совершенства! Тут одними знаниями, полученными в университете, не обойдешься. Нужна постоянная работа над собой, многочасовые домашние тренировки. Это Федор Углов понял после такого курьеза в своей трудовой биографии.
В 1931 году он поступил интерном в одну из ленинградских клиник и был "прикреплен" к Марии Ивановне Торкачевой, очень требовательному и опытному врачу. После первой же операции, во время которой Федор Григорьевич выступал в качестве основного хирурга, а Мария Ивановна была его ассистентом, она устроила своему напарнику настоящий разнос. Больше всего досталось его рукам.
"У вас не руки, а крюки! С такими руками не то что хирургом, дворником работать нельзя! Вы и узла-то завязать не можете!" - негодовала Мария Ивановна. "Где же я мог этому научиться, если я делал первую в жизни операцию?" - попытался возразить дебютант. Но Мария Ивановна была непреклонна: "Это не важно. Техника отрабатывается дома. Без домашней работы вы никогда не станете хирургом!"
Углов на свою строгую наставницу не обиделся. Понимал: Мария Ивановна желает ему добра, поэтому он должен смирить свою гордыню. В тот же день попросил у операционной сестры различные ходовые инструменты и приступил к домашним тренировкам. Имитируя операцию, штопал чулки, помещая чулок в самые неудобные, труднодоступные места (например, в ящик стола), накладывал на резиновые перчатки швы вслепую, разрабатывая не только правую, но и левую руку. А чтобы использовать для тренировок любую свободную минуту, привязал к поясу шелковую нитку, на которой завязывал узлы, как только освобождались руки.
Так он "оперировал" дома около 10 лет. Зато мастерства достиг. Сам Петров это отметил. "Учитель как-то делал операцию, а я ему ассистировал, - вспоминает Федор Григорьевич. - Обычно Петров сам завязывал узлы. А тут едва он успеет продернуть нитку и передать иглодержатель сестре, я уже мигом закончу узел. Петров с удивлением посмотрел на мои руки раз, другой, а потом не удержался: "Ну ты, Углов, и мастер узлы вязать!" Для меня это было высшей похвалой". Не менее приятно было услышать и отзыв индийских хирургов, которые, наблюдая за работой доктора Углова, назвали его шов "золотым".
Полюби больного, как родного
ВПРОЧЕМ, по мнению Федора Углова, техника рук - хотя и очень важный, но не основной инструмент. Главное в работе хирурга - любовь к больному, доброта. Поэтому с первых шагов в профессии до сего дня он старается относиться к любому больному, как к своему родственнику или очень близкому человеку.
- Профессия хирурга очень сурова по своей природе, поскольку она связана с травмой, кровью и болью. Чтобы не усугублять эту боль, хирург должен быть с больными предельно чутким, заботливым и внимательным, - считает Углов. - Взаимоотношения больного и врача должны строиться на доверии, искренности, соблюдении такта. Встречал я, к сожалению, и таких врачей, чья откровенность хуже зла. Больной слаб, организм его изношен, а врач, сочувственно вздыхая, говорит: "Да, укатали сивку крутые горки. Ничего, брат, не поделаешь - годы и болезнь берут свое..." - или что-нибудь в этом духе. А то еще и добавит: "А вы что, надеетесь вылечиться?" Лично я такому бы хирургу свою жизнь не доверил.
Фирменный рецепт
- ЧТО помогает вам, несмотря на возраст, оставаться в строю? - спросила я знаменитого хирурга.
- Здоровый образ жизни, - ответил он, не задумываясь. - В детстве мы с братьями занимались снарядной гимнастикой. У нас дома всегда был турник, висели кольца, во дворе стояли пудовые гири. Мы рано начинали и чуть ли не позже всех заканчивали купальный сезон, а зимой по утрам выбегали на улицу обтираться снегом. Благотворно влиял на здоровье правильный режим питания: мама приучила нас вставать из-за обеденного стола немножечко голодными. Придерживаясь этого правила, всю жизнь я сохраняю нормальный вес и нахожусь, как говорится, в спортивной форме.
А еще Федор Григорьевич не пьет, не курит и не принимает никаких лекарств. Когда бывает на даче, обливается холодной водой из ведра. На работу и обратно ходит пешком, а это, по его прикидкам, около полутора километров в одну сторону без всяких отклонений от привычного маршрута. Домой на 4-й этаж поднимается без лифта. Кроме того, у доктора Углова великолепная память (выученную еще в юности поэму Пушкина "Братья разбойники" он до сих пор читает наизусть без запинки) и потрясающая работоспособность.
Казалось бы, добившись в жизни всего, к чему стремился, он не позволяет себе расслабляться: по-прежнему работает над собой, много читает, пишет. Причем не только научные статьи. Его художественно-публицистические произведения, посвященные любимой профессии, изданы на 16 языках общим тиражом около 6 миллионов экземпляров.
Просторный кабинет его питерской квартиры, где происходил наш разговор, буквально завален книгами, рукописями, брошюрами. Они - везде: на многочисленных - от пола до потолка - книжных полках, на рояле, на диване, на стульях и на огромном рабочем столе. Федор Григорьевич Углов полон творческих планов и уверен, что возраст им не помеха.
"Делай людям добро и не жди, что оно сразу возвратится к тебе" - эти слова своей матери Федор Углов запомнил с детства. Они стали не только одним из его жизненных, но и профессиональных принципов. И как знать, быть может, благодаря этой простой материнской мудрости паренек из далекой сибирской глубинки получил заслуженное признание своих соотечественников и мировую известность.
Какая "правда" нужна больному раком