НЕСМОТРЯ на то что 70-летний юбилей Раймонда Паулса случится аж 12 января 2006 года, маэстро начал подготовку к нему уже этой осенью . А началось все с инициативы Рижского театра русской драмы, обратившегося к композитору с предложением поставить музыкальный спектакль, основанный на старых шлягерах Паулса. "Я согласился, - говорит Раймонд Вольдемарович, сидя в плетеном кресле своего загородного дома под Ригой, - и предложил назвать мюзикл, где будут только старые мои песни, "Старинные часы". Я принес в театр сборник своих песен, изданный в восьмидесятых годах в Ленинграде, и мы совместно отобрали 30 "ударных" номеров, начиная с песни "Листья желтые" и заканчивая "Старинными часами".
Несмотря на то что Паулс является депутатом сейма и патронирует конкурс "Новая волна" в Юрмале, беседу с ним мы начали с главного - с его песен.
Песенки не пишутся
- ЗНАЮ, ваш шлягер "Миллион алых роз" в Японии считается чуть ли не народной песней. А какие еще произведения имели международный успех?
- В соцлагере в свое время использовали много моих записей. Но, мне кажется, все благодаря тому, что страны соцлагеря были связаны определенными договоренностями: если финны брали нашего исполнителя, мы должны были взять финского и т. д.
- И все же какую из своих песен вы считаете наивысшим достижением?
- Серьезные композиторы обычно говорят: "У меня восемь симфоний, но особенно удалась пятая". А на эстраде так: "Эта песенка дошла до слушателя". Мне самому трудно рассуждать о своих сочинениях, но коллеги меня часто упрекали: "Ну что у тебя за музыка такая, из двух аккордов?" Не важно, сколько аккордов, если есть поддержка слушателей.
- Сегодня руки не доходят до написания шлягеров или не тянет?
- Очень редко. Иногда увлекаюсь, начинаю играть, и вроде бы (даже сам удивляюсь) какие-то шлягеры получаются. У меня простая проблема: сегодня я могу писать в десять, во сто раз лучше прежнего. Но все равно мне скажут: "Это все не то, миленький. Вот то, что было в 80-е годы, - это ДА!" Но я молчу. Очевидно, так оно и есть. Это естественный процесс. У "Битлз" тоже был золотой период, когда они написали все свои самые лучшие песни, а потом - как отрезало. И у Пикассо после "голубого периода" тоже ничего лучше не родилось. Нельзя требовать от композитора невозможного. Мой золотой период миновал. Не будет уже того, что было раньше, когда на концертах мне зрители дарили яблоки в корзинах, торты, перчатки, носки, расшитые национальным орнаментом. А однажды даже живого поросенка принесли. Господи, чего только не было! Люди так выражали свою поддержку, и это было очень приятно. Но это все уже позади.
- Ностальгируете по тем временам?
- Нет. Я сам тихо ушел от этого. В Латвии я десять лет подряд становился "автором популярной песни", по опросам населения. И сам же поставил барьер, отказавшись номинироваться. Я почувствовал, что это уже кому-то действует на нервы. Как в "Формуле-1", нет никакой интриги, все знают, кто победит.
Сегодня меня чаще приглашают просто как пианиста, без вокалистов. Недавно я записал диск классических произведений с симфоническим оркестром - Бах, Чайковский, Шопен, Лист, Рахманинов. Я отошел от сочинения песен и не хочу туда лезть. Теперь же все песни делаются на электронике, а это уже совсем другой процесс.
- То есть с компьютером у вас сложные отношения?
- Вообще никаких. Я понимаю, что компьютер - это колоссальная помощь. Можно и ноты распечатать, и аранжировку придумать. А я по старинке все пишу от руки. Мне нужны только рояль и карандаш с бумагой.
- Думаете, век электронной музыки недолог?
- Конечно, такая музыка очень востребована на дискотеках. Иногда я даже слышу, как какой-нибудь диджей берет мои старые мелодии и обрабатывает их на компьютере. Но зачем всем туда лезть? Если ты можешь сделать что-то другое, делай то, что у тебя лучше получается. Это непередаваемые ощущения, когда играешь на пианино и под пальцами рождаются живые звуки.
"Старинные часы" еще идут
- СЕГОДНЯ вы живете на скромную государственную пенсию или вас кормят ваши песни?
