Петр Маслов - в недавнем прошлом полковник, "афганец", сегодня - бомж. В 1983 г. под Кандагаром офицер был ранен и захвачен в плен душманами. Более 12 лет провел на чужбине. Прошел все муки ада, но не на миг не падал духом и мечтал о возвращении на Родину. Вернулся и оказался на дне жизни...
С чего начинается Родина...
Детство Петра прошло в обыкновенной рабочей семье. Был заводилой и непревзойденным лидером. Однажды объявил войну местным мальчишкам-хулиганам, которые держали в страхе все население уральского городка. Почти месяц шли массовые побоища подростков. Петр и его команда победили.
Школу Маслов закончил с отличием и поступил в военное училище. Наряду с военными дисциплинами самозабвенно изучал восточные единоборства, постигал искусство выживания в любых условиях.
- Однажды, - делится воспоминаниями бомж, - я приехал в Ашхабад и попросил отвезти меня в пустыню. За двести километров от жилья. Дальние родственники, услышав такое, пришли в ужас, но я настоял. Меня отвезли. Почти две недели пешком я шел к автотрассе с минимальными запасами воды и пищи. Выжил. Я понял, что сильнее человека в природе никого нет.
После окончания училища Маслов командовал ротой, батальоном. Его ждала прекрасная карьера. Но неожиданно для многих он попросился на учебу в летное училище. Это было как раз накануне вторжения ограниченного контингента советских войск в Афганистан.
Последний бой полковника
Получив второй диплом с отличием, Маслов написал рапорт и был направлен на защиту интересов дружественного афганского народа. Ему предлагали командные должности, но он отказался и все начал с нуля.
- Я пришел на службу в летное подразделение. Решил стать асом, а уж потом гоняться за должностями. Для многих это было не совсем понятно, - делится он воспоминаниями. - Увиденное поражало меня: военные действия в Афгане никак не подпадали под классические понятия военных баталий. Было не совсем понятно - почему под "зачистку" шли мирные кишлаки, которые нередко целиком сносились с лица земли
Его "вертушку" трижды сбивали, но он всегда выбирался к своим и вновь садился за штурвал. В последний раз его сбили под Кандагаром. Высадив в горах штурмовой десант, он направился на базу. Во время разворота вертолет был сбит "Стингером". Петр успел выпрыгнуть с парашютом. В момент приземления был тяжело ранен снайпером. Попал в плен к душманам.
- Я хорошо знал, - говорит Петр, - что практически всех летчиков, попавших в плен, "духи" убивают, предварительно изнасиловав и отрезав уши, поэтому решил бежать во что бы то ни стало. И бежал, воспользовавшись тем, что душманы, оставив часового, ушли перекусить в духан. Молодой "дух" даже не сообразил, что происходит, когда я свалил его на землю и осколком стекла от бутылки перерезал горло. Три дня пробирался к своим.
Последние километры до трассы он уже не мог идти и полз. Его подобрали местные дехкане и передали в руки полевого командира Абдукарима. С тех пор в его жизни наступили кошмарные времена.
Попал в рабство поневоле
Абдукарим, пощупав его мускулы и убедившись, что раны на ногах не столь опасны, приказал своим нукерам отвезти Петра в кишлак. Более месяца он жил в глинобитном сарае. Лечился. Затем, когда раны на ногах зажили и он смог самостоятельно передвигаться, его заковали в цепи и посадили в глубокую яму, которая стала его жилищем на многие годы. Вместе с ним в яме находились и другие рабы из числа плененных советских солдат. Все они работали на Абдукарима.
- Рабочий день на строительстве укреплений, - рассказывает бывший полковник, - начинался с раннего утра и кончался поздней ночью. Мы сооружали те самые щели, где прятались душманы, да и мирные жители во время ковровых бомбежек советской авиации. Чаще всего авиация сносила кишлак, и казалось бы, все живое должно было погибнуть, но они вдруг восставали из пепла. Эту тактику сегодня используют чеченские бандиты. Кормили нас один раз в день: выдавался небольшой кусок лепешки и кружка воды, иногда перепадала местная самогонка. Главным орудием производства были кайло и лопата. Грунт был окаменелый. Приходилось по нескольку часов махать кайлом, чтобы пройти хотя бы десяток сантиметров. Наши руки кровоточили и походили на сплошной синяк.
