В мае 1997 года в главном зале Дворца юстиции итальянского города Милана состоялся необычный судебный процесс: рассматривалось преступление двухвековой давности.
Правосудие вершилось в точном соответствии с установленной процедурой, в процессе участвовали известные юристы, а свидетелями защиты и обвинения выступили знаменитые врачи. Слушалось дело Сальери об отравлении им великого Моцарта.
Что большинство из нас знает о Сальери? Пожалуй, только то, что будучи весьма посредственным композитором, он из зависти отравил гения. На Западе его вообще помнят лишь в узких музыкальных кругах, и только в России, где творчество Пушкина знает каждый культурный человек, имя Сальери стало бессмертным. Хотя наверняка он такой славе предпочел бы полное забвение.
Кем же был на самом деле этот человек? Антонио Сальери родился в 1750 году близ Вероны в семье состоятельного купца. Уже в раннем детстве у него обнаружились блестящие способности к музыке. В 17 лет он сочинил первое оригинальное произведение, в 20 дебютировал в Вене сразу тремя операми, а в 24 стал придворным композитором. Дирижер итальянской оперной труппы в Вене, один из основателей Венской консерватории, Сальери несколько десятилетий оставался в центре музыкальной жизни Европы.
Его произведения ставились почти во всех оперных театрах мира. Он был превосходным педагогом. В числе его учеников такие величины как Бетховен, Лист и Шуберт, который посвятил ему кантату. Они называли его не иначе, как "отцом композиторов". Современники утверждали, что Сальери был добрейшим человеком, всегда готовым к самопожертвованию. Вот эпитеты, которыми награждали его друзья: радушный, жизнерадостный, остроумный, неисчерпаемый, изящный, славный ... Когда умер его учитель - Глюк, он взял на себя заботу о его детях.
Что-то этот портрет не очень похож на пушкинского Сальери. Тот у поэта сухой и желчный, поверявший "алгеброй гармонию". Как же могло получится такое расхождение? Почему после смерти его объявили злым завистником и убийцей? Ведь никто никогда не замечал в нем зависти. Да и как могла у него возникнуть зависть к Моцарту? Слава у Сальери была такова, что Моцарт о такой не мог даже мечтать. Он имел золотую императорскую медаль и французский орден. Ну скажите на милость, какие основания были у него завидовать человеку, живущему в нужде и не имевшему ровным счетом ничего?
Говорят: зависть к гению. Однако для того, чтобы правильно оценить степень одаренности человека, требуется время. Именно оно определит, кто и что останется в памяти потомков.
Выходит, Пушкин придумал легенду и запустил ее в свет? Вовсе нет. После смерти Моцарта в музыкальной среде ходили слова какого-то композитора, якобы сказавшего: "Жаль, конечно, такого гения, но благо нам, что он мертв. Ибо поживи он больше - поистине, никто в мире не дал бы куска хлеба за наши произведения". Ходили и другие слухи. Кто-то припомнил, будто на первом представлении "Дон Жуана" раздался свист. Обернувшаяся публика увидела покидающего зал Сальери, снедаемого завистью.
Это, безусловно, ложь. Поскольку достоверно известно, что Сальери вообще не было на премьере "Дон Жуана", которая состоялась в Праге. Но рассказ о свисте произвел сильное впечатление на Пушкина. В его бумагах было найдено подробное описание этого анекдота с такой припиской: "Завистник, который мог освистать "Дон Жуана", мог отравить его творца..."
Мысль о несовместимости гения и злодейства была для него, очевидно, важнее исторической правды. Надо сказать, что гений Александра Сергеевича настолько убедительно обосновал мотив преступления Сальери, что у юристов и психиатров появился термин "синдром Сальери" - преступление, совершенное на почве профессиональной зависти.
Увы, эта трактовка не подтверждается документально. Многие "документы", якобы подтверждающие убийство, на поверку оказывались подделками. Таковым оказалось и письмо Сальери, терзаемого угрызениями совести и готового на самоубийство.
Напомним обстоятельства смерти Моцарта. Вольфганг Амадей Моцарт умер 5 декабря 1791 года. В протоколе медицинского освидетельствования написано: "Скончался от просовидной лихорадки". Впрочем, слег Моцарт еще 30 ноября от мучившего его с детства ревматизма. В последние дни его суставы воспалились и распухли, температура поднялась, его знобило. Он практически не мог двигаться, но все же продолжал работать над Реквиемом. За полгода до смерти у Моцарта вдруг появилась навязчивая мысль о том, что ему дали яд. Но ни у врачей, ни у родных такой мысли не возникало. А лечили композитора очень хорошие и опытные медики.
Точку в этой запутанной истории поставил миланский процесс. Защита на нем сумела доказать, что повод для разговоров в злодействе Сальери дал не кто иной, как сам... Сальери. Незадолго до смерти он заболел тяжелым психическим расстройством. Его разум помутился, и временами он говорил несусветную чушь. В один из таких приступов он и заявил, что отравил Моцарта, а заодно наговорил кучу бредовых идей. Когда, придя в сознание, он узнал о своем "признании", то страшно испугался и стал отказываться от сказанного. До самой смерти в редкие минуты просветления Сальери повторял: "Во всем могу сознаться, но я не убивал Моцарта".
Но было уже поздно. Слух о его признании обрел крылья и распространился с необыкновенной быстротой. В защиту Сальери выступили многие известные музыканты, но ком наветов рос. К тому же припомнили, что вскрытия не было. Хотя этот факт говорит об обратном: лучшие врачи Вены были абсолютно уверены в диагнозе. В наше время можно было бы без труда установить причину смерти великого композитора по его останкам. Но Моцарт умер в большой нужде, и был похоронен "по третьему разряду", то есть в общей могиле.
На миланском процессе 1997 года победила защита. Одним из ее доводов был такой: если бы Сальери действительно был таким завистником, мы бы прежде времени лишились и других великих композиторов, его учеников: Бетховена, Листа, Шуберта. Масштаб их гения был не меньше, чем у Моцарта. Сальери же, напротив, передавал им секреты музыкального мастерства и прославлял их творчество. И, наконец, еще один довод: Констанца, жена Моцарта, доверила Сальери быть учителем своего младшего сына, тоже Вольфганга Амадея.
Итак, Антонио Сальери спустя двести с лишним лет оправдан "за отсутствием состава преступления". Юридически он чист. Но в умах российских читателей он навсегда останется убийцей. Потому что вряд ли издатели будут печатать в качестве предисловия к "Моцарту и Сальери" решение миланского суда.
Смотрите также:
Критику заглушили аплодисменты