В советские времена зловещее понятие "перекачка мозгов" означало переманивание империалистическими государствами высококвалифицированных специалистов из развивающихся стран. Дальнейшая судьба попавшихся на приманку доверчивых ученых представлялась как их безжалостная эксплуатация на чужбине.
СЕГОДНЯ многие российские ученые-бюджетники, едва сводящие концы с концами, не прочь попасть в эти ряды эксплуатируемых. Не дремлют и западные работодатели - грешно не подобрать ходовой "товар", лежащий на обочине российской дороги в светлое рыночное будущее. Подбирают, разумеется, не все подряд. Существуют отработанные технологии поиска и вывоза за рубеж научных кадров из России.
Лет десять назад американский миллиардер Джордж Сорос анонсировал свою программу поддержки отечественной науки посредством целевых грантов. Мечтая получить несколько сотен долларов, научные работники со всей страны отправляли заявки в Фонд Сороса, подробнейшим образом описывая свои исследования. Так что заинтересованные лица уже тогда получили достаточно полную картину о том, кто, чем и насколько успешно в России занимается. Сейчас многочисленные "секретные ящики" и прочие формы государственной монополии на научно-техническую информацию приказали долго жить, получить любые сведения стало намного проще. Российские ученые вовсю публикуют статьи в иностранных журналах, их охотно приглашают на международные конференции и симпозиумы. Там же заключаются сделки о переводе перспективных специалистов в западные университеты и лаборатории.
Подавляющее большинство российских специалистов находит работу за рубежом благодаря личному знакомству или рекомендации. Но это отнюдь не то, что подразумевает наше любимое словечко "блат", то есть незаслуженное получение выгодного места. Напротив, работодатели желают иметь твердые гарантии высокой квалификации приглашенного сотрудника, а также его способности успешно работать в новом коллективе. Реальный шанс подыскать себе временную работу заочно, например по Интернету, имеется у студентов. Их берут практически как котов в мешке, поскольку в научном мире это самая дешевая рабочая сила. Но когда речь идет о специалистах более высокого класса, то, как правило, солидные деятели науки из России, имеющие определенную известность и связи за границей, лично рекомендуют способных аспирантов и молодых кандидатов наук. Ценные кадры как бы передаются из рук в руки. За удачно подобранные кандидатуры наши профессора нередко получают комиссионные "борзыми щенками" - например, приглашением прочитать платные лекции, выступить на симпозиуме, участвовать в совместном проекте.
Наука в наши дни - жесткий бизнес. Залог успешной карьеры - правильная оценка своей стоимости на мировом рынке рабочей силы и умение продавать свои знания и талант "легко и дорого". Для этого необходимо избавляться от остатков советской инфантильности и учиться сознательно выстраивать профессиональные связи. В Германии, например, существует поговорка: "Для хорошей карьеры необходим витамин В". "В" в данном случае означает "Beziehungen" - знакомства, контакты, причем без негативного оттенка. Осведомленность, кто есть кто в твоей области, умение устанавливать хорошие отношения и получать полезную информацию от коллег считаются качествами настоящего профессионала.
Доценты с кандидатами
СЕРГЕЙ Довлатов в свое время заметил, что все самое важное обычно происходит на территории середины, а не где-то на "недоступных высотах". Для современной науки это безусловная истина, потому что из занятия для корифеев-одиночек она давно превратилась в непрерывное производство идей и технологий. Сегодня научно-технический прогресс остро нуждается не столько в отдельных гениях, "Платонах и быстрых разумом Невтонах", сколько прежде всего в большом количестве крепких профессионалов. Из них можно быстро создать команду, которая в запланированный срок выдаст нужный результат. При этом основную работу по проектам и заказам промышленности выполняют научные сотрудники среднего звена, те, кого на Западе называют "докторанты" и "постдоки" (у нас традиционно - аспиранты и кандидаты). Как правило, они уже имеют опыт и в то же время молоды, активны и не особенно притязательны, поэтому и пользуются наибольшим спросом у западных научных менеджеров.
Парадоксально, но маститому ученому с именем и признанными открытиями найти работу за границей чрезвычайно сложно. Дело здесь и в солидном возрасте, и в том, что по здешним правилам его обязаны принять на высокооплачиваемую должность и обеспечить лучшие условия для работы. Даже если какой-нибудь наш академик, измученный финансовыми проблемами, согласен в ущерб престижу на очень скромный, но гарантированный доход, ему не могут пойти навстречу - не положено. Так что уважаемому профессору остается только со вздохом дать путевку на Запад своим лучшим ученикам.
