...Эрнестина Дёрнберг вышла на крыльцо. Скоро должен был приехать её муж, Фёдор Иванович Тютчев, и женщина напряжённо вглядывалась в дорогу, надеясь увидеть приближающуюся карету. Каждый раз, узнав о том, что Фёдор Иванович собирается навестить имение под Петербургом, Эрнестина приходила в какое-то лихорадочное возбуждение и не могла усидеть в доме.
Двойная жизнь
КАРЕТА всё не показывалась, и женщина заволновалась ещё больше. "А если он раздумал приезжать? Может, он снова отправился к своей обожаемой Лёле? И что он мог найти в этой девочке... Ведь Елена Денисьева, та самая Лёля, почти ровесница его дочерей, ей всего-то немного за 20, тогда как Фёдор Иванович уже давно преодолел 40-летний рубеж..." Сколько раз Эрнестина просила мужа прервать эту странную связь. И каждый раз он отвечал ей неизменным отказом. При этом он не жалел красноречия на комплименты законной супруге: часто повторял, что бесконечно виноват перед ней, что не встречал более умного и тонкого человека, просил прощения, уверял, что они созданы друг для друга, только вот почему нельзя одновременно любить двух женщин, поэт искренне не понимал. С Еленой Денисьевой они жили самой настоящей семьей. Их трое детей, хоть и считались незаконнорожденными, носили фамилию Тютчевы. Одна семья в Москве, другая - в Петербурге, такое положение дел вполне устраивало Фёдора Ивановича. При этом Эрнестина искренне считала соперницу ничуть не более счастливой, чем она сама. Связь её мужа с Лёлей приобрела оттенок светского скандала. При этом жестокие обвинения пали исключительно на Денисьеву. Перед ней навсегда закрылись двери тех домов, где прежде она была желанной гостьей. Отец от неё отрёкся. Её тётя вынуждена была оставить свое место в Смольном институте, где она работала и жила, и вместе с племянницей переселиться на частную квартиру. Что касается самого Фёдора Ивановича, то он с удовольствием вращался в тех салонах, куда вход для Елены Денисьевой был заказан. Пользовался феноменальным успехом в свете, каждый год его называли "львом сезона", молоденькие девушки и седые старцы слушали его, открыв рот. Стоило Тютчеву начать говорить, как всеобщее внимание тут же переключалось на его персону. При этом он, ничуть не смущаясь, пользовался средствами своей законной супруги - его дипломатического жалованья не хватало на оплату счетов. Даже публиковать свои стихи он не стремился - мол, полученные за них деньги унижают высокое искусство. В общем, несмотря на чувство вины, о котором он постоянно говорил обеим женщинам, казалось, его вполне устраивала такая двойная жизнь. А ведь когда-то всё было совсем иначе. Эрнестина Дёрнберг часто вспоминала, что ещё несколько лет назад в роли "коварной разлучницы" выступала она сама. Правда, с ней Фёдор Иванович повёл себя несколько иначе, чем с Еленой Денисьевой.
Любимец женщин
С БАРОНЕССОЙ Эрнестиной фон Дёрнберг Фёдор Иванович Тютчев познакомился на балу в Мюнхене. Именно в Баварию направили служить молодого российского дипломата Тютчева практически сразу после окончания университета. "О наружности своей, - писал один из близких его знакомых, - он мало заботился: волосы его были большею частью всклокочены и, так сказать, брошены по ветру, но лицо было всегда гладко выбрито; в одежде своей он был очень небрежен и даже почти неряшлив; походка была действительно очень ленивая; роста был небольшого; но этот широкий и высокий лоб, эти живые карие глаза, этот тонкий выточенный нос и тонкие губы, часто складывающиеся в пренебрежительную усмешку, придавали его лицу большую выразительность и даже привлекательность. Но чарующую силу придавал ему его обширный, изощрённый и необыкновенно гибкий ум: более приятного, разнообразного и занимательного, более блестящего и остроумного собеседника трудно себе и представить. В его обществе вы чувствовали сейчас же, что имеете дело не с обыкновенным смертным, а с человеком, отмеченным особым дарованием Божиим, с гением..." Именно таким Тютчев впервые предстал перед Эрнестиной. В тот день её муж барон Дёрнберг почувствовал себя плохо. И, предложив Эрнестине остаться на балу, уехал домой. Прощаясь с Тютчевым, он сказал: "Поручаю вам свою жену".
Через несколько дней барон умер от брюшного тифа, и Фёдор Иванович полностью завладел вниманием первой красавицы Мюнхена. Наличие законной жены, Элеоноры Тютчевой, его опять же не смущало. А ведь когда-то он был безумно влюблён в Элеонору. Да и она была готова пойти ради него на любые жертвы - оставила в Петербурге троих детей от первого брака, чтобы они не мешали их семейному счастью с Тютчевым, родила ему ещё троих дочерей - Анну, Екатерину и Дарью, и так же, как впоследствии будет делать Эрнестина, оплачивала его бесконечные счета.
