Только одно упоминание имени этого актера сразу вызывает улыбку. Вспомните этого чудака с кудрявой шевелюрой из старых французских фильмов. Конечно, сейчас его картины кажутся не такими смешными, как десяток-другой лет назад, но для миллионов зрителей Пьер Ришар навсегда останется символом истинной французской комедии. Обаятельный и наивный, добрый и смешной, он словно большой ребенок. Именно таким он останется в нашей памяти, хотя жизнь его состояла не из одних только радостей...
А как же наша фабрика?
ПОЛНОЕ его имя звучит замысловато - Пьер Морис Шарль Леопольд де Фей. Один из его дедов вел аристократический образ жизни, другой - браконьерствовал в лесах на севере страны. Отец Пьера - зять текстильного промышленника - оставил все свое приданое, а заодно и наследство на игорном столе и на ипподроме. Застенчивого и робкого малыша Пьера отправили в пансион, где и проявилось впервые его актерское дарование. Впрочем, первые опыты лицедейства можно скорее отнести к заслугам окружения мальчика, нежели к его собственным. Легко ли было малышу, которого привозят в школу на лимузине, найти язык с детьми шахтеров и крестьян? Поэтому у юного буржуа не было другого варианта добиться расположения одноклассников, кроме как предстать перед ними в своеобразном амплуа. Физически не очень сильный, Пьер самоутверждался в качестве клоуна, готового на все ради улыбок своих взыскательных зрителей. Мальчишеские эти кривлянья нравились и гостям родового замка деда, и никто даже не подозревал к чему все это может привести. После окончания средней школы Пьер вдруг заявил, что собирается отправиться на драматические курсы. "Как, а наша фабрика?!" - удивлению и разочарованию родственников не было предела. Однако перспектива учебы в университете и будущая должность управляющего пугали молодого дворянина. Не обратив внимания на угрозу отлучения от имени и звания, он поступает на знаменитые драматические курсы Шарля Дюллена. Более того, словно в насмешку над богатыми родственниками, Пьер берет себе псевдоним Ришар, что в переводе на русский означает... Богач.
Уснул во время спектакля... на сцене
ПРОДРАВШИСЬ сквозь тернии науки, он поступает статистом в Национальный народный театр к прославленному режиссеру Жану Вилару. Мэтр не очень-то благоволил к новичку, оставляя ему крохи с барского стола: в те годы на сцене блистал Жерар Филип. Впрочем, спектакль "Макбет", можно сказать, стал этапным для начинающего артиста. Нет, не главную роль ему доверили, всего лишь эпизод - роль солдата, который должен был трогательно умереть по ходу действия. С трудом дождавшись своего выхода, Ришар появляется на сцене и очень талантливо "умирает": падает на пол, корчится в конвульсиях и замирает. К несчастью, Пьер настолько вжился в роль трупа, что... уснул. Комизм ситуации состоял в том, что подсобные рабочие, меняя декорации поля брани на спальню леди Макбет в спешке и практически в абсолютной темноте, не заметили свернувшегося на сцене калачиком актера. И вот занавес ползет вверх, и перед изысканной парижской публикой открывается удивительное зрелище: шикарная кровать в опочивальне, томно потягивающаяся леди Макбет и... спящий на полу солдат! Хохот в зале нарушает сладкий сон нашего героя, и он по-пластунски отползает за кулисы. Однако позорное это бегство не спасает Ришара от увольнения из колыбели французской Мельпомены.
Сам придумал своего героя
НА СЪЕМОЧНУЮ площадку Пьера Ришара едва ли не за руку привел режиссер Ив Робер. "Он сказал мне: во французском кино тебе места нет. И никто не напишет тебе роль, кроме тебя самого. Ты не актер, ты - персонаж. Собери все свои фантастические недостатки, сядь и придумай себе героя!" - вспоминает Ришар. - Я действительно заперся на несколько месяцев дома и накропал сценарий к "Рассеянному".
С этого момента образ кудрявого недотепы, человека не от мира сего, был поставлен на конвейер: убедиться в этом проще простого - стоит посмотреть любой фильм Ришара. "Высокий блондин в черном ботинке", "Возвращение блондина...", "Игрушка", "Беглецы"... В каждом из них актер оказывался в паутине дурацких ситуаций, доставляя удовольствие зрителю собственной неловкостью. Артист утверждает, что в жизни он еще более рассеянный и нелепый, нежели на экране. Он теряет ключи, документы, деньги...
Вершиной "недотепства" Ришара можно считать случай в берлинском отеле, где в коридоре Пьер встретил мужчину, разгуливающего в одних плавках. "Ага, - подумал он, - значит, тут есть бассейн!" Быстренько переодевшись в свои излюбленные плавательные трусы в красно-синий цветочек, актер спускается на лифте вниз и... оказывается в руках полиции. Полуобнаженную знаменитость приволокли в участок, где ему открылась вся правда: увиденный им мужик был извращенцем, разгуливающим по отелю и пугающим женщин.
