МАТЬ и сын встретились через 32 года после того, как судьба жестоким образом развела их в разные стороны. Первое время Аврора ГАЛЬЕГО рыдала при мысли о том, что она потеряла своего мальчика, который с самого рождения принес ей только боль и страдания. Потом воспоминания притупились, не хватало только мужества уничтожить бумажку, на которой по-русски было написано, что Рубен Гонзалез-Гальего умер. А Рубен... Он давно уже не задавал вопрос, почему стал сиротой при живых родителях - кому нужен скрюченный червяк в инвалидной коляске, который может только говорить и шевелить пальцами рук?! Пройдя через "мясорубку" спецучреждений для инвалидов, он даже где-то в глубине души и не хотел встречи с матерью, считая, что такая встряска не нужна ни ему, ни той женщине, которая исчезла из жизни Рубена в первый год его существования.
Испанец
НА САМОМ деле исчез он. Рубен помнит себя с трех лет, и все время его регулярно переводили из детдома в детдом, которые закрывались через год-два после его появления. Такое впечатление, будто кто-то заметал следы, стараясь упрятать мальчика как можно дальше.
О том, что Рубен испанец, он узнал из своего личного дела, которое выкрал в канцелярии очередного детдома. В графе "Родители" стояли два имени: отец Гонзалез Овьедо Давид Рафаэль, венесуэлец, и мать Аурора Гальего, испанка. Кроме этого, в деле были указаны его заболевания - детский церебральный паралич и сопутствующие ему болячки, а также география передвижения по Союзу. Справки об отказе родителей от ребенка не обнаружилось.
Но тогда Рубен не обратил на этот факт никакого внимания. Ему предстоял новый этап жизни - из детдома лежала дорога только в интернат для инвалидов и престарелых. Недавно туда перевели четырех его приятелей, которые жили в одной комнате. Умницы, интеллектуалы, которые могли читать книгу и в уме одновременно играть по три-четыре шахматные партии, в течение двух недель один за другим ушли из жизни - почти обычная судьба лежачих подростков, которых переводят в интернаты. Рубена, сам того не понимая, спас директор заведения, в которое привезли 16-летнего испанца. "Не возьму. Он завтра умрет, до 18 лет я его хоронить не имею права, а холодильника, чтобы труп хранить, у меня нет. Так что забирайте и привозите через два года", - заявил он. Это был единственный случай, когда бюрократическая машина помогла Рубену.
Мама
ИМЕННО советская бюрократическая машина жестоко обошлась со студенткой филфака МГУ Авророй Гальего. В середине 60-х дочь испанского дипломата, а на ту пору председателя компартии народов Испании, Игнасио Гальего, человека на родине корриды известного, приехала учиться в Союз. В Москве она познакомилась с венесуэльцем Давидом и вышла за него замуж. Она мечтала о счастливой семейной жизни и куче детей. Но первые роды круто изменили ее жизнь. Появившиеся на свет раньше срока два мальчика не дышали 40 минут, и врачи делали все, что могли, для непростой роженицы. Младенцев спасли. Но один ребенок умер на 10-й день, а второй был обречен на всю оставшуюся жизнь - диагноз "ДЦП" тогда означал приговор. Аврору уговорили отдать мальчика в Дом ребенка до тех пор, пока она не уедет домой. Каждый день молодая женщина ходила навещать малыша. Искать поддержки у родителей она боялась, а муж отнесся к происходящему довольно равнодушно.
Но и это было не самым страшным. Когда наконец она решилась увезти Рубена из Союза, где-то "наверху" постановили: в советских роддомах рождаются только здоровые дети, нет ребенка, нет и прецедента. Поэтому несчастной женщине выдали справку о том, что Рубен Гонзалез-Гальего умер. Аврора уехала во Францию, где в то время жила семья. Венесуэлец Давид из ее жизни быстренько исчез, а она еще долго страдала и мучилась, разговаривая во сне со своим сыном. Но время лечит, и через годы у Авроры появилась новая семья, родилась красавица-дочь, и о пережитом горе напоминало лишь свидетельство о смерти Рубена. Родные старались не бередить ее рану, только мать за два года до недавней встречи вдруг сказала: "Авророчка, сын твой жив, и скоро ты его увидишь".
