В ДЕТСТВЕ прима оперной сцены Любовь Казарновская мечтала стать журналистом или филологом, как ее мама и старшая сестра. Никто тогда и подумать не мог, что из угловатой девочки-подростка вырастет звезда мирового масштаба, которая будет петь дуэтом с Лучано Паваротти, Пласидо Доминго, Хосе Кура... Но жизнь расставила все по своим местам.
"Любка - артистка"
- Я РОДИЛАСЬ в Москве в семье сибиряков. Мама родом из Новосибирска, папа - из Омска. Он военный, ушел на фронт со школьной скамьи, дослужился до генерала, после войны получил работу в Генеральном штабе и... женился на маме. Они вместе учились в школе. Папа был влюблен в маму с пятого класса и спустя несколько лет пытался найти ее в Москве. Подошел к справочному бюро и попросил ее адрес. И тут по Арбату навстречу ему идет ОНА! Девушка в окошке бюро услышала лишь: "Спасибо, не надо! Вот и сам экземпляр!" - и папа метнулся к своей судьбе. С тех пор они были неразлучны. Прожили вместе 46 счастливых лет. Мамы не стало в 1991 году. У меня тогда на нервной почве началась бронхиальная астма, и я полгода не выступала... Мама была филологом. Моя старшая сестра Наташа пошла по ее стопам - стала специалистом по французской грамматике и литературе, преподает в Москве и Париже. Я тоже готовилась к карьере филолога, так как у меня были явные способности в области гуманитарных наук.
- Когда состоялось ваше первое непрофессиональное выступление перед публикой?
- В 5 лет. В детском саду в Германии я пела песню "Огромное небо" на детском празднике. Предварительно всех детей попросили что-нибудь спеть (искали самый звонкий голос), мой голос оказался лучшим. Мне аккомпанировали два гитариста и рояль. Позднее я исполняла эту же песню на школьных вечерах, пока не стала солисткой большого джазового коллектива, где пела песни из репертуара Фицджералд, Луи Армстронга. Потом пришло безумное увлечение "Битлз" и "Роллинг Стоунз"... А дома я пела под все мелодии, которые играла мне на рояле сестра. Я всегда знала, что моя профессия будет связана с музыкой, но карьеру оперной певицы я даже представить себе не могла! Меня все называли "Любкой-артисткой", потому что я лезла на сцену на всех детских утренниках...
- И, конечно, вы были кумиром школы и мечтой всех мальчиков?
- Мальчики стали в меня влюбляться в 9 -10-м классе, когда я неожиданно расцвела и стала похожа на маленькую женщину. До этого я была обычным подростком - длинноногая, долговязая, довольно страшненькая, руки - отдельно, ноги - отдельно.
Подруги подкладывали на мой стул кнопки и гвозди, в тетрадь - огрызки, рисовали в ней всякие пакости. Я понимала, что раз ко мне такое повышенное внимание со стороны мальчиков, то девочки будут мстить.
- Кто и когда первым увидел в вас оперную певицу?
- Мне тогда не было и 16. Мой педагог по фортепиано как-то услышала, как я что-то напеваю себе под нос, и спросила:"А ты можешь мне что-нибудь громко спеть?" Я спела. Она отвела меня на прослушивание к своей двоюродной сестре - профессору консерватории. Та, прослушав, сказала, что мне обязательно нужно поступать в консерваторию, но так как я еще маленькая, то лучше поступить на отделение актерско-музыкального театра в Училище имени Гнесиных (на вокальное берут с 18 лет). Позже судьба свела меня с великим маэстро - Гербертом фон Караяном. И с его легкой руки началась моя карьера на Западе. Во время первого прослушивания он пригласил меня на Зальцбургский фестиваль, и я была последней певицей, с кем он работал. Он дал мне последний музыкальный урок за два дня до смерти.
- Вы верите в сценические приметы?
- Разумеется! 1. Если я выхожу на сцену и вижу гайку или гвоздь, значит концерт пройдет удачно, а вот если я подвернула каблук, мне нужно срочно сменить туфли и подождать идти на сцену. 2. Если партитура упала, нужно сесть на нее. Однажды в Мадриде мы с мужем обедали после репетиции "Реквиема" Верди, и партитура выскользнула у меня из рук. Я тут же плюхнулась на пол, под стол, аккурат на нее, официанты в один голос спросили: "Вам плохо?" 3. Я никогда не даю интервью в день концерта, так как всегда очень эмоционально говорю, что очень утомляет мой голос. К тому же я верю в то, что нельзя ничего говорить заранее, а журналисты обязательно спросят: "У вас через 10 минут выход на сцену, ваш прогноз, как пройдет сегодняшний концерт?" Я не раз убеждалась в том, что, если я что-то предвосхищаю заранее, как правило, половина не сбывается. Поэтому своими ощущениями я делюсь только после концерта.
