"Столько лет прошло, а война не отпускает..."
"ГОРЫ и выжженная пустыня без единой зелёной травинки, над которой высоко-высоко в белёсом небе парит орёл. И среди мертвой тишины вдруг пение птиц..." - вспоминает свои первые впечатления об Афганистане Зоя Попова - участник войны, которая не окончилась до сих пор.
ОБСТРЕЛ колонны и десантного вертолёта, работа от рассвета до заката на военной продовольственной базе, жара под пятьдесят градусов, госпиталь в Кабуле, в который с поля боя привозили раненых ребят, годившихся ей в сыновья... Всё это было потом. А выжженная пустыня и слепящее солнце снятся Зое до сих пор, хотя с момента вывода советских войск из Афганистана в феврале этого года исполнится уже двадцать лет.
"Так уж мы были воспитаны..."
- КАЗАЛОСЬ бы - столько лет прошло, а война не отпускает! Посмотрите, вот фотография нашей базы. А это мы молодые... А здесь информация уже из местной прессы о недавней гибели в Афганистане военнослужащей из Испании...
Зоя листает альбом, в который она год за годом собирает материалы из российской и испанской прессы, посвящённые афганской теме. Со старой чёрно-белой фотографии, лежащей на столике в барселонском кафе, где мы встретились, улыбается пухленькая блондиночка с причёской Мэрилин Монро.
- Как же вы оказались в Афганистане? Казалось бы, в спокойное время женщине отправиться туда, где война...
- Так уж мы были в советские времена воспитаны. "Он хату покинул, пошёл воевать, чтоб землю в Гранаде крестьянам отдать..." Вот и я поехала исполнять свой интернациональный долг - помогать афганским крестьянам. Папа назвал меня в честь комсомолки Зои Космодемьянской, и это наложило отпечаток на всю мою дальнейшую жизнь, - говорит Зоя Попова.
А компот - солёный
1985 ГОД. По распределению она должна была ехать в Кандагар. Но одна из женщин, также отправлявшаяся на войну, уговорила поменяться, так как хотела быть рядом со служащим там сыном. Зоя согласилась и попала в Хайра-тон - на продовольственную базу на севере Афганистана. Там не велись сильные бои, и, кто знает, может, этот обмен спас ей жизнь.
- Мы работали с утра до обеда и с пяти до поздней ночи. Мужчины разгружали вагоны, иногда по восемь - десять в день. В самую жару делали перерыв, как бы это назвали в Испании - сиесту. Мы должны были принимать и распределять по воинским частям продовольствие и товары, поступающие из СССР. В основном консервы всех видов. Иногда они были уже с "бомбажем" - вздувшиеся от сильной жары. Всё надо было перебрать вручную, помыть и рассортировать. Консервами мы и питались. Спали в палатках, мылись в пустых контейнерах. Но самым трудным для большинства оказалось отсутствие нормальной питьевой воды. Вода была соленой и сильно хлорированной. Помню, увидела в первый раз на столе компот, обрадовалась - а он солёный...
Мешок на голову - и кто потом найдёт?
- НАМ запрещено было выходить за пределы базы. Женщин там просто-напросто похищали. Мешок на голову - и кто потом найдёт? И у нас были случаи...
Иногда нужно было что-то купить в местной лавке -"дукане". Тогда нас вывозили в город, но всегда в сопровождении солдат с автоматами. Нам, женщинам, работавшим на базе, оружие и бронежилеты не полагались. Когда машина останавливалась, её окружали мальчишки-"бача", прижимались лбом к стеклу и смотрели на чудо чудное - белую женщину без паранджи. Афганская милиция - "царандой" - гоняла их от машин, но, надо сказать, и взрослые мужчины вели себя как мальчишки. Все норовили потрогать белую женщину. У местного населения считалось, что это принесёт удачу. Афганских женщин мы близко не видели, но те, кого видели издалека, были закутаны в черные одежды с головы до ног. Хайратон - городок небольшой. Глиняные домики, в стенах которых вязнут пули. Он был расположен в стратегически важном месте - около моста, по которому поступало продовольствие для наших военных баз. В Афганистане не было железных дорог, единственная ветка в три километра длиной
проходила через этот мост. В Хайратоне велась оживлённая торговля. Но часто из пустыни дул горячий ветер, несущий песчаные бури. Наши называли его "афганец", а местные - "шурави". И тогда улочки вымирали, всё засыпало колючим рыжим песком...