- Конечно, кормят. В советское время я был одним из самых успешных по авторским отчислениям композиторов. Мне платили очень большие деньги, которых я в результате лишился. Во-первых, много потерял при обмене. Во-вторых, часть денег испарилась вместе с банком, который лопнул. С другой стороны, я должен благодарить Бога, что могу делать то, что хочу. Я не завишу от контрактов и халтур. Иногда принимаю какие-то предложения и называю, по нашим меркам, приличную сумму (для Москвы это мелочь. Мне сказали, что Верка Сердючка за один концерт берет 30 тысяч долларов). Когда я говорю, что без тысячи латов (около 2 тыс. долл. США. - Прим. автора) играть не буду, я понимаю, что в принципе это очень мало. Но у нас музыканты в среднем получают всего по 20-30 латов за выход на сцену. Поэтому я всегда смотрю, для кого играю. Если для банка, то называю одну сумму, а если в селе, то часто вообще бесплатно выступаю. Слава богу, мне повезло, а для многих музыкантов в Латвии - большая проблема прокормиться музыкой. Страна у нас небольшая, выступать негде.
- Неужели все до копейки средства, заработанные вами в советские времена, ушли в песок? Вы, как человек с западным менталитетом, хотя бы часть должны были выгодно вложить.
- Если бы умел, очевидно, я бы куда-нибудь их вложил. Но не умею рисковать. Я как крестьянин: мне спокойнее, когда деньги в кармане или в кубышке. Мои песенки звучат, и это меня кормит. В прошлом году в виде авторских я получил около 40 тысяч латов за год (чуть больше 6 тысяч долларов в месяц. - Прим. автора). Для многих это большая сумма. Но не для тех 350 латвийских миллионеров, имена которых официально опубликованы в журнале "Форбс". В Москве не любят, когда фамилию публикуют в списке миллионеров, а у нас люди специально платят деньги, чтобы оказаться в этом списке.
Маэстро и ученики
- ГОВОРЯТ, вы сегодня опекаете рижскую группу "Космос", которая победила на последнем фестивале "Новая волна".
- Я вообще никого не опекаю, а просто иногда подсказываю что-то. Многие, правда, не верят, что делаю это бескорыстно. Люди уверены, что я в этом материально заинтересован. За 40 лет, помогая кому-то, выдвигая из самодеятельности десятки исполнителей, я не заработал ни копейки. Поскольку многие годы работал в филармонии, у меня была одна цель - обеспечить себя молодыми кадрами, новыми именами. Это было главной целью фестиваля "Юрмала" до 90-го года, и такую же цель преследует сегодня "Новая волна".
- Неужели акапельная музыка, которую пропагандирует "Космос", сегодня востребована среди молодежи?
- Может быть, это действительно слишком камерное пение. Но я был на концерте "Космоса" и с удивлением смотрел на зал. Меня порадовало, что люди очень внимательно слушали их музыку. Это не попса в том виде, в каком мы привыкли ее слушать.
В конце концов надо думать о будущем, а не идти по пути модного сейчас течения "Фабрики талантов" (латвийский аналог российской "Фабрики звезд". - Прим. автора), на мой взгляд, очень сомнительного. Телевидение поднимает на высокий уровень часто очень слабых исполнителей, делает так называемых звезд из дилетантов... Мне, наверное, опять дадут по голове, но я за художественную, профессиональную цензуру на телевидении. Во всем мире она есть. Вседозволенность сделала очень много плохого... Меня недавно классически облажали. Я шел по улице, а навстречу - женщина с девочкой четырех-пяти лет. Ребенок показывает на меня и говорит маме: "Этот дядя из "Фабрики талантов". Сегодняшние дети, которые смотрят эти шоу каждый вечер, считают, что я чего-то достиг в своей жизни, побывав на "Фабрике" в качестве эксперта пару раз!
- Одна из выпускниц "Фабрики звезд", Ирина Дубцова, завоевала на последней "Новой волне" второе место. Как вы оцениваете ее способности?
- Мне трудно ее оценивать, поскольку она спела одну песенку "О нем", которая, оказывается, является хитом в России. У меня песня не вызвала особых эмоций, я сотни таких переслушал за свою жизнь. Возможно, ей повезет и она начнет сольную карьеру. А возможно, в ней ничего и нет. Думаю, Россия проиграла и на "Евровидении", потому что эта певица... как ее там...
- Юлия Савичева.
- ...тоже не очень выразительная. По-моему, надо искать другой подход. Украинка Руслана нашла свой подход, хотя тоже опасный. Я читал рецензии на ее альбом, который критики раздолбали. Одна такая песня эффектна, но когда тебе нужно прослушать двенадцать таких же - это утомительно.
- А ваша ученица Мария Наумова, победительница "Евровидения-2002", использовала тот ресурс, который ей дала победа, или нет?
