НА ЭТОТ раз редакция решила, что более революционного элемента, чем я, еще поискать надо. Так что пришлось мне отправиться в штаб-квартиру Национал-большевистской партии с двумя целями - вступить и произвести разведку боем. То есть выяснить, что там есть привлекательного для современной молодежи. Каюсь, первую часть задания я выполнил еще три года назад.
Винтовка - это праздник?
ВПЕРВЫЕ я пришел в бункер НБП давно, в 1998 г., когда обнаружил, что кризис - не шутка и пачка сигарет стоит втрое больше, чем раньше. Я был уверен, что мне тут же дадут пулемет и укажут место на баррикаде. Вместо этого я получил партбилет и возможность посмотреть на пьяные хари, радующиеся кризису и "революционной ситуации". С моим идеализмом было покончено, и, свистнув партийные деньги, данные для выполнения задания, я умотал восвояси.
За эти годы в бункере мало что изменилось - все так же приходящих встречает дуло пистолета Макарова в руке Фантомаса на фоне японского имперского флага. Прокламации террористических "Красных бригад" и Ульрики Майнхофф из "RAF", все прокурено дешевыми сигаретами. Характерная деталь - раньше над местом дежурного висел огромный портрет Сталина, сейчас - огромный портрет Лимонова, а Иосиф съежился и запылился в дальнем углу. Первое впечатление - скука и тоска зеленая. Обращаюсь к бритому звероподобному дежурному, положившему наконец трубку "наркомовского" телефона. Объясняю, что, мол, "осознал, понял, до последней капли - в общем, надо в партию". Ну, думаю, сейчас полезет в архивы, станет проверять, как бы по шее не дали за прошлые дела. Ничего подобного! "Во, держи и заполняй побыстрей, - сказал мне детина и бросил через стол "Анкету вступающего в партию". - Фотографии тоже давай".
По ходу дела кое-как удалось разговорить своего потенциального "партайгеноссе" Сергея Майорова. Минут через пять он разошелся не на шутку: "Сейчас в нашей стране практически задавлены любые законные формы политического выражения. Официальный патриотизм - не более чем изрядно потасканные лозунги. Пустые. А ты еще спрашиваешь, чего мы такие радикальные. Ну подумай - вождь в тюрьме, всех давят и прослушивают... Нам же ничего больше не остается!"
Наш козырь - террор!
СРЕДНИЙ возраст членов НБП не превышает 25 лет. За последний год численность партии увеличилась до 9 тыс. официально зарегистрированных "партайгеноссе". Причем явно наметилась тенденция к маргинализации приходящих в партию людей. Если в период 1995-1998 гг. основу первичных ячеек составляло студенчество (как правило, историки), то теперь это - деклассированная рабочая молодежь. Естественно, я не мог удержаться от провокационных вопросов вроде: "Что же вас, братцы, сюда притянуло-то?" "Приходят самые разные по убеждениям люди, - с видимым удовольствием говорит Сергей. - Анархисты, националисты, коммунисты, бритоголовые и даже футбольные фанаты. Их объединяет протест против нашей Системы. Системы подавления". А как насчет мордобоя с националистическим душком? "Если ты про Царицыно, - смутился Сергей, - то нацболов там не было, все врут, даже не верь", - добавил он внезапно, хотя я разговор про это и не заводил. На воре шапка горит?
Тут мое второе вступление в партию было прервано появлением врача-патологоанатома Анатолия Тишина, и. о. председателя НБП. "Ты чего здесь? - удивился он. - Опять анкету заполняешь? Или по заданию редакции?" Пришлось признаться. "Ты знаешь, - доверительно сообщил Толя, - то, что происходит сейчас, - еще цветочки. Все на пределе. Но вот что я скажу: если будет так же дальше продолжаться, если нас будут давить и арестовывать, мы ответим таким молодежным террором, что мало не покажется. У нас, как и у старых большевиков, слова с делом не расходятся". Такие дела. Ну что ж, если дела повернутся не тем боком, лет через пять смогу писать в анкетах: "член партии с ... года".
ЮБИЛЕЙНЫЙ КОММЕНТАРИЙ. Как "АиФ" пробивался через асфальт