"Здравствуйте, уважаемая газета "Аиф. Любовь". Меня зовут Вера Николаевна, и мне 48 лет. Я регулярно читаю вашу газету, и то, как однобоко вы рассказываете о проблеме гомосексуализма, сподвигло меня на то, чтобы написать вам письмо и рассказать свою историю. В одном из последних номеров вы писали, что гомосексуализм - это не болезнь, и вылечить его нельзя. В моей жизни случилось нечто такое, что убедило меня в обратном, и я хочу поделиться со всеми моим горьким (или, наоборот, счастливым опытом). У меня есть сын Валера, и сейчас ему 24 года. Я растила его без отца, видимо, поэтому он вырос достаточно скромным и тихим мальчиком. Девушек никогда в дом не приводил, и все мои разговоры на эту тему прерывал достаточно резко: "Они мне не интересны и не нужны". Еще не пришло время, думала я, и особо не переживала по этому поводу. Когда в 20 лет Валера пришел ко мне и серьезным тоном, бесстыдно глядя в глаза, заявил, что он гей, я просто потеряла дар речи от возмущения и гнева. На мой вопрос о том, почему он так решил, Валера ответил, что познакомился в одном клубе с молодым человеком, с которым понял, что его абсолютно не интересуют женщины. Так как отношения у нас с ним всегда были очень доверительные, то я, скрепя сердце, попросила рассказать обо всем, что между ними было. Сын сначала не хотел посвящать меня в столь интимные стороны своей жизни, но потом поддался на мои уговоры и рассказал, что с девушками у него всегда были проблемы. Как только дело доходило до секса, у него пропадал к ним интерес, и те скромные опыты, которые кое-как случились, не доставили ему никакой радости. А с Максимом (так звали его друга) у них все по-другому. И он хочет, чтобы я приняла его таким, какой он есть. В тот момент я поняла, что раз Валера рассказал мне об этом, то значит, он мне доверяет, поэтому я не показала ему своих истинных чувств, разочарования и боли, которые разрывали мое сердце. Около полугода я наблюдала, как сын шляется по гей-клубам, ночует у каких-то мужчин и приводит их к нам домой. Все это время во мне крепла уверенность, что я должна спасти его от этого недуга, вылечить от голубой заразы, потому что знала, что в глубине души Валера не "голубой", а просто не разобравшийся в себе глупый мальчишка. Кто-то, может, и осудит мой поступок, но в тот момент мне казалось, что только так я смогу помочь ему - я решила вступить в интимную близость с собственным сыном ради того, чтобы он почувствовал, что может получать удовольствие от секса с женщиной.
В тот день мы праздновали мое 45-летие, был накрыт стол, и я потихонечку подливала ему вина, в то время как сама только пригубляла. Чувствуя, что он уже захмелел, я пересела к нему на диван и стала гладить - сначала по голове, шее, рукам, потом все ниже и ниже. Я говорила себе: "Вера, не бойся. Не думай ни о чем плохом. Ты делаешь это ради собственного сына" - и продолжала ласкать его. Когда моя рука оказалась на его ширинке, он вдруг отпрянул и уставился на меня совершенно трезвыми удивленными глазами. Тогда я сказала ему: "Валера, милый, закрой глазки. Мама хочет сделать тебе приятно". Как ни странно, он не стал сопротивляться или нервничать, а просто дал мне сделать то, что я и собиралась. Когда он уже был во мне, я как можно сильнее сжимала стенки влагалища и просила: "Господи, пусть он кончит... Пусть только он кончит". Не скрою, в какой-то момент я и вправду позабыла, что это мой сын, так мне было хорошо с ним, но, когда он наконец-таки кончил в меня, я почувствовала, что добилась своего. Потом мы сидели обнявшись и оба плакали: не знаю, о чем плакал он, но у меня на глазах были слезы счастья. Я гладила его по волосам и приговаривала, какой он у меня красивый, хороший, как мне было приятно с ним. Валера шепотом признался, что ему никогда не было так хорошо. Даже с мужчинами. Больше мы об этом инциденте не вспоминали. Еще какое-то время он бывал со своими дружками в клубах, но через месяц привел в дом девушку. Глядя на меня счастливыми глазами, Валера сказал: "Познакомься, это Света". Вечером подошел ко мне, обнял и поблагодарил. Кто-то, может, и назовет меня падшей женщиной из-за того, что я согрешила с сыном, но я точно знаю, что в ту ночь вылечила его от гомосексуализма. Факт остается фактом - я спасла его. И, видимо, кроме меня, никто этого сделать не мог".
В. Н., Москва
Комментирует психотерапевт, сексолог А. М. Полеев:
- Я думаю, что эта женщина выдает желаемое за действительное. Очевидно, она так сильно хочет перевоспитать сына, сделать его "нормальным", что готова на все. Этот "метод" сработал бы, если бы перень был бисексуальным, но, поскольку у него до 24 лет не было контактов с женщинами, а только с мужчинами, он стопроцентный гомосексуалист. Кстати, примерно 70% гомосексуалистов способны на секс с женщиной, но другое дело, что удовольствия они от этого не получат, а только лишний раз убедятся, что с мужчиной все же гораздо лучше. Так что лучше уважаемой читательнице все-таки не надо фантазировать на темы возможного "излечения", а принять сына таким, какой он есть.
Как жить дальше?!