Немногие теперь уже помнят, что сама я девушка неместная, родом из Англии. Это я к тому, что даже моя родная тетушка считает меня Клашей, не помнящей родства. Дескать, когда мы с ней вместе смотрим новости из России, я не визжу от ужаса, не падаю на натертый вонючей мастикой паркет и не бьюсь в эпилептическом припадке, ломая фамильную мебель. Дескать, российский беспредел лишил меня нежного девичьего сердца и сострадания. "Э, нет, - говорю я ей, - тетя Мойра, то не российский беспредел, то память предков". И она обиженно поджимает губы, вспоминая, что еще каких-то 100-200 лет назад публичная казнь была любимым развлечением британцев.
Как веревочке ни виться...
K ВОПРОСУ смертной казни англичане всегда подходили творчески, с огоньком. Первое упоминание о ней относят к пятому веку до Рождества Христова: приговоренных топили в болотах. К одиннадцатому столетию после нескольких лет засухи этот метод утратил свою актуальность, но мы, ничтоже сумняшеся, перешли к обезглавливанию, сожжению, закидыванию камнями, сбрасыванию со скал и, наконец, великому изобретению англосаксов - виселице. Вильгельм Завоеватель, как правитель просвещенный и гуманный, отменил смертную казнь, введя более "человечные" наказания: например, выкалывание глаз и кастрацию. Но британцы были разочарованы: такие невинные забавы не могли удовлетворить наш взыскательный и кровожадный вкус. В двенадцатом веке Генрих I, знавший толк в зрелищах, вернул казни.
Правление Тюдоров стало золотым веком театра и исполнения наказаний. При Генрихе VII было казнено около 72 тысяч человек. Способов лишения жизни прижилось три: четвертование, утопление и так полюбившееся народу повешение. Народ, как мог, привносил новое в институт казни. Если арестованный не желал признать своей вины, его посылали "под плиту". Со связанными руками и ногами, в одном нижнем белье, он лежал на полу камеры, а на грудь ему опускали раму, которую постепенно наполняли железом или камнями. До тех пор, пока подозреваемый не сознавался во всех смертных грехах. Обычно каялись сразу, но некоторые терпели. Тогда пытка могла продолжаться сутками, и, как правило, конец был один - мучительная, но неминуемая смерть.
Такие методы ведения следственных мероприятий мы практиковали с ХV до середины ХVIII века, пока в 1772 году не додумались до чудной формулировки: "Молчание - знак согласия". С тех пор даже тот, кто не хотел отвечать, признавался виновным. Образумились лишь к 1828 году, когда изобрели презумпцию невиновности. К 1822 году их как-то незаметно набралось аж 350. Вешали за кражу на сумму свыше 5 шиллингов - из магазина, свыше 40 - из жилого дома, а также за браконьерство и нелегальную рыбную ловлю. Однако через сорок лет закон пересмотрели и казнили только за убийство, предательство, пиратство с элементами насилия и поджог Королевских верфей.
Казни перешли в разряд если не государственных праздников, то народных гуляний: в "светлый день" на улицах толпились горожане-зеваки, продавцы сувениров и фаст-фуда, репортеры, школяры... А еще через 7 лет, в 1868 году, нас постиг величайший облом со времен царствования Вильгельма Завоевателя (ну-ка, ну-ка, кто читал внимательно? Что сделал этот король?): смертную казнь перенесли с площадей за тюремные стены.
Персональные палачи королевства
В начале ХХ века должность публичного палача стала даже почетной. У знатного британца было гораздо больше возможностей сделаться членом палаты лордов, нежели придворным палачом Ее Величества. И тем не менее однажды им стал Генри Пьерпойнт. Уходя на пенсию с багажом в 99 повешенных, он передал дела своему младшему брату Томасу. От того профессию и должность унаследовал сын Генри, Альберт. Альберт Пьерпойнт, маленький, опрятный и немного суетливый человечек, был палачом по зову сердца. Будь Альберт чиновником, его рабочий кабинет был бы увешан почетными грамотами. К выходу на пенсию в 1956 году самый знаменитый вешатель Великобритании (он предпочитал, чтобы его называли Старшим Исполнителем) отправил на тот свет более 400 человек. Он делал все, чтобы как можно меньше травмировать осужденного в последние минуты жизни. Весь процесс - вывести смертника в колпаке из камеры, довести до эшафота, связать руки и ноги, накинуть петлю и распахнуть люк (в Англии не выбивают табуретку из-под ног осужденного, он как бы проваливается под пол помоста виселицы) - занимал у него в среднем 8 (восемь!) секунд. Но Альберт был не единственным палачом, всего на этой должности в Королевской канцелярии числилось около дюжины парней с призванием и железными нервами. Однако Пьерпойнт со своим экстраординарным отношением к работе был исключением. Доказательство тому - его ассистент Сид Дернсли. У Дернсли был свой болезненный интерес к теме "преступления и наказания". Он многажды, без всякого намека на иронию, говорил, что стал палачом потому, что "эта работа позволяет мне много путешествовать и знакомиться с интересными людьми". Палачи всегда работали в парах. Накануне казни Пьерпойнт являлся в камеру, измерял заключенного, а затем устанавливал виселицу на нужную высоту, полностью подготавливал эшафот к завтрашней процедуре, после чего ложился спать, чтобы набраться сил перед мероприятием. Дернсли же любил сгомонить какого-нибудь тюремщика и квасить с ним до первых лучей солнца, желательно прямо над камерой приговоренного, так что последнюю ночь своей жизни тот проводил, слушая малопристойные анекдоты палача.
Пьерпойнт уволился сам: вроде бы он понял, что сердце больше не зовет его вешать преступников. На пенсии он открыл паб под названием "Помогите бедному борцу". О нем ходили слухи, что ему принадлежит и ресторан "Девятифутовая веревка", однако это клевета злопыхателей. Дернсли уволили. Последний раз он привел приговор в исполнение в 1952 году. Пьяный в стельку, он не удержался от мерзких шуточек над трупом. После ухода с должности Пьерпойнт стал ярым противником смертной казни, чем ужасно удивил всех британцев. Внутренний мир Дернсли не претерпел столь разительных перемен. Он продолжал стоять за смертную казнь, а невинно умервщленных считал лишь малой платой за головы настоящих преступников. В подвале своего дома Дернсли построил эшафот и проводил экскурсии для всех желающих. Однажды шутки ради он накинул петлю на шею испанскому журналисту, да так увлекся, что едва не повесил его. Дернсли совсем спился и любил рассказывать о том, что испытывал сексуальное удовольствие от процесса повешения. В последние годы он мучился от кошмаров: каждую ночь невидимый палач выводил его из камеры, вел на эшафот, связывал руки, надевал на шею петлю...
В 1689 году в британском УК было 50 пунктов, по которым подданного приговаривали к смертной казни.
Котлеты из человечины