Полночь, одна из кафешек Ленинградского вокзала. "Легенда" пьет пиво и поглядывает на часы: разговор получается сумбурным. Он похож на свои ранние песни, такой же жесткий и бескомпромиссный.
В конце 80-х на концерты "Телевизора" собирались стадионы. Время перемен навесило на Борзыкина ярлык "политического певца", молодежь шла на митинги под "Выйти из-под контроля" и "Твой папа - фашист". В суматохе забывалось, что не всегда он поет о социальном, но остальное было не востребовано. Как не востребовано и сейчас, хотя полтора года назад Михаил возродил легендарную группу. Стадионы больше не собираются, только клубы...
Отбившийся от стада
-CИТУАЦИЯ сильно изменилась за те 10-12 лет, что прошли с того момента, когда "Телевизор" мог всерьез тягаться популярностью с ведущими группами питерского рок-клуба. Не обидно чувствовать себя героем вчерашнего дня?
- На обиженных воду возят. Я понимаю, как и почему это все происходит, и уже триста раз мог сделать шаги навстречу народу, но, чтобы народ тебя помнил, ему надо лизать задницу. "Телевизор" - недостаточно народный коллектив, нет в нем сочетания российской разухабистости и кабацкой прилизанности, все у нас несколько по-другому. Причем это осознанные действия: в свое время мы занялись созданием музыки, которая показалась нам более интересной. Когда все ждут от тебя повторения "Сыт по горло" и "Твой папа - фашист", песен, которые в хит-парадах "Московского комсомольца" месяцами держали первые места, это становится скучно... Хотя мы тоже хлебнули звездной болезни, у нас были сольные концерты на стадионах... Главное, от чего пронесло, - от тупого следования традициям формата. Я наблюдаю за группами своих приятелей, вижу, что с ними происходит, и от того, что принято называть сейчас русским роком, меня тошнит. Поэтому я очень рад, что не попал в эту обойму. Последние десять лет - время бандитского искусства, поскольку, кто платит, тот и заказывает музыку. Тот, кто бандитам угождает, близок и народу. У них все в порядке. Но для меня это неинтересно. Нет никакого творческого поиска, а есть сплошная "доброта", от которой тоже тошнит. Быть в наше время "добрым" - лизать жопу всем одновременно. И правительству на всякий случай, и народу, и бандитам.
- При встречах с "задвинутыми" на звездности коллегами ничего в отношениях не меняется? Они ведь по-прежнему звезды, а ты...
- Меняется, конечно. Печальное это зрелище, недавно меня "проколбасила" одна встреча, случился даже скандал между мной и одной из суперзвезд. Был пьяный базар на тему "Я - в вечности, а ты вот сдал". Ну и я высказал все, что думаю по этому поводу. И получил массу неприятностей, потому что существует синдром массового сознания: есть оракулы, которым не дай бог перечить. Но когда всерьез говорятся вещи типа: "Я не совершил в своей жизни ни одного дурного поступка"... Любой нормальный человек в такой ситуации скажет: "Приятель, ты болен, и с этим надо что-то делать".
Боец собственной вечности
- А в какого Бога верит Михаил Борзыкин?
- Так это очень интимная вещь, об этом нельзя кричать. Как только начинается крик... "Ребята, за Россию! Будет война или не будет война?! Ребята! Что нам ветер на это ответит?" Есть интимные вещи, и о них нельзя громко говорить. У каждого свой Бог, и он должен сам с ним разговаривать. Когда присоединяешься к стадному богу, то становишься представителем этого стада. Оно тебя, конечно, увековечит и из тебя самого такого же бога сделает, но уважение к себе можно потихонечку потерять.
Я не озабочен идеей попадания в человеческую "вечность". Для этого нужно обязательно следовать синдрому "братания", пропагандировать "доброту" и "любовь"... Эти штампы надо обязательно соблюдать, причем желательно под христианским соусом - вот рецепт достижения рок-звездности... Особенно раздражают эксплуатация слова "душа" и призывы вроде "выбирай сердцем". У Гиммлера тоже была телега про то, что народ должен любить душой. Когда Александр Васильев заявляет, что если песня пишется дольше 15 минут, то она не от сердца, - становится понятно, что человек занимается лохотроном, стараясь надуть как можно большее количество людей. Я очень часто вижу вокруг лохотрон, сознательное надувательство, когда телега бежит впереди лошади, а придуманные "фишки" опережают реальную жизнь человека и его опыт. Он пытается задурить другим людям мозги и от этого становится, конечно, популярным.
- Зачем ты всем этим до сих пор занимаешься? Бросить не хотелось?
- Для себя я определяю творчество как единственное дело, которое меня "заводит". Во-вторых, для меня это нечто вроде молитвы. Сам творческий акт - не только написание, но и исполнение песни. И присоседиться к куче ради кучи мне не хочется, хочется свое доносить. Это долгий разговор, у меня есть по этому поводу целая телега. Грубо говоря, я воспринимаю Бога как информационное поле, нерукотворный интернет, где ты можешь создать себе пространство своими песнями и оно будет для тебя вечностью.
Ночные ведьмы