Таня Васильева была первой красавицей 39-й районной школы
г. Могилева. С третьего класса она занималась гимнастикой, поэтому спину держала гордо, фигуру имела стройную и статную, а волосы укладывала в тугую длинную косу. Все мальчишки в школе, включая старшеклассников, ходили за ней хвостом. Учителя за глаза называли Таню "королевой", опасаясь, что избалуют девочку комплиментами. Хотя хвалить ее было за что. Несмотря на то что отбоя от кавалеров у Татьяны не было, училась она прилежно и уверенно шла на золотую медаль.
МОЖЕТ, и окончила бы девушка школу медалисткой и поехала учиться в столицу, как и планировала, если бы не случилась у нее в 10-м классе любовь. Та, что изломала всю жизнь и оставила на сердце незаживающую рану.
Здесь и сейчас
Коля всегда говорил приятелям, что Танька будет его. Двоечник и задира, он смотрел на эту красивую, ладную девочку и понимал, что настоящая королева должна принадлежать только ему. И возьмет он ее если не любовью, так силой. Не было прогулок при луне и пылких признаний; просто однажды вечером Коля подловил Таню в подъезде, прижал грубо к стене и прошептал жарко: "Я хочу тебя. Здесь и сейчас". С ним Таня стала женщиной и с того самого дня уже больше не могла думать ни о ком другом. Отсутствие нежных слов и ухаживаний она принимала как должное. К выпускному балу Таня была на 5-м месте беременности.
Семейная жизнь не складывалась. Радужные перспективы столичных вузов обломались: Таня родила дочь Аську и все свободное время проводила с ней, ожидая возвращения с работы Николая. Хотя домой он не слишком торопился. Он и раньше выпивал, но теперь, казалось, это стало для него смыслом жизни. За все это время он ни разу не взял дочь на руки, а со временем перестал прикасаться и к жене. Таня продолжала жить только им, несмотря на то что с каждым днем Коля становился все равнодушнее и грубее. Она часто плакала по ночам, но муж, казалось, не замечал ее опухших, полных тоски и боли глаз.
Горбатый поклонник
Витя любил Таню со школы. Он украдкой смотрел на толстую косу, разделявшую ее стройную спину, и чувствовал себя человеком-невидимкой - не только для нее, но и для всего мира. Окружающие старались не замечать горбатого парня с некрасивым угреватым лицом. Им было неприятно смотреть на урода. Витя прекрасно понимал это, но все равно продолжал задыхаться и дрожать, как лист на ветру, когда Таня случайно проходила мимо... Витя ненавидел свое тело и лицо, которые не могли сравниться с Колиным брутальным профилем и мускулистыми плечами. Он мучался, но продолжал надеяться на чудо. Даже когда город облетела новость о грядущей Таниной свадьбе, он не смог отказаться от любимой. Прячась за деревьями и домами, Витя знал каждый Танин шаг; он стал преследовать ее словно тень, предчувствуя, что когда-нибудь у него появится шанс.
О том, что Коля гуляет от своей жены, со временем узнал весь город. Он менял любовниц каждую неделю, а возвращаясь за полночь домой, изводил Таню глупыми расспросами о том, с кем она спала сегодня. "Такую красотку, как ты, поимел бы каждый. Любая дура бы этим воспользовалась", - издевался Коля, которого заедало то, какая Таня правильная и хорошая. Чем покорней и тише становилась Таня, тем больше заводился и зверел Николай. Каждой своей новой любовнице он в подробностях рассказывал, как жена гуляет от него и дает каждому мужику в городе. Он так часто повторял это, что вскоре сам поверил в придуманные небылицы и задумал наказать Татьяну.
Страшные гости
Юра и Рома были давними приятелями Таниного мужа, поэтому, когда они заявились втроем домой, она даже обрадовалась. Женщина одела свое самое красивое платье и старательно накрыла на стол. "Ишь как моя-то вырядилась. Прям как на свиданку", - шутил Коля и старался хлопнуть жену по заду так, чтобы приятели видели его грубую пятерню на аппетитной Таниной попе. Те голодными глазами смотрели на молодую хозяйку. Татьяна от души радовалась гостям, не подозревая, какую страшную игру задумал ее муж. Все стало ясно, только когда Юра приобнял ее за талию, а Коля одобрительно ухмыльнулся: "Раз чужим мужикам можно, пускай и свои побалуются". После этих слов Юра приподнял подол Таниного платья и запустил руку к ней в трусики. Женщина попыталась уклониться от постылых ласк, но муж скомандовал тащить ее в спальню. В то время как Юра с Романом волокли ее к кровати, Николай еще пару раз приложился к бутылке, после чего пошел помогать приятелям. Орущую Аську закрыли в ванной, чтобы не мешала. Пока жену насиловали, Коля сидел в кресле напротив и наблюдал. Этим же вечером Татьяна поступила в больницу с множественными внутренними разрывами и сотрясением мозга. Коля приходил к жене и говорил о том, что ничего не помнит - ни как отдал ее приятелям, ни как ударил по голове табуреткой; как мог, пытался просить прощения. Таня, находившаяся в тяжелом как физическом, так и душевном состоянии, была непреклонна: или муж соберет свои вещи и немедленно уйдет из дома, или она заявит на него в милицию. В тот момент она была готова на все. Коля решил не связываться с ментами и тронувшейся умом женой, поэтому оставил Асю бабушке и ушел жить к другу. Через две недели Таня вернулась домой, увидела перевернутую вверх дном квартиру и засохшие лужицы крови на полу, и что-то в ней окончательно надорвалось, после чего внутри стало неожиданно легко.