Когда о романе Фёдора Ивановича и Эрнестины фон Дёрнберг начали судачить на светских вечеринках, законная жена - Элеонора Тютчева - предприняла попытку самоубийства. Правда, способ уйти из жизни был выбран довольно странный - женщина решила заколоть себя миниатюрным, почти игрушечным кинжалом от маскарадного костюма. Нанеся себе несколько ударов в грудь, она выскочила из дома на улицу, но, не пробежав и 300 шагов, упала на мостовую. Практичной Эрнестине всё это показалось каким-то нелепым фарсом, однако Фёдор Иванович был уверен в серьёзности намерений жены. Как он рыдал у её кровати! Как клялся ни на минуту больше не оставлять её одну! Уже через несколько дней после случившегося Тютчев появился в доме Эрнестины и сказал, что их роман окончен и что он навсегда возвращается к жене. В ту минуту Эрнестине казалось, что она его ненавидит - неужели этот спектакль с игрушечным ножиком стоит дороже их любви?! А если бы и она вдруг накинула на шею шёлковый шнурок? Что тогда? Однако шнурок так и не был пущен в дело, и чета Тютчевых во избежание скандала, связанного с неудачным самоубийством и нашумевшей любовной связью поэта, уехала в Петербург. Через некоторое время Тютчев получил новое назначение - его отправили в Турин. Жена и дети должны были приехать позже, когда дипломат хотя бы немного устроится. Поездка из Петербурга к мужу сыграла в жизни Элеоноры Тютчевой роковую роль. Паром, курсировавший между Санкт-Петербургом и Любеком, загорелся. Ей с трудом удалось спасти детей и спастись самой. "Можно сказать по всей справедливости, что дети дважды были обязаны жизнью матери", которая "ценою последних оставшихся у неё сил смогла пронести их сквозь пламя и вырвать у смерти", - так пишет Тютчев о поведении жены на злосчастном пароме. Эта трагедия очень сильно сказалась на здоровье Элеоноры - нервное потрясение и простуда (несколько часов, проведённых в шлюпке среди морских волн, не прошли даром) уже через три месяца свели её в могилу. Ей было всего 39 лет.
Тютчев был потрясен смертью жены, родные даже боялись, что он застрелится или зачахнет от тоски. Но спустя год после смерти Элеоноры он вспомнил о своем увлечении Эрнестиной, и в 1839 году состоялось их венчание. Невесте было 29, жениху - 35 лет. Эрнестина полностью взяла на себя заботу о хозяйстве, финансах (от первого мужа ей досталось приличное состояние) и о воспитании трёх дочерей Тютчева от первого брака.
Поначалу их семейная жизнь была удивительно счастливой. Тютчев не переставал восхищаться не только красотой Эрнестины, но и её умом и неизменной мягкой иронией. На мимолётные увлечения ветреного Фёдора Ивановича Эрнестина смотрела сквозь пальцы - она прекрасно понимала, что он не может существовать без лёгких интрижек на стороне. Несколько лет супруги прожили в Германии. В сентябре 1844 года поэт с женой и тремя детьми от второго брака - Марией, Иваном и Дмитрием - переехал из Мюнхена в Петербург. Дочери от первого брака воспитывались в Смольном институте. Именно там он и познакомился с "обожаемой Лёлей". Елена Денисьева была племянницей инспектрисы Смольного. Поначалу Эрнестина не обратила на очередную пассию мужа никакого внимания - мало ли женщин, которые смотрят на него с обожанием! Но со временем поняла, что мимолётный роман перерастает в нечто более серьёзное. Вскоре Тютчев уже не скрывал от Эрнестины наличия второй семьи. Их связь с Еленой Денисьевой длилась целых 14 лет. Причём Денисьева была уверена, что Фёдор Иванович не хочет жениться на ней лишь потому, что церковь не одобрит. Сомнительное положение, в которое попала Денисьева, сделало её чересчур нервной и религиозной. А выдуманные обстоятельства, которые якобы мешают их счастью, хоть как-то примиряли её с действительностью. Однако Тютчев любил её даже такой. Возможно, их роман продлился бы и дольше, но в 1864 году Денисьева скончалась от скоротечной чахотки. "Все кончено - вчера мы её хоронили. Что это такое? Что случилось? О чём это я вам пишу - не знаю... Во мне всё убито: мысль, чувство, память, всё..." - писал Тютчев после похорон Денисьевой.
Вскоре от чахотки умерла и 14-летняя дочь Тютчева и Денисьевой Елена, в тот же день скончался от этой болезни их младший сын, годовалый Николай. Лишь старший сын Фёдора Ивановича и Елены Александровны, Фёдор, надолго пережил своих родителей.
После смерти Лёли Тютчев сильно изменился, в нём уже не было прежней легкости и светского лоска. Всё чаще он просто сидел в кресле, погружённый в свои мысли. Каждый раз в такие минуты Эрнестине хотелось плакать от жалости к мужу. Хотя большей частью она все-таки испытывала радость от того, что соперница уже не угрожает её браку - Эрнестине было очень трудно простить былые обиды.
Последнее потрясение ждало Эрнестину Дёрнберг уже после смерти поэта. Тютчев скончался в 1873 году, чуть-чуть не дожив до 70-летия. Когда Эрнестина открыла его завещание, она была шокирована. Его пенсия, которая полагалась ей, как вдове, была завещана некой Гортензии Лапп, которую он вывез из Германии за три года до знакомства с Денисьевой. Гортензия родила ему двоих сыновей.
Эрнестина Дёрнберг пережила мужа на 21 год и скончалась в 1894 году в возрасте 84 лет.
Смотрите также:
"Я тебя никогда не забуду!" (часть 1)