Любовь
А В ЭТО время Рубен влачил свое существование в новочеркасском интернате для инвалидов и престарелых. Он выделялся в этой почти растительной среде не только внешностью. Катя, его первая жена, вспоминает их знакомство: "Когда я зашла в комнату, в грубо сколоченной самодельной коляске сидел скелет в потертых трико, без рубашки, с огромными глазами и шикарной шевелюрой. Это уже был шок. Но после 15 минут общения меня захлестнул взрыв эмоций: что делает в этой "тюрьме" умный, начитанный, владеющий тремя языками (заочно закончил курсы при МГУ) молодой человек?!" Они влюбились друг в друга, что называется, с первого взгляда. Но оба даже подумать боялись, что это к чему-то приведет. Катя ездила к Рубену в интернат каждый день. А однажды она решилась и как-то вечером прикатила испанца к ограде, перекинула через стену его, потом коляску и увезла к себе. Рубену был 21 год, ей - 24.
Ее родители были в шоке, хотя отец Кати - сам инвалид без ног, в то время занимавший пост председателя Ростовской областной организации инвалидов. Они приняли дочь с мужем только тогда, когда узнали, что Катя ждет ребенка. В это время Рубен поступил в юридический колледж, освоил компьютер, потом вместе с Катей они создали газету для инвалидов, и вскоре их пригласили в Америку по линии одной благотворительной организации. Именно тогда они и решили разыскать родителей Рубена.
Поиск длился несколько лет. В столичном архиве ЗАГСа Катя узнала о том, что родители мужа учились в МГУ, и из личного дела отца добыла его адрес. Дело Авроры Гальего из архива исчезло. Запросы в Красный Крест и испанское посольство ничего не дали. Через несколько лет наконец пришел ответ на письма к отцу: по тому адресу проживали вторая жена Давида Гонзалеза и их дети, а сам он уехал в неизвестном направлении с третьей супругой.
Совершенно случайно Катя и Рубен познакомились с испанцами, которые жили в Союзе и вернулись на родину. Они взялись помочь и довольно быстро нашли родных Авроры Гальего (фамилия в Испании известная, поиск не составил труда). Но те наотрез отказались сообщить координаты женщины: "Вы - жестокие самозванцы, мы сами видели свидетельство о смерти Рубена, зачем снова терзать и мучить Авророчку?!" Пришлось искать ее следы во Франции, и они привели в Прагу, где Аврора Гальего работает журналисткой.
Встреча
К КОНЦУ этих поисков Катя и Рубен уже расстались, у обоих были новые семьи, дети, но дружба осталась. Поэтому, когда Рубен узнал, что скоро увидит свою мать, первой он сообщил об этом Кате. Он долго сомневался, стоит ли вообще встречаться. Ведь поиски он затеял только для того, чтобы получить испанское гражданство и уехать из России. А теперь наконец он обретет маму, о которой когда-то сильно мечтал. А вдруг она не захочет признавать сына, пусть и не глупого, но в инвалидной коляске, и отвернется равнодушно при встрече, покивав из вежливости головой?
Когда Аврора услышала, что неподалеку от ее пражской квартиры остановился в гостинице Рубен Гонзалез-Гальего, представившийся ее сыном, она сразу поверила, что это правда. Ей вспомнилось предсказание матери. И не захотелось отказываться от такого подарка судьбы после того, как врачи поставили ей диагноз - рак. Аврора не сомневалась: если это на самом деле ее сын, она сразу узнает его. Да, это был он, ее мальчик, по которому она пролила столько слез. Они всматривались друг в друга с интересом, но довольно сдержанно, лишь через время дав чувствам выплеснуться наружу. Рубен остался в Праге. Мать не захотела расстаться с ним даже на день. Однажды она уже потеряла его. Так зачем снова испытывать судьбу...
Глория Гейнор - обманутая в СССР