Примерное время чтения: 6 минут
237

Где ты, мой сын?

НА МОЕМ столе лежит газета "Семейный совет". На обложке - счастливый малыш с арбузом. История этой фотографии, рассказанная в газете отцом мальчика, меня взволновала. Как хорошо, что в России еще сохранились такие дружеские отношения в семье, и старшие поколения могут передать детям свой жизненный опыт, свою специальность и уберечь их от ненужных ошибок! Но больше всего меня поразила в рассказе яркая картинка первого наивного осознания мужчиной своего отцовства и огромной личной ответственности за беспомощное существо, которое он создал и которое, оказывается, нужно уметь и кормить!

Эта история вызвала из моей памяти калейдоскоп картинок. И мне тоже захотелось поделиться с читателями самыми яркими впечатлениями, связанными с взаимоотношениями между мной и сыном...

Удивление

16 мая 1967 года в Новосибирске я, лейтенант медицинской службы, привез из роддома жену и новорожденного сына. Жена развернула кокон из пеленок. Пуговка вместо носа, ярко синий бессмысленный взгляд и черные пряди волос, свисающие на лоб до самых глаз. У нас с женой русые волосы. Боже мой, в кого же он уродился? Очевидно, в мою бабушку Домну Евдокимовну, которая заменила мне погибшую мать!

Передо мной две фотографии. Одна сделана в 1941 году: на лоскутном одеяле я, отец, а на второй - мой сын Александр в возрасте шести месяцев. Волосы на его голове стали уже русыми. Как мы все похожи в первый год жизни!

Нахлынули воспоминания: жизнь в Новосибирске, потом перевод в Группу Советских войск в Германии... Сыном занималась жена Миральда - она врач, микропедиатр. Я видел Сашу только спящим рано утром или поздно вечером.

Страх

Вот серия фотографий, где сыну три года. Я решил организовать встречу четырех поколений нашей семьи и пригласил в Нальчик из города Кемерово свою бабушку Домну Евдокимовну к ее брату Евдокиму Евдокимовичу, с которым она не виделась сорок лет. Разбросала моих дедов - столыпинских переселенцев из Курской губернии - великая коллективизация. В Нальчик по моей просьбе также приехала мать жены Анна Адамовна Пуолакайнен. Семья была интернирована после войны из Финляндии в Сибирь за то, что мать с дочерью находились в оккупации у немцев, их выслали из Ленинградской области в Финляндию. При этом отец Пуолакайнен Александр Иванович, член КПСС, был солдатом, участвовал в войне с Финляндией и прошел по всем окопам Великой Отечественной.

Я решил приехать из ГДР в отпуск и показать своим дедам и теще свою гордость - сына, совместив отдых с воссоединением четырех разорванных поколений: прадедов, дедов, отца и сына.

Впервые я ехал в поезде на дальнее расстояние без жены с трехлетним ребенком, привыкшим к материнскому вниманию и уходу. После пересадки в Бресте у сына началось расстройство кишечника со всеми вытекающими последствиями. И вот я - отец и врач столкнулся с реальной проблемой спасения маленького человечка от острой пищевой интоксикации в плацкартном вагоне, набитом счастливыми отпускниками. Сжатый курс обучения стирке пеленок и организации диетического питания на колесах запомнился мне на всю жизнь. Я не мог сфотографировать лицо моего сына, но я на всю жизнь запомнил его страдание. Помню участие и помощь пассажиров. И еще я запомнил свой страх и беспомощность перед микромиром, который мы называем инфекцией...

Сына от пищевого отравления я вылечил, и встреча четырех поколений состоялась! Было много радости. Горы Кавказа, встреча моей бабушки с братом после 40 - летней разлуки, умиление тещи от внука. Но радость была не долгой. На Кавказе вспыхнула эпидемия холеры. Все отдыхающие стали в страхе разбегаться. Мне пришлось срочно отправить сына с тещей и бабушкой в Сибирь и возвращаться в ГСВГ к месту службы через преграды карантинов на границе с Польшей и ГДР.

Фотографии сына перед поездкой на Кавказ, сделанные в Хиллерслебене, где базировалась дивизия 3-ей танковой армии, являются той вехой в моей жизни, когда я осмысленно почувствовал себя отцом.

Я оставил сына, когда ему было 13 лет, уступив его воспитание матери, и лишил его своей мужской программы выживания в больной стране. Быть другом и обучать ребенка теории бытия далеко не достаточно для окончательного формирования самостоятельного взрослого мужчины - защитника своей семьи и своей Родины. Вырастить настоящего Человека можно только практическим вложением своей жизни в жизнь ребенка.

Мой сын отслужил положенный срок в армии, окончил Ленинградский Физикотехнический институт. Но в России, увы, для него нет работы по специальности. Сын адаптировался в Финляндии, и не видит возможности вернуться на Родину. На это есть веские социальные причины, которые уже не зависят от наших желаний и возможностей.

Вопросы без ответов

Где ты, мой сын? Я уверен, что этот вопрос могут задать многие отцы и матери, дети которых находятся в своей стране, но частично или безвозвратно потеряны родителями. Я не буду перечислять все причины потери своих детей русским народом. Надеюсь, что все, кто меня услышит, не останутся равнодушными и попытаются рассказать об этом.

Причины потери моего сына мне как врачу-психологу понятны и я могу поделиться этими знаниями с любым желающим. К сожалению, мы сами учимся жить на своих ошибках, которые осознаем только после 50-ти лет. Все наши дети у бедных родителей являются изгоями, а в семьях богатых - игрушками. Становясь взрослыми, они стремятся уйти, не способны воспринимать нас и использовать наш опыт, если он не вложен в их подсознание в процессе совместной жизни в семье.

А теперь я хочу задать вопросы счастливому отцу - Алексею Новоточинову, хочу спросить его и всех отцов России:

- становятся ли наши дети умнее и человечнее нас?

- что мы, отцы, сделали для этого и что можем сделать?

- кто воспитывает наших детей, мы или социальная система?

Давайте это обсудим!

Смотрите также:

Оцените материал

Также вам может быть интересно