Окончание. Начало в номере N 49/50.
О веселом...
- У вас были какие-нибудь экстремальные ситуации за эти три года?
Оля: Для меня самым тяжелым испытанием во все годы работы утреннего шоу было 1 апреля, потому что все время ты и так Петрушкой работаешь, а тут от тебя ждут, что ты будешь Суперпетрушкой. Я считаю, что нам 1 апреля надо сделать выходным днем.
Коля: От самого первого совместного эфира было некое волнение. Борис Сергеевич Барабанов готовился к нему с вечера и остался спать на радио. Утром шоу идет, песенка играет, до конца осталось минуты полторы, а Боря спит в кресле. Мы во время песен можем переговариваться, вот и спросили: "Боря, ты где?" Боря проснулся и ответил в рифму. А мы нажали нечаянно на одну кнопочку, включающую микрофон. Короче, первое утреннее шоу началось со слов: "В п..."
Оля: Причем нашего вопроса слушатели не слышали, а ответ прозвучал громко прямо на середине песни..
- Что в будущем в "Шызгаре" вы хотите радикально менять?
Оля: О своих задумках мы пока умолчим, но когда почувствуем, что что-то устаревает и надоедает, будем сидеть и чесать репу, причем верещагинскую!
- Вам "Макдоналдс" платит деньги за то, что вы их рекламируете приставкой "МАК"?
Коля: Нет, мы даже это как-то упустили, спасибо, что сказали. Может, теперь отвалят нам денег... а еще есть "Смак" и Макаревич. О, да мы практически миллионеры!
- Бывает ли, что люди, звонящие на шоу, раздражают?
Верещагин: Со слушателями чаще всего дело имею я. Сложные слушатели - те, которые в любой момент могут позвонить и сказать: "Поставьте мне сейчас же песню: либо Алсу, либо эту... "Алло, Алло", ну, "Ред Хот Чилли Пепперс!"
- Читаете ли вы про себя в прессе что-то из ряда вон выходящее?
Оля: Нас как-то с МакЛаудом обозвали классиками жанра, мы с тех пор так себя и называем в эфире. Впечатлило письмо нашей слушательницы к МакЛауду, которое начиналось: "МакЛауд, огонь наших чресел..." Я как-то раз в серьезной газете прочитала еще более удивительную вещь, но уже не про нас. Было написано, что к нам собирается Эминем и его родной старший брат Дре, доктор по образованию. Но еще один брат, Слим Шедди, категорически против, потому что у нас в стране очень сильны расистские настроения, белые черных не любят, а радикальная группа Bad B. Alliance известна избиением рэперов в столице. Я после этого ничему не удивляюсь.
- Кстати, о музыке. На ваш просветленный взгляд, отечественная рок-музыка движется вперед, стоит на месте или вообще деградирует?
Верещагин: У меня большой опыт разбирательства в музыке, я сам музыкант, играю в группе "Los Рaranoias". Что касается молодых исполнителей, у них появилась порочная практика: они пытаются ориентироваться на радиоформат. Прослушивая присланные записи, я сразу слышу - это из такой-то песни взято, это у такой-то группы позаимствовано... Но при этом есть и очень самобытные люди. Всякая новая музыка должна быть экстремальной, чтобы обратить на себя внимание. Например, у нас с Олей есть проект - записать песни с "Ультры" под гармошку с русским народным вокалом.
Оля: А я сама пишу стихи, Верещагина подговариваю написать музыку. Потом мы одно на другое наложим. Интересно, что получится. Мне на данный момент очень нравится группа "Сегодня ночью", подопечные "Мумий Тролля". Еще я недавно ходила на Rammstein, получила огромное удовольствие.
Коля: Я к "старикам" отношусь с большим почетом и уважением. Когда они еще не ездили на омерзительных джипах и не ходили в таких дорогих одеждах, я с удовольствием посещал их концерты. Из нового недавно открыл для себя группу MUSE, даже пожалел, что не пошел на концерт.
- Есть ли у вас какие-нибудь мелкие радости, которые тем не менее доставляют большое удовольствие?
Коля: Да, я обожаю ездить за рулем. Надеюсь, что, когда появятся деньги, я куплю себе роскошный американский "Кадиллак".
Оля: А я вот "японца" хочу!
Коля: Еще ванна мне доставляет огромную радость, я каждое утро принимаю ванну, потому что там у меня есть время посибаритствовать, почитать вечерние газеты.
Оля: У нас с МакЛаудом ванна - одна из точек соприкосновения, душ мы не любим.
Долгая дорога в Дублин