- Во-первых, у меня нет учеников. А есть просто исполнители, с которыми я выступал. Во-вторых, откровенно говоря, я довольно скептически отношусь к подобным мероприятиям. Единственный конкурс, который сыграл большую роль (не знаю, хорошую или плохую) в нашей жизни, - это "Сопот". Там мы могли наблюдать, что происходит в мире, какие музыкальные тенденции доминируют. А "Евровидение" - это просто легкое развлекательное мероприятие без содержания. К тому же с каждым годом там все большую роль играет голосование по национальному признаку. Скандинавы голосуют за своих, киприоты - за греков, Украина и Беларусь - за Россию и т. д. Выигрывает не тот, кто реально лучше всех поет, а за кого проголосовали. К профессии это никакого отношения не имеет. И в-третьих, конечно, Наумовой не хватило голосовой базы для дальнейшего роста. Глотка все-таки должна быть луженая, а у нее довольно интимный вокал.
- Почему за последние годы в Латвии так и не появились эстрадные исполнители уровня Лаймы Вайкуле?
- Мне кажется, в ситуации с Лаймой сыграл роль случай. В свое время она пела в кабаке и, уже будучи популярной, никак не могла оттуда выбраться. Она хотела петь только по-английски, возомнив себя чуть ли не Лайзой Миннелли. А потом вдруг призналась мне: "Я не могу петь в кабаке, там каждый вечер пьянка, всегда накурено". И я ей дал совет: "Спой хотя бы одну песенку по-русски или по-латышски". И, конечно, сыграл свою роль талант Ильи Резника, который в то время был в небольшой ссоре с Пугачевой и решил продвигать Лайму.
Я наиграл Резнику несколько своих мелодий, он остановился на одной и сказал: "Это то, что надо". Так появился первый коронный номер Лаймы "Еще не вечер". Вообще Илья Резник, который имел особое чутье на шлягеры, в свое время надавил на меня, чтобы я адаптировал свои песни для русского слушателя. Я наигрывал ему какие-то мелодии, а Илья слушал и сортировал: "Эта песня годится, остальные восемь - нет". Я даже не мог понять, в чем разница, а Резник почти никогда не ошибался. И хотя Пугачева ругала мои песни (мол, это не ее музыка), но часто заканчивала концерты именно этими номерами: "Миллион алых роз", "Без меня" и т. д. В то время никто не просил 100 тысяч долларов за съемку клипа. Если кому-то нравилась песня, тебе на телевидении включали "зеленый свет".
- Как вы относитесь к клипам вообще и к музыкальным каналам типа МТV? Следите за поп-культурой, смотрите что-нибудь?
- Я смотрю великолепный российский канал "Культура". Иногда бывают очень интересные передачи о балете, классической музыке и т. д., которые ведут Бэлза или Варгафтик. А эти эстрадные концерты, особенно сборные, не очень-то жалую. Пару раз я сам выступал на Дне милиции. Очень... странное... мероприятие. От современной эстрады мое поколение давно отвернулось, потому что там одно и то же. Я не могу назвать фамилии исполнителей, которые могли бы встать, хотя бы по уровню потенциала, рядом с Пугачевой или Леонтьевым.
Быть министром - последнее дело
- В ЭТОМ году Латвия вступила в Евросоюз. Жизнь меняется к лучшему?
- Пока только многое дорожает. Хотя все надеются, что в финансовом смысле у страны будет поддержка. Когда процесс вступления только начинался, все говорили лишь о том, сколько Европа даст нам денег. Это смешно. Там никто лишнюю копейку просто так не даст. По мне, так лучше придерживаться хороших отношений с Россией. Все ведь знают, откуда у нас идут нефть и газ. Думаю, что в Латвии крутится крупный российский капитал. Чего далеко ходить - вон за моим домом российский сосед. А посмотрите на виллы в Юрмале. Думаю, большинство из них куплены россиянами. Сейчас уже нет такой вражды по отношению к русским.
- Вы себя как политик проявляете сегодня?
- Я хоть и являюсь депутатом сейма, на своей шкуре испытал, что такое политика. Когда ни за что тебя начинают бить слева и справа - неожиданно в прессе появляются какие-то гадости. Я забыл продекларировать сто латов (около 200 долл. США. - Прим. автора), и мне тут же позвонили, намекнув на то, что я сделал что-то криминальное. За сто латов из меня сделали преступника.
Поначалу я был довольно активным, сейчас на политику смотрю более трезво. Будучи министром культуры, получил по голове за всю свою деятельность. Потом согласился участвовать в "Новой волне" - тортом в лицо запустили (тоже непонятно, за что). У меня всегда так. Я куда-то влезаю, а потом за это же и получаю.
Я первый начал говорить, что театры должны перейти на договорную систему. Тогда мне сказали, что я дурак, а через два года начали это воплощать в жизнь. Я больше занимался хозяйством, и где бы ни появлялся, кроме как о деньгах, со мной больше никто ни о чем не разговаривал. Выдержать это было невозможно, поэтому я тогда понял, что быть министром - самое последнее дело.
Смотрите также:
Маэстро устал от попсы