ЭТИМ летом, получив отпуск, я отправился отдыхать на озеро. Разбив палатку в туристическом лагере, спустился к воде и обнаружил там симпатичную девушку. Мы разговорились, и я предложил Люде - так звали мою новую знакомую - прокатиться на лодке до другого берега. Причалив, я вытащил нос лодки на песок. Мы вышли, и мужское чутье подсказало, что надо действовать. Положил руку на талию Люды, и она не сбросила ее. Тогда я остановился, повернул девушку к себе и приник к ее губам. Меня не оттолкнули, напротив, Люда обвила мою шею руками, приоткрыла губы, впуская мой язык к своему. Ну а потом, все тяжелее дыша, я целовал ее еще и еще: в губы, в девичье ушко, в родинку на шее; совсем осмелев, дерзко положил ладонь на ее упругую грудь.
- Давай искупаемся! - разгорячившись, предложил я.
- Давай... Только у меня купальника нет.
- А мы без ничего!
- Хорошо, только ты будешь купаться на той стороне от лодки, а я - на этой. И чур не подглядывать!
Я согласился, отошел в сторону и скинул одежду. Все равно мне было хорошо видно, как оголяется девушка, сверкая серебром юного стройного тела. Я почувствовал, как напряглась моя плоть, как задрожали все мышцы тела, и бросился в воду, поплыв в сторону девушки. Меня уже ничто не могло остановить. Я обнял нагую лилию в воде и слился с ней в поцелуе - так, кажется, описывается это в амурных романах. А далее я вынес Людмилу на песок и попытался овладеть ею. Но она сдвинула ноги и не пускала меня к себе.
- Ну почему, почему? - обезумев, спрашивал я.
- Почему-почему? По кочану! Делай, что хочешь, только не это!
Мы полежали, потерзали друг друга на песке. Я еще было попытался пробиться своей страдающей плотью сквозь курчавые джунгли Людмилы, но напрасно. Наконец семя мое не выдержало и само изверглось на бедро сладкой мучительницы. Боже, как мне от этого стало стыдно. А Люда сказала: "Полегчало?.. Ну извини меня, дуру! Пойдем помоемся".
Мы вошли в озеро, омыли друг друга, потом поплыли к своему берегу.
- Пойду к себе в палатку, - сказала Люда. - Не провожай! Все было так чудесно, не надо этого портить.
Я лежал под одеялом в палатке, когда услышал шорох и негромкий голос очаровательной знакомой: "Не спишь? И мне не спится. Пусти погреться". Люда влезла в палатку под мое одеяло.
- Ну обними меня, согрей, - прижалась она подрагивающим от ночной прохлады телом. - Бери меня! Бери меня всю!
...После того как наше бурное соитие закончилось, я, обеспокоенный за последствия своего семяизвержения, спросил деликатно, не боится ли она забеременеть.
- Ну и пусть! - потянувшись, как ребенок после сладкого сна, сказала Люда. - Все равно через неделю замуж выхожу...
Если некого поздравить