- За день, бывало, так намахаешься, что к вечеру не можешь шевельнуть ни рукой, ни ногой. А тут еще кандалы ноги до костей растирали. Жить не хотелось. Но все же мы были на свежем воздухе. Да и дехкане нас частенько подкармливали, - плача вспоминает бывший афганский узник. В таком режиме он прожил 5 лет.
Никогда не забывал, что он русский
Он уже мало чем отличался от коренных афганцев: хорошо говорил и писал на фарси, знал местные обычаи. Казалось, что все в нем стало другим. Как утверждают ученые, в человеке, прожившем многие годы на чужбине, перерождаются даже клетки. Но Петр никогда не забывал, что он русский.
К этому времени он остался совершенно один: его соотечественники, не вынеся скотских условий, умерли. Он же уцелел только благодаря тому, что когда-то прошел школу выживания в любых условиях. Его уже не держали как раба. С него сняли кандалы. Переселили из ямы в сарай. Он свободно ходил по кишлаку, нередко выступал в роли лекаря. Скоро местные жители к нему настолько привыкли, что считали его своим.
Поскольку грамотных людей в кишлаке не было, Абдукарим взял его личным секретарем. После того как Петр принял ислам, бек выделил ему земельный надел и бывший дом старосты, женил на местной красавице. У него появилось новое имя - Гаус.
- В кишлаке, кроме меня, никто не имел высшего образования, - продолжает свой рассказ Петр-Гаус, - поэтому бек решил сделать из меня учителя. Первым учеником стал он сам. Потом от желающих научиться писать и читать отбоя не было. Я стал уважаемым человеком. Каждый дехканин считал своим долгом поклониться мне, если я шел по кишлаку.
Казалось бы, что жизнь его вполне устроилась. Но полковник никак не мог забыть Родину и мечтал о том времени, когда сможет увидеть родных и близких. Иногда тоска по ним казалась невыносимой. И тогда он заливал горе алкоголем. Нури жалела мужа, но ей было совсем непонятно, почему столь уважаемый человек хочет уехать в далекую и холодную Россию. В то же время возвращение страшило его, поскольку советские власти могли обвинить в измене. И все же он решился...
Оказался на российском "дне"
Долго раздумывал над маршрутом побега. Ехать через Кабул он не мог. По дороге Петра могли задержать моджахеды - и тогда пощады не будет. "Придется все начинать сначала: рабство, изнурительный труд, унижения. К этому времени я уже вкусил все преимущества значительного человека, - с грустью рассказывает Петр, - поэтому решил добираться на Родину через Пакистан".
Подготовка заняла несколько месяцев. Нужно было скопить кое-какие деньги, приобрести машину и документы. Подготовить себя морально к расставанию с женой и детьми.
И вот 25 июня 1993 года он отправился в путь. До границы добрался без приключений. Однако при ее пересечении его арестовали. Дело в том, что один из пограничников заподозрил неладное в документах Петра и передал незадачливого "бизнесмена" в руки пакистанской полиции. В результате суд и тюремное заключение сроком на три года. Из заключения Петр вышел стариком. Идти ему было некуда, и он отправился искать соотечественников. Ему повезло: в центре города он встретил группу бизнесменов из Узбекистана. Они-то и помогли добраться до России - спрятали его в контейнере с товаром. Бывший полковник Петр Маслов оказался на Родине.
- Здесь-то и начались все мои страдания, - продолжает он свою печальную повесть. - Ни в одном ведомстве моему рассказу никто не поверил. Меня гнали отовсюду. Добрался до родного города, но близких моих давно уже не было на свете. Родственники же просто отвернулись от меня. На работу также нигде не брали. Так я стал бомжом.
В этом статусе Маслов исколесил всю Россию. Чтобы выжить, он готов на все, даже на преступление. В беседе честно сознался:
- Бывает, что вместе с братвой хожу на дело. В основном занимаюсь воровством. На мне крови нет.
В милицию попадает часто, но не за преступления, а по пьяному делу. Стражи порядка относятся к нему с пониманием. Кое-кто хотел было помочь, но так и не смог сломить бюрократическое сопротивление. Безусловно, что при великом желании Петр Маслов мог бы и сам восстановить свои права через суд. Но он не хочет бередить старые раны... Почему? Видимо, в положении бомжа ему намного комфортнее, чем ходить по коридорам власти и убеждать чиновников.
От редакции: К сожалению, судеб, схожих с судьбой Петра Маслова, в России немало. Их прибавляет каждая малая и большая война. Важно вовремя протянуть этим людям руку помощи.
Народная война (22.04.2004)