Примерное время чтения: 3 минуты
116

Вам бы мою биографию...

Уважаемая редакция "Долгожителя"!

Е. Д. Монюшко в своем отклике "Не аргументы и не факты" ("Долгожитель" N 15, август 2003 г.) на статью Е. Кореневской "В гармонии с окружающим миром" ("Долгожитель" N 13, июль 2003 г.) заявляет, что в статье Кореневской нет ни аргументов, ни фактов. Монюшко, по-видимому, просто не в курсе. "Отсталая" Россия до советской власти экспортировала за границу зерно и многие продукты. Советский же Союз ежегодно закупал в США и Канаде 30-40 тысяч тонн зерна. После переворота в 1917 году большевики не только не сделали страну мощной, но и отбросили ее на сто лет назад.

Е. Д. Монюшко, по его словам, разъезжая по стране, нигде не видел голода. А голод на Украине в 1930-1934 годах, когда вымирали целые села? А жизнь по карточкам, с длинными очередями в магазинах разве можно назвать сытой? Разумеется, высокопоставленные коммунисты в очередях не стояли, для них были закрытые "кормушки".

И сажали за все: за анекдот, за инакомыслие, за непролетарское происхождение. Моего деда Николая Иосифовича Кучвальского, полковника старой армии, вступившего в ряды РККА добровольно 15 декабря 1917 г., преподавателя кавалерийских курсов усовершенствования комсостава, в Новочеркасске посадили в 1934 г. на пять лет ни за что. В 1939 г., когда кончился срок заключения, он не увидел свободы - бесследно исчез... Мою маму Юлию Степановну - мать шестерых детей - сталинские опричники схватили в 1937 г. И только в 1985 г. мы узнали, что ее расстреляли 30 сентября 1937 г. в г. Мозыре (Белоруссия) без суда и следствия.

Е. Д. Монюшко не может не знать, что при Сталине были ОГПУ, позже НКВД, которые без суда и следствия отправляли людей на тот свет или на каторгу в лагеря. Об этом я знаю не понаслышке. В марте 1929 г. нашу семью раскулачили. Так называемые кулаки - честные, трудолюбивые крестьяне. По Петриковскому району Гомельской области набрали целый эшелон, везли в заполненных до отказа телячьих вагонах и на десятые сутки выгрузили за колючую проволоку в лагерь Макариха, что под Котласом. На второй день после выгрузки всех трудоспособных мужчин и меня, 16-летнего парня, пешком вдоль р. Вычегды погнали в тайгу на лесоповал. Надо было в глубоком снегу спилить "Дружбой-2" огромное дерево, распилить на трехметровки и на своем горбу отнести к речке для сплава. За день изнурительного труда полагалась пайка мерзлого хлеба, две воблы и 70 г пшена. Спали в шалаше, накрытом лапником, на холодных сырых жердях без всякой постели. Обогревались костром у входа в шалаш. Я сбежал с этой каторги. Через месяц меня поймали, и опять я оказался в лагере Макариха. Спас от смерти мой почерк: взяли писарем в комендатуру. Я составлял поэтапные списки. Людей отправляли без вещей на гибель. Вещи разворовывались. И все-таки я остался жив. Воевал, ранен в бою, инвалид Великой Отечественной войны II группы. Живу с 1945 г. в Москве. Мне в ноябре этого года исполнится 90 лет. Моей жене 91 год. Мне очень тяжело вспоминать о всем пережитом.

Если бы это выпало на долю Е. Д. Монюшко, он, наверное, не написал бы такого письма в редакцию. Впрочем, Бог ему судья.

Смотрите также:

Оцените материал

Также вам может быть интересно