В ПАРИЖЕ, в театре Шайо, чьи окна выходят прямо на Эйфелеву башню, прошла церемония вручения призов европейского кино. По аналогии с "Оскарами" их назвали ".Феликсами" и в прежние годы раздавали в Берлине. Но аналогия хромала: европейскому призу далеко до популярности своего старшего брата. И вот еще почему. Когда на свой праздник собирается Голливуд, сразу видно, что это одна семья, пусть и раздираемая профессиональной ревностью. Европейские киношники семьей себя не ощущают, да и что за семья, если все говорят на разных языках.
В ЭТОМ году попытались этот "минус" превратить в "плюс". Не гнаться за "Оскаром" (все равно не догонишь), а вспомнить про то, что мы - европейцы и уникальны именно своей непохожестью: французов на англичан, немцев на поляков, а сербов на шведов.
Вести церемонию пригласили знаменитого Руперта Эверетта - звездного англичанина, работающего в Голливуде и живущего в Париже. А в пару к нему - не менее известного телезрителям француза Антуана де Кона, актера и ведущего одного из популярных европейских шоу. Эверетт говорил по-французски, а де Кон по-английски, причем оба намеренно коверкали чужой язык. Иногда кто-то из них вставлял в текст конферанса что-нибудь вроде "Милле грацие", "Буэнос ночес" или "Добрый вечер". Кроме того, на экране показали фрагмент французского фильма "Сирано", дублированный на двадцать европейских языков, которые на экране превратились в сплошное месиво.
Надо сказать, что успех церемонии определили как раз ведущие. Они не побоялись отпускать соленые шуточки в адрес своих коллег. Например, насчет парфюмов Алена Делона, популярных в Японии, или Изабель Аджани, которая "умирает от чахотки" (Эверетт начал при сообщении об этом задыхаться от кашля) в одном из парижских театров, где идет "Дама с камелиями".
Это было смешно и не обидно. Тем более что стрелы иронии ведущие пустили и в самих себя, разыграв пародии на собственные фильмы, где оба изображали "голубых". Эверетту, впрочем, слишком перевоплощаться не приходилось: это один из первых актеров, кто публично признался, что он гей, и его карьера не сломалась только благодаря поддержке Ива Сен-Лорана. Недавно Руперт описал эту коллизию в романе с биографическим подтекстом.
А на сцене Шайо вовсю шла раздача призов. Европейцы оказались благородны и решили вместе с журналом "Скрин Интернэшнл" наградить "лучший неевропейский фильм". Хотя на эту награду претендовали блокбастеры типа ".Гладиатора" и "Эрин Брокович", победил изысканный и стильный фильм "Любовное настроение". Вон Кар-вая - культового режиссера из Гонконга.
В другой специальной номинации награждали за "европейское достижение в мировом кино". Таковым была признана деятельность Жана Рено - французского актера, которого считают наследником Жана Габена, но еще больше уважают за то, что он сумел покорить Голливуд. А за "пожизненный вклад в кинематограф" наградили семидесятилетнего англичанина Ричарда Харриса, который прославился еще в 60-е годы в фильмах "Такова спортивная жизнь" и "Красная пустыня", а недавно снялся в "Гладиаторе" и "Сибирском цирюльнике" в роли изобретателя диковинной машины.
Харрис оказался живым и очень непосредственным старичком. Он пообещал не произносить длинных речей, поскольку, во-первых, плохо говорит по-французски, во-вторых, "хочет пи-пи". После чего еще долго говорил, а потом уселся прямо на сцене в обнимку с двумя девушками. Когда ведущий напомнил, что тот спешил в туалет, Харрис перескочил через громоздкую декорацию, завладел микрофоном и воскликнул: "Британская академия упорно не замечает моих достижений. Мне так редко удается выйти на сцену, и, возможно, это вообще в последний раз. Так что уж я потерплю!"
Хотя так получилось, что в самой церемонии задавали тон англичане и французы, на самом деле главные награды отхватили вовсе не они, а представители периферийной Скандинавии. Лучшим фильмом, как и ожидалось, признана "Танцующая в темноте" датчанина Ларса фон Триера, а лучшей актрисой - играющая в нем главную роль исландская антизвезда Бьорк. Это решение не просто далось Европейской академии - хотя бы потому, что всем известен капризный нрав обоих. Триер вообще не путешествует, разве что изредка в специальном фургоне. Бьорк - тоже девушка с характером, к тому же в ссоре с Триером. В результате оба так и не приехали, и призы пришлось получать датской продюсерше.
Но даже это, как ни странно, не испортило церемонию. На ней было много известных колоритных людей: Харви Кейтель, Фанни Ардан, Франка Потенте, блиставшая экстравагантным платьем актриса и манекенщица Росси ди Пальма, директор Каннского фестиваля Жиль Жакоб. Именно ему принадлежит заслуга открытия Ларса фон Триера, который из каннского дебютанта (это было совсем не так уж давно) превратился в европейского режиссера номер один.
Что такое - сегодняшнее кино Европы? На этот вопрос попытались ответить организаторы церемонии, показав монтаж из нескольких готовящихся к выпуску европейских постановочных суперфильмов. Самым крутым из них выглядел военный эпос о Сталинграде, который снимает Жан-Жак Анно с Джудом Лоу и Джозефом Файнсом. А потом насмешливый голос комментатора произнес: "Но ведь в Европе производится не только большое кино". И показали фрагменты нескольких картин, сделанных в манере откровенного кича, а то и халтуры.
Швейцарские крестьяне предаются любовным утехам на фоне альпийских лугов. Британские вампиры хищно ощериваются свежеотросшими клыками. Вот образец тяжеловесной австрийской эротики. А вот и "весточка из России": фильм "Месть шута" с Борисом Моисеевым в главной роли - как сообщил публике Эверетт, культовым героем российских геев. И такое кино - тоже европейское. Его воинствующая провинциальность виной тому, что экраны Европы заполнены голливудской продукцией.
Увы, кроме этих курьезов и пресловутого "Доброго вечера", русская речь на сцене Шайо не звучала. Хотя могла бы. Сразу двое наших операторов были выдвинуты в номинации за достижения в своей области. Александр Буров - за "Свадьбу". Юрий Клименко - за "Барак". Но приз достался итальянскому классику Витторио Стораро, который представил фильм "Гойя в Бордо". Достался в общем-то заслуженно. Но все равно обидно. Точно так же, как кинематографическая Европа с трудом пытается отбить сферу влияния у Голливуда, российское кино оказалось на обочине своего собственного континента.
Новые киногерои