Конечно, недоразумение вскоре разрешилось, однако несколько часов несчастному комедианту пришлось провести в компании алкоголиков, бомжей, гангстеров и проституток. Конфуз этот характеризует не только легендарную рассеянность, но и фатальную склонность артиста попадать в различного рода переделки. Потомок рода де Фей всегда отличался завидной эксцентричностью. Так, в 80-х годах владелец фирмы по производству и прокату фильмов "Фиделина" (так звали бабушку жены Ришара) неожиданно переселяется из своих парижских апартаментов... на баржу, пришвартованную к берегу Сены. Там Пьер и проводит следующие десять лет жизни, утверждая своим поведением точность старой поговорки "Седина в бороду, а бес в ребро". В течение многих лет Ришар был примерным мужем балерины парижской "Гранд-опера", подарившей ему двух сыновей, но потом вдруг в него словно вселился бес. Он стремительно развелся и начал жить с белокурой актрисой Мюриэль Дюбрюль, которую потом стали сменять новые подруги, одна моложе другой.
Стареющая звезда
ОДНАЖДЫ актеру пришла в голову мысль заняться винным бизнесом: он стал выращивать виноград в своем поместье Шато Бэль-Эвек, а потом продавать разлитое по бутылкам вино под своим именем. Говорят, продается оно не хуже, чем аналогичные изделия от извечного коллеги-соперника Жерара Депардье. Однако безобидное на первый взгляд хобби заставило актера разрываться между двумя занятиями: "Только я подумаю, скорей бы пошел дождь, он так нужен моим виноградникам, как тут же обмираю от ужаса: ведь дождь сорвет график съемок! Так и жил, утешаясь лишь тем, что, если фильм не получится - напьюсь с горя, удастся - загуляю на радостях". Однако вскоре проблема решилась сама собой: Ришар стал стареть и постепенно выходить в тираж. Приглашать на съемки его стали реже, а ругать немногочисленные работы - чаще...
Однажды на парижской улице к нему пристали два маленьких корейца и попросили сфотографироваться. Ришар долго отказывался, но потом все-таки согласился. Однако когда он уложил непокорные кудри и принял соответствующую позу, гости столицы... вложили в его руки фотоаппарат. Для Пьера это было большим ударом. Оказывается, иностранцы вовсе не горели желанием запечатлеть местную знаменитость (да они и не узнали его), а просто хотели, чтобы он сфотографировал их на фоне Нотр-Дам. "Это очень сильно действует вам на нервы, - признается артист. - Гордость, знаете ли, слава. А тут такое..."
Ришар решил начать заново строить свою карьеру. Ярким пятном на фоне многолетнего творческого застоя стали не только спектакли его собственного театра "Алеф", но и картина "1001 рецепт влюбленного кулинара", снятая в 1995 году в Грузии. Ради роли в ней актер не только согласился отрастить бороду, но и стал единственным европейцем, не испугавшимся суровых бытовых условий: в разрушенном войной Тбилиси не было ни отопления, ни горячей воды.
Игра стоила свеч - фильм был даже показан в Каннах, что вызвало иронию Ришара: "Неужели я должен был поехать в Грузию, чтобы впервые фильм с моим участием попал в Канны!". На международном фестивале в Латвии ему вручили специальный приз, сделанный руками местных ювелиров, - хрустальный черный ботинок, а американцы даже включили картину в число претендентов на "Оскар" среди иностранных фильмов. На другом фестивале, в Карловых Варах, Ришар получил первую в жизни награду - Гран-при за лучшую мужскую роль...
Иногда постаревший Пьер Ришар с грустью вспоминает молодые годы, хотя никаких причин для уныния у него вроде бы нет. Да, здоровье уже не то ("Я уже не могу сесть на шпагат, и мысль о том, что придется в кадре врезаться в стену, причиняет мне страшные страдания. Потрясающе, сколько тумаков, ударов, падений и оплеух я пережил за все время карьеры: теперь, перед тем как согласиться на роль, я сразу требую дублера"), популярность постепенно сходит на нет, на арену вышли новые кумиры, но...
Мы продолжаем любить его веселое лицо с грустными глазами: проливаем слезы и катаемся от смеха, любуясь его фирменными невезунчиками и хроническими растяпами. И совсем не важно, что 68-летний актер давно не тот, каким был раньше. Ставшие историей образы навечно останутся с нами, хотя как знать, не выкинет ли французский весельчак еще что-нибудь на старости лет...
Тонино Гуэрра: я - цветущее дерево