"Постарею, побелею - как земля зимой...
Я тобой переболею, ненаглядный мой".
Эту песню Александры Пахмутовой на слова Риммы КАЗАКОВОЙ знала и пела вся страна. Да и сейчас поют. На каких-нибудь женских посиделках первое дело - вспомнить о "ненаглядном". А что же автор? Как живет сегодня всенародно любимая поэтесса?
Обрадовалась войне
ДА ЧТО особенно обо мне знать? Родилась в Севастополе 27 января... такого-то года, как принято говорить о женщинах. В Севастополе жили родители моей мамы. А папа был военным. Поэтому, родив меня, мама вместе со мной отправилась к папе - в одну глухую белорусскую деревню, где он тогда служил. И в этой деревне я и произрастала лет до пяти. А потом мы переехали в Ленинград. Там я и жила с 37-го года по 54-й, там и училась, закончила истфак ЛГУ.
Отец со старшим братом ушли на фронт, а мама работала в пехотном училище, которое эвакуировали в город Глазов Удмуртской автономной республики. На Урал я ехала в теплушках вместе с ранеными. Помню, что мы, дети, им пели, читали стихи... Так для нас началась война. Чувство сострадания и любви к Родине для меня началось вот с этих бойцов.
Вообще, если честно, узнав, что началась война, я обрадовалась. Мне не разрешали одной ходить за керосином через дорогу. А тут я поняла, что старшим трудно и мне многое теперь будут доверять. Вторая причина: я играла в школе роль зайца в одном спектакле и как-то умудрилась потерять костюм этого зайца. А тут нас увозят в эвакуацию - значит, спектакль отменяется и костюма с меня никто не спросит. И третья была причина - Горка Сметанкин, который был в меня влюблен. Я была хорошенькая лет в восемь, носила шапку цвета морской волны, такую - зубцами, как корона. А в это время шел фильм "Запоздалый жених" - из предвоенных комедий. И там была героиня - Маро. И этот мальчишка меня подкарауливал и выражался словами фильма: "Маро, я вас люблю!" Я его ненавидела. И я думала: вот уеду в эвакуацию и избавлюсь от этого ненужного кавалера.
Но, конечно, война заставила меня повзрослеть. Даже скажу, когда это случилось. В эвакуации мой младший брат сильно заболел, два месяца пролежал в изоляторе. И вот когда его выпустили, я пошла с ним гулять. И возле учреждения под названием "деткомбинат номер один", где мы гуляли, росла земляника. И я срывала землянику, а брат прямо с моей ладошки эту чахлую ягоду теплыми губами брал, и меня пронзало острое чувство жалости - к брату, к жизни, ко всем нам...
Еще помню: на день рождения, когда мне исполнилось девять лет, мама подарила королевский подарок - две дольки шоколада! Заранее их раздобыла и берегла к празднику. Это я запомнила на всю жизнь!
Мир таков, каков сам человек
ПАПА и мама были коммунисты. И я точно знала, что Бога нет и быть не может. Никто меня этому не учил, но о Боге я очень много сама думала. И однажды, сходив в храм, я увлеклась идеей того, что есть жизнь после смерти - что если верить в Бога, то потом будет рай или ад, что бы ни было, но жизнь продолжится. Это изменило мое отношение к Богу. Я подумала, что это хорошо, что надо верить в Бога и тогда будешь жить всегда. Дети ведь больше всего боятся смерти. Наверное, тем, кто верит в Бога, жить легче. Потом, уже во взрослом возрасте, я прочла Библию. Это удивительная книга - она как река, в нее входишь - все глубже, глубже, потом плывешь - по дну уже идти нельзя.
Но для каждого мир таков, каков он сам. И Библия такая, каков человек. То, чего он ищет, то он в ней и находит. Для меня образ Христа всегда был высок, чист и недосягаем. Ведь даже если не веришь в Бога, все равно лексика человека пестрит выражениями "Не дай бог", "господи помилуй", "боже мой". Когда у меня вышла первая книга, ее раздолбали в газете "Тихоокеанская звезда". И в частности, критик писал, что в стихах слишком много упоминаний о Боге и слов "божественно", "боже"...
На самом деле их просто раздражало появление нового дарования, нового по качеству. Хотели видеть усредненное, себе подобное, а появляется другое. Но это же хорошо! Это нормально. Вот мой сын - совсем не такой, как я. И я это научилась понимать и принимать. Я в свое время с трудом достала ему путевку в Артек. Если бы в моем детстве мне такую путевку достали - я бы счастлива была. А он возвратился недовольный и злой: "Не могу я в море по команде строем заходить и выходить по свистку!" А в детском саду он вообще устроил восстание, написал листовку: "Я прАтИстую против детскАВА сада". Писать еще не очень умел. Не то что он индивидуалист или эгоцентрик. Он просто нормальная творческая личность, которая не умещается в рамки.
Всепобеждающая доброта
С МАМОЙ у меня были сложные отношения. У нее была своя непростая жизнь, но она меня очень любила. Она, может быть, не умела выражать эту любовь так, как мне бы хотелось, она, может быть, не давала мне того, чего я ждала от нее. Но потом я ей все простила. Когда у меня у самой появился сын и мама приехала зимой в Переделкино, где мы тогда жили на даче "Литгазеты". У меня была грудница, высокая температура, я валялась в постели. А мама стирала первые пеленочки моего сына, стоял февраль месяц, и я видела в окошко, как она негнущимися красными руками вешает эти пеленки, такие заледенелые. И все во мне растаяло, все, что было негативного в отношениях с ней, ушло. Это был один из уроков того, что в человеке должна быть всепобеждающая доброта. Все люди заслуживают того, чтобы их поняли, простили и помогли им. В другой раз они тебе помогут.
Чего мне не хватает для полного счастья? Счастья. Ибо счастье - это состояние, а не нечто материальное. И все мы - ловцы счастья на дорогах жизни. Счастье - не шуба, которую обречен носить постоянно, это уходящий и приходящий объект. Его надо ловить. Писателю сегодня трудно, как никогда. Он не востребован, государство его бросило, правительство им не интересуется. Но нам не страшно. Мы пишем и отыскиваем новые пути к своему читателю. Примером может служить и ваша газета. Читатель есть, он никуда не исчез, просто встретиться с ним стало сложнее.
В ГОСТЯХ У СЕМЬИ. Одинокий папа