Мой дом - самолет
- ГДЕ ВЫ познакомились со своим супругом?
- Роберт работал в венском агентстве и в 1989 году приехал в Москву слушать новое поколение певцов Мариинского театра для приглашения лучших из них в венскую оперу. Мы сразу же понравились друг другу, но сохранили дистанцию, так как считали, что работа есть работа. Потом я приехала в Вену на прослушивание... Роберт провез меня по европейским театрам, где состоялись очень удачные прослушивания. Мы разговаривали, узнавали друг друга, присматривались и поняли, что мы очень родственные души. Роберт стал для меня настоящим другом, а это очень важно, потому что роман - это одно, а совместная жизнь - совершенно другое.
- Он, наверное, красиво ухаживал?
- Красиво. У нас довольно быстро случилось все. Начался бурный роман. В результате Роберт сделал мне предложение. Его мама упала в обморок, так как не хотела, чтобы он женился на русской, имеющей профессию актрисы, а не работника банка. Я позвонила в Москву. Моя мама была ошарашена и спросила: "Как иностранец? У них же совершенно другая ментальность, другое воспитание... Ты туда поедешь? Какой кошмар!" Папа был удивительно сдержан, но хотел, чтобы я все эти вопросы обсуждала с мамой, а если это серьезно, то поступала так, как считаю нужным. Когда мама увидела Роберта, она так к нему прониклась, что даже сказала мне: "Ты знаешь, он какой-то абсолютно наш!" Он действительно был родным: во-первых, говорил по-русски, во-вторых, так мило и ненавязчиво сделал мне предложение и так хорошо общался с моими родителями, что моя мама вслед за папой смирилась.
- Есть ли у вас в доме любимое место?
- Это кухня. Я не люблю готовить, но вся наша семья, включая сына Андрюшку, любит сидеть там. Днем все носятся по своим делам, а вечером мы стараемся собраться на кухне за ужином или просто за чашкой чая и поделиться впечатлениями за день. Еще одно место, где мы проводим много времени, - наша гостиная. У Роберта там свой кабинет, а у меня - любимый черный рояль.
- Кто в вашей семье ведет хозяйство?
- В этом смысле у нас демократия. Основную работу по дому делаю я. У нас есть женщина, которая помогает мне со стиркой, уборкой. А в смысле готовки мы очень большие консерваторы. Мои мальчики любят только то, что мама приготовила. Особенно супы или экзотические блюда - тайскую лапшу с грибами или с курицей, спагетти, рыбные, мясные блюда. Роберт привык экспериментировать с салатами и холодными закусками. А еще он специалист по сладкому - легко делает австрийские штрудели (запекает яблоки, вишню или чернику в тонком тесте). Андрюша пока не готовит, но постоянно что-то заказывает.
- Как вам удается оставаться такой же красивой при столь бешеном ритме жизни?
- Я, как и моя бабушка, придерживаюсь системы раздельного питания: не ем мясо с макаронами или с картошкой, только с салатом, потому что нельзя мешать белок с углеводами. Моя бабушка умерла в 87 лет, ее родная сестра - в 89. Они вообще не болели. Я не приверженец вегетарианского образа жизни - все мои друзья-вегетарианцы стали очень злыми, раздражительными. Они пожирают все глазами и ходят вечно голодные. Кроме того, у меня дома стоят два тренажера - "велосипед" и "беговая дорожка", и я ежедневно по 20 минут занимаюсь на них, а еще стараюсь как можно больше ходить пешком. В детстве я ходила на фигурное катание, в Гнесинке серьезно занялась танцами, но всегда понимала, что профессиональный спорт - не мое. Сейчас я неплохо катаюсь на коньках, лыжах и даже роликах... На Кутузовском проспекте я вместе с сыном до сих пор вызываю большой восторг у публики: "Смотрите, Казарновская поехала! Да-а..."
- Вы водите машину?