Новогодняя ночь: стоны и кровь...
- ДАЖЕ афганцы признавали, что советские военные - самые гуманные. Столько помощи и подарков их детям никто больше не делал. К нам на базу приезжали с концертами афганские школьники. Уезжали - гружённые рисом, консервами, конфетами.
Тяжёлая работа, непривычные продукты, плохая вода... В итоге Зоя оказалась в госпитале с диагнозом "инфекционно-ревматоидный полиартрит".
В отличие от афганцев у советских военнослужащих-мужчин бытовало поверье, что женщина на борту вертолета или в колонне бронетехники приносит несчастье. Может быть, потому её никто не хотел брать с собой, чтобы отвезти в Кабул. В госпиталь удалось попасть уже в самый критический момент, когда больше не могла передвигаться самостоятельно. А потом - месяц в лёжку на больничной койке. Зоя не могла даже удержать в руках ложку.
- Самое тяжёлое воспоминание той поры связано с новогодней ночью 1986 года. Под Кабулом шли ожесточенные бои, и к нам привозили раненых. Мест не хватало, люди лежали в коридоре. Стоны и кровь... Молодые парни, которые годились мне в сыновья... - Зоя закрывает лицо руками. Время не может притупить эту боль.
Стать третьей женой
- КОНЕЧНО, остались и хорошие воспоминания от той поры. Был забавный случай, когда мэр Кабула, лежащий в соседней палате на обследовании, подарил мне большую корзину цветов. Так уж я ему нравилась. Когда я начала потихоньку подниматься с койки, он всё время приглашал зайти в его палату, "покушать фрукты, послушать музыку". Я, конечно, отказывалась. А то, глядишь, могла бы стать какой-нибудь третьей женой, - улыбается Зоя.
После месяца без движения, когда надежды почти не осталось, в Кабул приехали врачи из Москвы, практикующие иглоукалывание. Они-то и поставили Зою на ноги. Потом ещё два месяца она проходила в госпитале восстановительное лечение. А дальше для наших солдат афганская война закончилась.
Жизнь продолжается
ЗОЮ демобилизовали. Она получила инвалидность второй группы. Работать, как прежде, бухгалтером, сидя целый день на одном месте, она не могла. Боли в суставах, давление под 300, перебои с сердцем. Пришлось переучиваться на газового оператора. Вскоре в стране начались кардинальные перемены, и женщину предпенсионного возраста уволили. Но сдаваться она не привыкла! Зоя выиграла процесс против незаконного сокращения и через месяц... уволилась сама.
Она решила круто изменить свою жизнь. На компенсацию в тридцать тысяч рублей, которые отсудила у прежних работодателей, немного подлечилась и купила путёвку в Испанию. Там уже жили её сестра и дочь. За время болезни Зоя сильно располнела, практически не следила за собой. Но перед поездкой в Испанию похудела на шестьдесят килограммов, сразу сбросив лет пятнадцать. Оказывается, и в 55 лет не поздно изменить отношение к жизни. Воспитанная на идеях коммунизма-атеизма, Зоя теперь верит в Бога, практикует дыхательную гимнастику, занимается самоомоложением. Спит на террасе на открытом воздухе. Изучает восточную философию. Болезни потихоньку отходят. Уже почти 5 лет она живёт в Испании. Теперь это цветущая женщина, уверенная в себе и радующаяся каждому дню.
Но, несмотря на разительные перемены, произошедшие в жизни, память об Афганистане живёт в её душе. Зоя Попова бережно хранит почётные грамоты и медали "Участнику войны в Афганистане" и "Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа"... У неё есть удостоверение, действительное на территории не существующего ныне государства - СССР. И воспоминания.
- Я ни о чём не жалею. Афганские годы были хоро.шими годами моей молодости. Там я встретила свою любовь... А потерянное здоровье теперь восстанавливаю в Испании. Когда на рассвете выходишь на море, делаешь гимнастику - такой прилив энергии! Каждый день не устаю повторять: "Я люблю себя и весь мир!"
Лётчикова дочка