ЖИЗНЬ ее была похожа на театральный анекдот. Она сама так считала, но, попроси ее рассказать хотя бы парочку, - не вспомнила бы ни одного.
Нонна Павловна служила в театре актрисой десять лет. Последние пять она боролась за статус любовницы главного режиссера - Леонида Аркадьевича Зильберминца. Как-то раз ее сын, работавший в небогатой фирме по созданию желающим положительного имиджа, сказал, что наука, которой они пользуются ради своего скромного существования, называется "паблик рилейшнз". Нонна Павловна, привыкшая всему хорошему давать мужские имена, тут же переименовала непонятный "паблик" в Павлика. Из книг мудрого и лукавого Павлика она узнала, что можно, например, никем не быть, но прослыть кем угодно. Чтобы прослыть любовницей главрежа и приобрести полуофициальный статус первой леди театра, приходилось пользоваться разными уловками. Борьба! Вчера в театральном буфете, стены которого украшены гипсовыми амурами, она подсела за столик к главному. Несмотря на то, что Леонид Аркадьевич болтал с художником, Нонна Павловна громко вспомнила, как год назад уронила кекс с пудрой себе на платье.
- Бывает, - отвлекся от беседы с художником главреж. - Я у Абрамыча в прошлом году бочку с краской разлил, - захохотал любимый человек.
И тут Нонна Павловна на весь буфет заявила:
- Ах! Леонид Аркадьевич, у нас с вами столько воспоминаний, что, кажется, мы уже целую жизнь прожили!
- Если б за воспоминания давали пенсию, - заметил главный, - то я бы "Ветераном труда" был.
- Угу, - только и смогла выдохнуть Нонна Павловна. Угловое зрение, столь необходимое в подобных ситуациях, фиксировало: актеры, и самое главное - актрисы смотрели на их столик. Голова кружилась. Не важно быть - сумей прослыть, напевали маленькие амурчики.
Благодаря университетскому диплому в редакцию областной газеты Димку взяли сразу. Должность корреспондента в отделе специальных проектов была перспективной: максимум через год главный редактор пообещал ему повышение жалованья и социального статуса. Хотелось разрабатывать проекты, а приходилось искать реальные истории для них. Тему для очередной истории Димка искал неделю. Как-то все было скучно. Без сенсаций. У начальника отдела имелось другое объяснение Димкиной малой продуктивности: не там ищешь!
- Ладно, - отдышался он. - Позвонил тут мне знакомый, главный режиссер нашего театра, говорит, актриса есть у них - целый сервер воспоминаний. Разгрузи старушку.
В театре Димку встретила дама под сорок. В броском цветастом костюме. Чересчур увлеченная косметикой и лицами противоположного пола. Последнее еще можно было терпеть, если бы на каждую Димкину реплику она не реагировала восторженно:
- Ах! Замечательно! Давайте я вас поцелую!
Димка чувствовал, как его лицо, шея и свежая рубашка покрываются губной помадой, кремом и вонючим дешевым парфюмом.
Их знакомство случилось на сцене. (Требование дамы!)
- Можно просто Нонна, - опустив глаза, как первоклассница, стыдливо представилась она.
Димке все эти похотливые ужимки порядком надоели, поэтому он пригласил "просто Нонну" забраться в ее гримерку и поделиться наконец содержимым ее сервера.
Просьба "уединиться" вызвала у Нонны Павловны такой прилив энтузиазма, что до гримерки они бежали, не останавливаясь.
- Вы знаете, - таинственным шепотом дышала она в Димкино ухо, - какие у нас тут ходят сплетни! Театр! Говорят, что я любовница Леонида Аркадьевича. Главного. Ну, вы понимаете. Этого не может быть! Хотя, если говорят... - добавила она многозначительно, - но без интрижки какая же жизнь? Жизнь - это...
- Так помните ли вы какой-нибудь реальный театральный анекдот?
- Помню ли я?.. - запела Нонна Павловна. - Помнишь ли ты?..
- Я сейчас приду, - сказал Димка и начал собираться.
Нонна Павловна испугалась:
- Я помню, как прямо на сцене у меня лопнула резинка на юбке. И юбка, вот смотрите...
Димка выбежал из гримерной.
По дороге в редакцию он придумал оригинальное название для заметки: "О чем говорить, если говорить не о чем". Но у входа в отдел ему стало стыдно, что вот сейчас он сядет за компьютер и наберет маленькую глупую фитюльку на полстраницы. Он позвонил главному режиссеру и предложил ему встретиться и вместе подумать о каком-нибудь суперприкольном проекте, который "засветит" театр. Если, конечно, Димке дадут возможность "засветиться" самому.
Димка ходил взад-вперед по главному проспекту города, изредка поднимая голову вверх. Там, на фоне голубого неба, отражаясь в лучах весеннего солнца, сверкала его слава. На куске материи, растянутом от одной стороны улицы до другой, стараниями опытной дизайнерской фирмы было начертано:
"Леонид ЗИЛЬБЕРМИНЦ представляет: Любовь по-русски: "Джульетта и Ромео". Новейшая версия: он годился ей в сыновья, но судьба распорядилась иначе".
Чуть ниже и чуть менее заметно было выведено, что придумано это все Димкой по мотивам пьесы Шекспира и осуществляется при информационной поддержке Димкиной газеты.
Пьеса перекроена, роли разучены, на стенде вместе с фамилиями авторов, чьи пьесы ставит театр, должна будет появиться его. Соседи по стенду давно умерли. Пушкин, Чехов, Горький... Димка был еще жив. Как бы подтверждая это, сердце стучало даже в висках. Открывалась такая необъятная перспектива! Правда, он был соавтором. Но Шекспира!