Естественно, что "свои" научные работники находятся по отношению к иностранцам в более выгодной позиции хотя бы потому, что лучше чувствуют ситуацию на рынке, обладают преимуществами места и времени. Поэтому лучшие рабочие места, прежде всего на крупных фирмах, достаются им. Сотрудник научного отдела таких гигантов, как Siemens или IBM, может зарабатывать в два раза больше, чем работник равноценной квалификации в государственном учреждении. Лет пять-семь назад, когда экономическая ситуация в Европе была более благоприятной и на фирмах открывались новые вакансии, "местные" занимали их в первую очередь. Зато ввиду общей нехватки научно-технических кадров в государственных университетах и исследовательских центрах освобождались соответствующие рабочие места для иностранцев. В те благословенные для бесприютных "научников" из России времена некоторые государственные "оазисы", особенно в Восточной Германии, были укомплектованы русскими почти наполовину. Многим из них удалось там закрепиться, и теперь, проходя коридорами, скажем, Института высоких технологий в Йене, видишь слева и справа на дверях таблички с русскими фамилиями. Однако в настоящее время картина на рынке изменилась, в частных фирмах идут массовые увольнения, и европейские ученые подаются на государственную службу. Следовательно, выпускнику физтеха или МГУ стало труднее найти для себя незанятую нишу.
Для иностранцев контракт с государством имеет в сравнении с высокооплачиваемой работой на фирме свои преимущества: менее жесткие требования и меньший риск внезапного увольнения. Ведь большинство наших ученых имеют разрешение на пребывание в стране с правом работы только у определенного работодателя, и расторжение контракта грозит им необходимостью выехать из той же Германии в двухнедельный срок "со чады и домочадцы".
Кому слава?
РОССИЙСКИХ ученых за границей не обижают. Относятся уважительно, ценят прекрасную подготовку, платят практически наравне с местными - никакой дискриминации. Но вот что касается такой тонкой материи, как престиж, научная слава... Этим западные шефы, набравшие себе в команду россиян, делиться с ними не спешат. Ведь деньги на научные исследования обычно выделяет государство, то есть в конечном счете налогоплательщики. Или советы директоров крупных фирм - тоже, в общем, далекие от науки люди. Приятно ли им будет узнать, что, например, работа одного известного немецкого профессора, выдвинутая в прошлом году на престижную международную премию, на восемьдесят процентов выполнена его русским сотрудником? Что последние годы статьи другого научного светила из США в имеющих самый высокий рейтинг научных сборниках пишут двое его русских подопечных?
В большинстве случаев научные руководители - люди порядочные и ставят свои имена на первое место не из желания загребать жар чужими руками. Просто таковы законы научного бизнеса. Когда на стол государственного чиновника или менеджера фирмы ложится заявка на дорогостоящий научный проект, то первой в ней должна стоять убедительная, ласкающая его слух и патриотические чувства фамилия, а не какой-нибудь "Иванофф" или "Соколовски". Иначе деньги вряд ли будут выделены, и тем же россиянам нечем будет платить. Все это наши бывшие соотечественники прекрасно понимают. Но все-таки обидно - и за себя, и за державу... Новые достижения наших лучших умов рекламируются под чужими именами или, в лучшем случае, под "чужим гражданством". Приходится опасаться, что и прежние научные заслуги страны могут кануть в небытие. Сегодня даже в популярнейшем пятичасовом фильме Би-би-си (переведенном, кстати, и на русский язык) об освоении космоса и космическом будущем человечества ни разу не упомянуто о том, что первый искусственный спутник Земли запустили в Советском Союзе и первым космонавтом был Юрий Гагарин!
В этой связи недавнее присуждение Нобелевской премии "американцу русского происхождения" Алексею Абрикосову и 87-летнему российскому ученому Виталию Гинзбургу тоже, как ни странно, наводит и на грустные размышления. Ведь первый из награжденных работает в Арагонской лаборатории в США, а открытия второго, по его же собственным словам, заслуживали Нобелевской премии еще 30 лет назад.
А что касается патриотизма... Один из выпускников известного московского вуза, ныне проживающий в Кельне, как-то откровенно сказал: "В Москве мне предлагали бросить науку и идти работать в коммерческую структуру на хорошие деньги. Но я не хотел участвовать в обворовывании моего народа. Лучше и честнее было просто уехать крутить ручки осциллографа куда-нибудь в другое место".
Е. Велихов: Отчего науку финансируют "под столом"?