ИЗВЕСТНЫЙ актер и режиссер Михаил КОЗАКОВ родом из Питера. Он жил в доме на канале Грибоедова. В гости к родителям (его отец был писателем) часто заглядывали Зощенко, Ахматова, Мариенгоф и другие известные личности.
- МНЕ повезло, что я видел таких писателей. Атмосфера тех лет, стиль общения людей друг с другом очень сильно повлияли на меня. Вспоминаю Зощенко - грустный человек, говорил не очень быстро и тихо, но умел сам читать свои рассказы, было гомерически смешно. Однако он не только комедиограф, у Зощенко много философских сочинений. Я застал его в тяжелое время, когда вышло постановление ЦК ВКП(б) о нем и Ахматовой. Он был очень одинок. Бегая со школы домой, я часто заставал его на скамейке у нашего дома. Он подзывал меня и просил: "Мишка, посиди со мной, поговори". Бывшие друзья теперь обходили его стороной, боясь подойти. Анна Андреевна... она, кстати, очень любила молодежь и выпить с ней. Сама была не прочь выпить, и много. Любила рассказывать. Часто спрашивала: "Слышали эту мою пластинку?" - имея в виду свою историю. Необыкновенной рассказчицей была. Но не баечницей... А история ее всегда несла в себе какой-то смысл. Ей было что вспомнить.
- Люблю ваш фильм "Покровские ворота". Скажите, а персонажи в нем выдуманные?
- Во-первых, этот фильм был поставлен по замечательной повести Леонида Зорина. Сначала я сделал по ней пьесу в Театре на Малой Бронной, и она шла там много лет. Эту вещь почему-то никто раньше не ставил, ее считали неинтересной. Меня ругали за спектакль, хотя публика ходила. Пресса не воспринимала всерьез: так, чепуха какая-то. Да и многие актеры известные отказывались играть в этом спектакле. Фильм же отличался от спектакля тем, что это была уже реальная Москва, ретро-Москва. И фильм уже начал обогащаться моими личными наблюдениями, воспоминаниями о городе, в который я приехал в юности. Костик по мироощущению - это я сам в те годы. Я сам ходил на свидания в такой же черной курточке с манжетами и белым воротничком. Такую вещь мне когда-то привезли из Канады. А помните, когда Костик приводит в гости Анну Адамовну, которая вся из себя воздушная и скромная? В это время по радио незаметно звучит музыка из "Лебединого озера" - тоже мои личные ассоциации об одной девушке, балерине. В фильме много подобных моментов.
- С тех пор Москва изменилась. Как вы относитесь к нашему обновленному городу, его жителям?
- Люблю Москву. Всегда любил. Сейчас она другая: архитектура, машины, казино. Люди разные. Кто-то и не изменился, просто постарел. Как я, например. Постарше стал, погрустнее, не так легок. Вообще, думаю, что поколение делится не по вертикали, а по горизонтали. Умные и порядочные остались такими же, карьеристы и сволочи не стали лучше. Но есть, конечно, приметы времени. Вспомните, например, кинохронику Международного молодежного фестиваля 1957 года, ощутите его атмосферу. Посмотрите на лица. Чуть приоткрылся "железный занавес". С какой детской непосредственностью москвичи встречали гостей из Америки, из Африки! Люди были наивны, добрее, надежд было больше. Уже нет сталинской эпохи, наступила хрущевская оттепель. Возникли шестидесятники, бардовское движение. Да вообще, сколько талантливого тогда появилось: в кино, в театре. В конце 50-х еще были живы титаны: Пастернак, Ахматова, Шостакович. Интересное было время. Да и рассвет в физике - Ландау, другие. Все были едины - и физики, и лирики. Было ощущение не толпы, а общества. Происходило общение, скажем, в Доме актера, ЦДЛ, Доме журналиста. В Болшеве в Доме творчества проходили конференции, споры. Было Переделкино - центр литературы, где жили не крутые во дворцах, а писатели. Дом творчества в Пицунде. Был Советский Союз. Я не идеализирую эту эпоху, но если я ехал в Дом кинематографистов в Пицунду, то знал, что обязательно встречу там интересных людей из разных республик. Повторяю: не хочу уподобляться фальшивым ностальгическим воспоминаниям, ведь было много и ужасного в тот период. Но было много и прекрасного, в Москве особенно.
- Вы актер и режиссер разных амплуа. Достаточно вспомнить "Здравствуйте, я ваша тетя!" или "Визит дамы". А какой жанр вам ближе сейчас?
- Так случилось, что последние мои радости - это спектакли "Король Лир" и "Венецианский купец" - роль Шейлока в Театре им. Моссовета. Я живу последней премьерой "Короля Лира". Но это не значит, что я зациклен на трагических пьесах. С удовольствием бы сыграл в комедии, но пока не нашел таковой. Для стариков комедийных ролей не так много. Но это не исключает того, что я как режиссер еще могу снять комедию. Кстати, недавно поставил на телевидении несколько комедий: "Ужин в четыре руки" про возможную встречу Баха и Генделя и "Джокер" по Сухово-Кобылину (пьеса называлась "Свадьба Кречинского"). Обе работы показывали по одному разу на канале "Культура". Меня не часто жалует телевидение.
- Как вы относитесь к художественному уровню нынешнего телевидения?
- Телевидение - боль моя. Я - зритель, видите, стоит телевизор? Переключаю кнопки, прыгаю с канала на канал и через пять минут выключаю. А бывает, как правило, если останавливаюсь, то на канале "Культура". Смотрю фильмы, например, документальные. Но вообще-то - это ужас! Когда я вижу передачу "Окна", которую ведет этот господин из Ленинграда, или слышу, не дай бог, Бари Алибасова, мне кажется, что я сплю и мне снится страшный сон...
ГОСПОДА АРТИСТЫ. Не дай Бог потерять интерес зрителя