...Шли репетиции. И главная их неожиданность: Джульетта на сцене стала главной. После первой же репетиции это поняли все, даже соавтор великого классика. Каждый день столько невостребованной любви сплошным потоком лилось то ли на Димку, то ли на Ромео. Нонна Павловна не успела растратиться ни в жизни, ни на сцене. Жизнь - борьба за мифы, роли - бабская борьба за план или с пьяницей-мужем. Конечно, она была недовольна своей актерской долей, и тут, как мессия, в театре появился Димка. А она, неблагодарная, зрительский интерес у него отбирала. Не славы ради, любовь скрывать не могла!
"Я в ней не ошибся",- цинично думал Зильберминц. Он уже давно наблюдал за Нонной и ее никем не востребованным чувством, но куда его деть, не знал. У классиков все строго, в рамках. А тут эксперимент. Люби, Нонна! Справишься - еще роли подкину.
А Димка не мог играть любовь, не любя хоть чуть-чуть по-настоящему. Он же не профессионал. И тогда он попытался полюбить Нонну Павловну.
- Нагулявшись под растяжкой и вспомнив все, что предшествовало сегодняшнему дню, Димка зашел в парк и стал думать о любви. Перебрав в памяти почти все известные ему составляющие души Нонны Павловны, он не смог выбрать ни одной, которая бы ему нравилась. Внешние данные он вообще вспоминать боялся. Проект завис. Неожиданно сзади к нему кто-то подкрался и закрыл ладонью глаза. Такие детские проказы Димку раздражали. Но он знал человека, который бывает счастлив, когда балуется подобным образом.
- Это вы, Нонна Павловна! - утвердительно сказал Димка.
- Такой талантливый, умный и печальный, - заглядывая в Димкины глаза, весело сказала та. - Почему?
- Потому что у меня ничего не получается, - раздраженно произнес Димка и со зла на все эти ежедневные приставания гранд-кокотки пошел на откровенный разговор. - Даже о простой моей к вам симпатии думать смешно! Так вот, Нонна Павловна, не бегайте за мной, хватит уже вокруг меня крутиться, давайте будем хотя бы в жизни на расстоянии.
Димка посмотрел на Нонну Павловну, та стояла и хлопала ресницами. Он поймал себя на мысли, что даже сейчас не испытывает к ней никакой жалости.
Немыслимо сложная театральная жизнь, казавшаяся поначалу сплошным театральным анекдотом, для Димки завершалась. Завершалась на подъеме. Сегодня премьера "Джульетты" - и все! Снова в редакцию.
Где-то за час до начала спектакля к нему в гримерку зашла Нонна Павловна. Целых два месяца они встречались только на сцене. На репетициях Зильберминц злился уже не только на Димку, "любовь" стала плохо даваться и Нонне. Он не знал, в чем причина, ведь в курилках театра часто говорили о Нонне и Димке. Об их чрезмерных симпатиях, уже выходящих за рамки приличия. Димка тоже слышал эти разговоры и догадывался, кто был их автором.
- Мы сегодня "завалим" ваш проект, - словно читая его мысли, грустно сказала Нонна Павловна.
- Давайте постараемся не заваливать, - сквозь зубы процедил Димка.
- Тогда послушайте меня, - актриса прошла в гримерку и села на стул.
Димка нехотя кивнул.
- Да, меня никто не любит. Никто. И уже не будут. Ты хочешь сказать, что я глупая. Зачем в любовницы рвусь? Да я же на самом деле люблю. И Леонида Аркадьевича, и тебя. У нормальных людей так не бывает. Да? Но скажи мне, разве можно ненавидеть человека, который тебя любит? Разве нельзя хотя бы простить ему это?.. Нет-нет. Ничего не надо. Ты только там, перед ними, люби меня, пожалуйста, чуть-чуть...
Она вышла.
Через несколько минут начался спектакль. На сцене появилась повзрослевшая Джульетта. Она была прекрасна. Это была не Нонна. Это была другая женщина. Женщина Димкиной мечты. Она прогнала гримера. Без кокетства и ужимок - да что там говорить - Джульетта... Когда она провела пальцем по Димкиным губам, он чуть не потерял сознание. А целоваться? Договорились отворачиваться от зала. Но Димка первым нарушил договор.
А после спектакля Джульетта снова стала Нонной Павловной: кокетничала с каждым журналистом, оператором... Она влюблялась во всех мужчин, подходивших к ней, чтобы поздравить с премьерой. Димка ждал ее напрасно. Он уже стал думать, что она специально зашла к нему и произнесла свой монолог, чтобы он не испортил спектакль. Успеха она добилась. Актриса!
Когда пришло время искать новые истории для проектов, Димка понял, что ошибся в выборе места работы. Его призвание - создавать сенсации, а не искать их. Сейчас Димка работает у Зильберминца. Он занят в трех спектаклях и не спеша сочиняет сентиментальную пьесу про любовь. Нонна Павловна в театре бывает редко. Она вышла замуж за оператора местной телекомпании и, ко всеобщему удивлению, совсем ушла - в декрет.
Кстати, в комнате у Димки висит большая фотография Нонны Павловны в роли Джульетты.
Димка любит Джульетту Нонны Павловны.
Дорогие читательницы и читатели! "АиФ. Дочки-матери" продолжает конкурс рассказа. Победители получат ценные призы, а авторы всех опубликованных историй - гонорар 3 500 руб. Текст должен быть неожиданным, увлекательным и, конечно же, брать за живое. Ну и занимать не более 5 стандартных машинописных страниц.
Регина Дубовицкая мечтает о пластической операции