Эта женщина заводила "Будильник" и разбирала "Утреннюю почту", рассказывала сказки и укладывала детей спать, а потом без запинки зачитывала "программу передач на завтра". Сегодня лицо и голос Ангелины ВОВК - престиж и товарная марка самой рейтинговой музыкальной программы ОРТ "Песня года", которой в уходящем году стукнуло 30 лет.
КСТАТИ, именно Лина (так называли ее коллеги) впервые представила с телеэкрана многих когда-то "подававших надежды", а ныне ставших весьма популярными исполнителей (жаль только, что часто они этого не помнят!). Впрочем, врожденный такт и блестящее актерское образование (она окончила ГИТИС) всегда позволяли Вовк быть на равных с министрами и доярками, артистами и кухарками, политиками и полковниками. При этом ей всегда оставалась доступной роскошь быть самой собой как в жизни, так и на сцене.
С кем спите, девушка?
- АНГЕЛИНА Михайловна, в чем, по-вашему, состоял секрет обаяния диктора советского ТВ?
- Дело в том, что процесс попадания на телевидение в ту пору был безумно сложным и не характеризовался наличием у тебя больших денег, связей и т. д. Вы не поверите, но у нас в дикторском отделе не было даже так называемых "позвоночных". Каждый из нас проходил серьезный конкурс, поначалу требовалось даже актерское образование, потом решили, что оно не обязательно, и если у человка был некий шарм, актерские задатки и приятный тембр голоса, его могли взять и с техническим, гуманитарным дипломом. За нашей работой в эфире следили педагоги - они занимались с нами сценической речью, преподавали, если это нужно, уроки мимики и жеста, этикета. Большинство нынешних ведущих, кажется, не знают даже, что это такое.
- А зачем знать? Ведь нынче им дозволена любая отсебятина: мели, Емеля, твоя неделя...
- Конечно, хорошо, что сегодня на ТВ нет цензуры, но, с другой стороны, это и большая беда. Ведь профессионализм ведущего включает в себя и эрудицию тоже. Человек пустой - он и на экране пустой. Вот сейчас, например, там столько женщин - хорошеньких, миленьких, но послушайте, что они несут в эфире! Значит, она симпатична кому-то из начальников, или с кем-то спит (давайте называть вещи своими именами!), или у нее папа богатый. Профессиональные качества этой девочки в таком случае уже не имеют никакого значения.
Крутой мотив старой песни
"ПЕСНЮ года" я, кстати, хотела вести давно - не доверяли, даже несмотря на то что авторы проекта - режиссер Виктор Сергеевич Некрасов и музыкальный редактор Виктор Яковлевич Мееровский - с самого начала желали видеть на "Песне" именно меня. Но руководство ЦТ поступило иначе и на ведение первых выпусков программы поставило Кириллова, Леонтьеву и Шилову, потом пришли Жильцова с Масляковым, два года передачей занималась поэтесса и журналист Татьяна Коршилова, были и другие ведущие... Только в 1987 г. Виктор Сергеевич смог наконец привлечь меня к своему детищу. К сожалению, ни Некрасова, ни Мееровского сегодня уже нет с нами, а передача живет.
- Как складываются ваши отношения с Игорем Крутым?
- С Крутым у меня чисто формальные, деловые контакты, хотя раньше он относился ко мне с большей теплотой и участием, поскольку был благодарен за то, что именно я в 1992-1993 годах отстояла перед высоким начальством передачу, которую тогда закрыли в угоду "Хит-параду Останкино" - альтернативному музыкальному проекту известного продюсера Сергея Лисовского.
- С этого момента, пожалуйста, поподробнее...
- Когда закрыли фестиваль, я была в шоке. Пришла на прием к тогдашнему председателю "Останкино" Егору Яковлеву (кстати, моему соседу по этажу!) и прямо заявила: "Песню" закрыли несправедливо, и ее надо возобновить. Яковлев сказал, что лично он передачу не закрывал, но обязательно во всем разберется. Вопрос решался долго - около года. Меня поначалу удивляло: почему, пока я ходила по кабинетам, мои коллеги по "Песне" - редакторы, административная группа и проч. - стояли в тени, ожидая результатов где-то в курилках, под лестницами? А потом до меня дошло: они просто боялись. Ведь за Лисовским и его фирмой стояли большие деньги. А раз так, то могли, как говорится, и пострелять... К счастью, наши конкуренты оказались людьми благородными. А "Песню" я все же отстояла. Кстати, "Газпром" и лично Рэм Вяхирев выделили тогда под мое имя солидный грант в размере 50 миллионов рублей. Я, естественно, все до копейки вложила в передачу.
Получи, фашист, гранату!
- АНГЕЛИНА Михайловна, а какую роль в вашей жизни сыграли... мужья?
- Я их очень любила, но оба моих брака как-то сами собой сошли на нет. С первым мужем, диктором Геннадием Чертовым, мы прожили вполне мирно 16 лет. Когда-то вместе учились в институте, потом работали. Все было хорошо, но у нас не было детей - я их не могла иметь в связи с множеством операций, и Гена это знал. А потом и любовь прошла. В конце 70-х, будучи в Чехословакии, я познакомилась с удивительным художником и архитектором Индржихом. Он работал на киностудии "Баррандов". Этот щедрый, благородный человек никогда не зацикливался на деньгах, вещах, но ценил во всем красоту и простоту: мог часами любоваться каким-то пейзажем, не пропускал ярких людей. Вот увидит, например, красивую девушку - встанет и будет завороженно ее разглядывать. Ревновать его было бессмысленно. Мы прожили с ним около тринадцати лет.
- И эта любовь умерла?
- Да, к сожалению. Мы часто были порознь: у него своя работа, у меня - своя. И страны у нас были разные. Он не мог понять, как можно жить в СССР. Видя огромные очереди в магазинах, он приходил в ужас: "Я, наверное, был бы у вас голодный!" Он терпеть не мог нашего хамства, крика, грубости.
- Тогда почему вы не захотели уехать к нему в Прагу?
- А я не могла врасти в их менталитет! К каким-то вещам я была просто нетерпима. С 1968 г., после известных событий, они возненавидели все советское. Например, кто-то из наших людей приезжает к ним в гости, а они начинают злорадно подшучивать и издеваться над нашей жизнью, порядками, страной. И это операторы, режиссеры, художники киностудии, журналисты! Казалось бы, интеллигентные люди! Один раз, выслушав очередную порцию проклятий, я не вытерпела и выговорила Индржиху: "А ну, фашист, поворачивайся и иди к своим фашистам!" Он растерялся и от беспомощности заплакал... Уже спустя много лет я встретила его в Карловых Варах: он приехал на роскошном лимузине, шикарно выглядел - даже лучше, чем прежде. В шутку притворялся: "Я - бедный, старый, никому не нужный художник!" А я, было, поверила и стала даже соображать, чем могла бы ему помочь. Потом выяснилось, что это все игра. На самом деле и женщины охотятся за ним по-прежнему, и подруга у него есть - австрийка.
- А вы разве ни о чем не жалеете?
- С Индржихом я пережила много и прекрасных, и трудных мгновений. Конечно, я в чем-то виновата. Но я человек верующий и считаю, что получаю от Бога все, чего достойна: и удачи, и невзгоды, и победы, и поражения. Моя жизнь складывалась непросто: и болела я подолгу, и операции у меня были тяжелые. Но я, представьте себе, только благодарна Богу за все испытания.
Клара Новикова: "В детстве папа убедил меня, что я некрасивая"