Королевская подстилка
Денег катастрофически не хватало: искать работу Таня не собиралась, а прожить на нищенские пособия получалось с трудом. Между тем перспектива умереть от голода совершенно не волновала ее, как, собственно, и все остальное. Случай подвернулся сам: 40-летний сосед Егор, давно поедавший Таню глазами, узнав, что теперь она свободна, проявил небывалую активность. Однажды вечером без лишних разговоров завалил Таню на софу и, видя, что женщина практически не сопротивляется, сделал то, о чем мечтал уже давно. Решив отблагодарить гостеприимную соседку, Егор положил ей на тумбочку тысячу рублей и довольный ушел к себе.
Отбоя от клиентов теперь у Татьяны не было. Несмотря на горькую молодость, она до сих пор оставалась очень привлекательной женщиной, за близость с которой многие готовы были платить наличными. Плату она брала умеренную и только с нормальных мужчин (ни стариков, ни уродов к себе она не подпускала). Ей было абсолютно наплевать на то, что о ней говорили люди, что могла подумать подрастающая дочь, ведь сама она ничего не чувствовала - ни горечи, ни обиды, ни боли. Почувствовав, что сможет прожить безбедно, отдавая за деньги то, что с таким трепетом раньше дарила мужу, Таня решила быть шлюхой...
Любимую - за деньги
Витя был в курсе всего, что происходило с Таней: он неделями ходил под окнами ее больницы, пока она приходила в себя; знал о том, что с Колей они больше не живут, а также о том, чем его возлюбленная стала зарабатывать себе на жизнь. Он видел клиентов, подъезжавших на хороших машинах к ее подъезду, и, как и раньше, сходил с ума от ревности и бессилия что-либо изменить. Но с недавних пор остро почувствовал, что скоро Таня будет его. Пускай и за деньги.
Он позвонил в дверь и с замирающим сердцем стал ждать, пока Таня откроет. Женщина вышла в тоненьком шелковом халате на голое тело, но бывшего одноклассника не признала. "Вот..." - сказал Витя и протянул ей пятьсот долларов, которые смог накопить, работая круглыми сутками и отказывая себе во всем. Сначала Таня не поняла, в чем дело, но, увидев голодный взгляд страшного, горбатого мужчины, сказала твердое "нет". Такого Витя точно не ожидал. Он был уверен, что таких денег ей никто до него не предлагал. Столько лет ждать, чтобы теперь быть, как и раньше, отвергнутым, - это было невероятно. "Мало? Я еще достану", - не отступался Витя, но Таня резко и очень холодно ответила: "Не в этом дело. Ты мне просто не нравишься. Извини". Когда женщина попыталась закрыть перед ним дверь, Витя был вне себя от ярости. "Я люблю тебя... слышишь?!" - кричал он, но Таня лишь упрямо качала головой. С силой открыв дверь, Витя вошел внутрь и втянул за собой Татьяну. Через тонкую ткань халата он почувствовал тепло желанного тела, и одно это заставило его задрожать от возбуждения. Витя уже ничего не видел и не слышал, лишь чувствовал, как под ним извивается мягкая женская плоть. В страшной звериной схватке они повалились на пол. Витя кончил практически моментально, едва коснувшись ее шелковистого лона; горячее семя вылилось Тане на живот, а он все продолжал хрипеть и стонать, содрогаясь в конвульсиях. Успокоившись, Витя попытался обнять ее, но женщина больно ударила его в живот. "Пошел вон, урод проклятый... Убери от меня свои вонючие руки!", - кричала она, стараясь выбраться из-под тяжелого тела. Заламывая ей за спину руки, Витя шептал о том, что любит и не может жить без нее, но Таня продолжала яростно вырываться. Не помня себя от злости и нежности, застилавших горячей мутью глаза, он нащупал валявшийся на полу капроновый чулок и стал душить им Таню, чтобы хоть так заставить ее замолчать. Стягивая все сильнее и сильнее на тонкой влажной шее шелковую удавку, Витя продолжал говорить о любви. Когда женщина наконец-то затихла, было уже слишком поздно: заглянув в безжизненные глаза возлюбленной, Витя понял, что убил ее... Через час с лишним Витя поднялся с колен и пошел на кухню. Дома никого не было (Ася на выходных гостила у бабушки), поэтому он открыл духовку плиты и вывернул ручку газа на полную. Пока едкий смертельный дым неслышно заполнял помещение, он взял на руки свою спящую королеву, отнес ее в комнату и лег рядом с ней на кровать. Он гладил мертвую женщину по лицу и шептал о том, что теперь они навсегда будут вместе.
Когда муж ровесник сына