Гвардии старшина Аппакова и лейтенант Бригвадзе, полюбившие друг друга незадолго до Победы, не знали слова НАВСЕГДА - война могла в любую минуту разлучить их. Когда так и случилось, они знали, что НИКОГДА им не свидеться вновь. Но судьба распорядилась по-своему: они все-таки встретились. Через 50 лет.
В МАЕ 1995-го, когда жизнь была уже прожита, семидесятилетняя Алия Аппакова, врач из Великого Новгорода, приехала на встречу ветеранов Восьмого Краснознаменного гвардейского корпуса. Она опаздывала, и, когда вошла в переполненный зал, все обернулись на вновь прибывшую. "Вот и Аля приехала!" - пронеслось. И вдруг среди постаревших лиц однополчан она увидела самые главные в своей жизни глаза, которые помнила все пятьдесят лет. Глаза лейтенанта Александра Бригвадзе, ее жениха, умершего от ран по дороге в госпиталь весной 1945 г.
"Я человек, и меня сейчас убьют"
..."ДЕВЧОНКИ-НЕДОТРОГИ" - говорили про прекрасную половину медсанбата танкового корпуса. "Нецелованные", попавшие на войну из школы, долгие месяцы шедшие к Берлину, Але завидовали. И было чему.
Помощника командира по технической части привезли в сортировочное отделение с пулей в бедре. "Бригвадзе из Батуми", - записала 18-летняя военный фельдшер Аля и приподняла голову раненого. В Восточной Пруссии было не до любви, да и слова она такого еще не знала, но в глазах раненого лейтенанта увидела свою судьбу...
- Эти глаза потом преследовали меня всю жизнь. Всегда, когда мне было тяжело на душе, я вспоминала его. Если бы судьба распорядилась иначе, умирала, а видела бы эти глаза. Он был для меня как солнце.
Лейтенант быстро шел на поправку. Было начало марта, и он приносил Але первые подснежники, а когда затихала стрельба и крики боли, они уходили в поля, чтобы наглядеться друг на друга. Они не знали слова "навсегда".
Вскоре Алю Аппакову ранило. Истекая кровью, она лежала на открытом пригорочке. Солдат, за которым она приползла, мертвый лежал рядом. Слышны были переливы немецкой губной гармошки, а над головой кружил вражеский самолет. Деваться было некуда. И тогда она заговорила с букашкой, ползшей куда-то мимо по своей мирной надобности:
- Господи, - сказала я ей, - какая ты счастливая, что такая маленькая! А я человек. И меня сейчас убьют.
Фельдшера Алю не убило, и лейтенант Бригвадзе усыпал мать-и-мачехой ее койку в госпитале, где она медленно выздоравливала.
На подступах к Германии танковый корпус занял прусский хутор, через который накануне прошли отступающие немцы. Все дома были пусты. Гвардейцы заглянули в один из амбаров. В алых сумерках было видно, как от стены до стены ходят красные волны. Это были перины, а под ними - хуторяне с перерезанными венами. Они дышали и ползали, окрашивая перины и заставляя их двигаться живым морем. Всю ночь медсанбат танкового корпуса спасал несчастных. И фельдшер Аля тоже.
В апреле 1945-го, за несколько недель до Победы, лейтенанта Бригвадзе снова ранило. Тяжело было Але прощаться с любимым до новой встречи.
Санитар, сопровождавший раненых в эвакогоспиталь, вернулся хмурым:
- Бригвадзе умер.
"Только ответь, ведь это ты?!"
...АЛИЯ Аппакова, сильная женщина, военный врач, прошедшая через пекло передовых, упала в обморок. Будто и не было этих пятидесяти лет! Кто-то нашел валидол, в рот влили глоток коньяка, она открыла глаза - на нее смотрел умерший лейтенант Александр Бригвадзе, постаревший на полвека, и тряс за плечи: "Аля, это ты? Только ответь: ведь это ты?!"
Как оказалось, весной 1945 г. в госпитале в Восточной Пруссии умирали двое Бригвадзе. Александр остался в живых. Он, дед пятерых внуков, заслуженный работник химзавода и уважаемый житель города Черкесска, тряс за плечи мать и бабушку, пенсионерку Аппакову.
Тогда выписавшийся из госпиталя лейтенант встречал Победу в тылу, Аля - на Эльбе. Когда поезд Берлин - Варшава - Москва въехал на территорию СССР, в другую колею вошла и жизнь фельдшера Аппаковой. И все у нее было, как и должно было быть: муж, работа, квартира - только заветных слов любви она так больше никогда и не произнесла. До мая 1995-го.
Они, оба уже вдовые, решили, что идти в загс в их возрасте смешно. Бросать насиженные гнезда пенсионерам тоже было сложно. Поэтому они стали по очереди месяцами гостить то в Новгороде, то в Черкесске. А в "пересменку" - созваниваться.
- Ты что звонишь так часто, деньги на меня тратишь, межгород какой дорогой! - сетует Алия Аппакова.
- Что ты, Алечка, какие деньги в наши годы, мне бы только твой голос услышать, - отвечает ей Александр Бригвадзе.
Они знают, что страшнее войны - одиночество.
Смотрите также:
Как побеждали врачи