- У нас ее нет. Когда мы жили под Веной (там принято жить не в центре), у Роберта была машина. В Москве же сплошные пробки, и Роберт говорит, что я могу задуматься или начать распеваться за рулем и обязательно попаду в неприятную ситуацию на светофоре! Пока мой дом - самолет, машина нам не нужна. Тем более что живем в самом центре, в "пешеходной" зоне Москвы.
Чуть не родила на сцене
- ВЫ ЗНАКОМЫ с такими маститыми исполнителями, как Паваротти и Доминго... Как складываются сейчас ваши отношения?
- Мы встречаемся на спектаклях. С Паваротти и Доминго я познакомилась на сцене "Метрополитен". Доминго пел Отелло, Паваротти - главную партию в "Паяцах". Это удивительно милые люди и потрясающие партнеры, с которыми ты становишься одним целым, дышишь одним воздухом. Они первыми постучат к тебе в гримуборную и пожелают: "Ни пуха, ни пера! Будь умницей! Хорошего тебе спектакля, хорошей премьеры!". Никакого пафоса, никаких телохранителей! По ним не скажешь,что это звезды такого класса! Несмотря на всю свою публичность и занятость, они могут посидеть с вами в кафе "Метрополитен", посмеяться над какими-то историями. Паваротти и Доминго очень просто всегда одеты, репетируют в джинсах и кроссовках. Я знакома с их женами и детьми, но, к сожалению, созваниваться, переписываться и встречаться вне сцены не принято - нет времени. Новая жена Лучано (бывший секретарь) не отпускает его от себя ни на минуту, присутствует на всех спектаклях и даже репетициях. Кстати, в Нью-Йорке нашими соседками были Шер и Мишель Пфайффер. Они каждое утро надевали спортивные костюмы, очки и бегали в Центральном парке. И я тоже...
- Случались ли у вас курьезы на сцене?
- Миллионы! Помню, когда я репетировала с Паваротти "Паяцы" в "Метрополитен", мой маленький сын присутствовал в зале. На Паваротти, как всегда, были штаны свободного кроя, простенькая джинсовая рубашечка. И там есть сцена, когда Канио "озверевает" и кричит на Недду: "Я тебя убью!", хватает стул и ломает его. Андрюша заплакал и воскликнул: "Не трогайте мою маму!" Лучано пришлось меня обнять и сказать, что он пошутил. Но Роберт все же вышел с сыном из зала.
- Говорят, вы выступали, будучи аж на восьмом месяце беременности, чуть ли не родили на сцене...
- Да, я долго пела и очень легко отходила беременность. Просто кайфовала, чувствовала себя счастливой: голос звучит, есть дыхательная опора - под диафрагму словно подложили две подушки! Как-то Галина Вишневская в интервью сказала:"Была бы моя воля, я бы всю жизнь ходила беременной!" Я чувствовала то же самое. Видимо, и ребенку было комфортно, потому что он затихал, когда я пела, а во время пауз, наоборот, начинал буйствовать. И я остановилась только на последнем месяце - когда стало тяжело передвигаться по сцене из-за очень большого живота. Последней моей ролью стала Дездемона в театре в Монте-Карло. У меня были платья с заниженной талией, и было незаметно, что я беременна. И вдруг в последней сцене, где Дездемона появляется в ночной рубашке, все узрели мой живот. И в зале начались смешки: "Ну понятно, почему Отелло ее приревновал! Все-таки Кассио свое дело сделал!"
- А как вы решились выйти на сцену спустя 3 месяца после рождения ребенка?
- У меня не было другого выбора. Был контракт, голос звучал прекрасно, и я полетела в Сан-Франциско. Андрюха спал все 15 часов лета. Я тогда кормила, и у меня было очень много молока. Я пою свою заключительную арию в опере Моцарта "Милосердие Тито", прижимаю руки к груди и вдруг... чувствую, у меня все мокрое - на красном платье огромные темные разводы! Я так и допела арию - со скрещенными на груди руками. Природа требовала, чтобы я покормила малыша, а не распевала арии.
- В чем сейчас проявляется конкуренция в театре?
- Во всем. Рынок очень сложный, много грязи, есть мафия, которой безразлично качество, главное - кто за тобой стоит: шустрый импресарио, деньги или реклама. Но главное - быть серостью: тогда ты никому не мешаешь.
- В чем секрет вашего успеха?
- Мой успех - это огромное количество работы, одержимость плюс немножечко везения и улыбок фортуны. Если вы идете к успеху праведным путем, а не покупаете успех, то вы одержите победу!
Смотрите также:
Елену Образцову называли монашенкой