Андрей Чесноков: "Надо вложиться в Россию без остатка"

ПОЛИТИЧЕСКИЙ и экономический кризис в стране загнал почти всех в "пятый угол". Выигравших в сложившейся ситуации практически нет. Стресс и чувство проигрыша посетили многих... Наш разговор о том, как научиться быстрее реабилитироваться психологически, с теннисистом Андреем ЧЕСНОКОВЫМ, который познал радость ярких побед и досадных поражений.

- Андрей, есть такая поговорка - победителя не судят. А кто судит проигравшего?

- Если уж спортсмен и вправе

винить кого-то за поражение, то только самого себя, и то - до какого-то предела. Если начнешь заниматься самокопанием, недалеко и до самоедства. Надо уметь и проигрывать. Я поступаю так - анализирую игру и делаю конкретные выводы. А затем лучше отойти, абстрагироваться от выигрыша или поражения. Ведь чрезмерные положительные или отрицательные эмоции раскачивают психику, выбивают из колеи. После моего выигрыша с 9 матчболами у Штиха я не мог играть

несколько недель. Эта победа в каком-то смысле была даже хуже поражения.

- Но я хочу спросить о проигрыше, отрицательном стрессе. У тебя есть какие-то рецепты, как быстро прийти в норму?

- Грех уныния и бездеятельность и в теннисе ни к чему хорошему не приведут. У Мандельштама есть такие строки: "...И дар богов - великолепный теннис!" Но и жизнь со всеми ее горестями, перипетиями дарована нам Богом, и поэтому она великолепна. Ей надо радоваться и

быть заряженным оптимистически и знать, что все плохое обязательно пройдет.

- Наверно, легко быть Екклесиастом, живя в Париже...

- Многие ошибаются, считая, что за рубежом исключительно "сладкий сахар". Там также далеко не спокойно. Вот на моем примере: то новую машину украли, то вечером - и это в центре города - начали требовать деньги, а в итоге располосовали куртку и брюки ножом. - С тобой постоянно происходят какие-то невероятные казусы.

- Наверно,

планида у меня такая. В 16 лет я заглянул в глаза смерти. Это было в 1982 г. в Лужниках на матче "Спартак" - "Хаарлем". Было очень холодно, даже ступеньки обледенели. Всех болельщиков согнали на одну трибуну. В конце матча произошла страшная давка, и я оказался в ней. Не знаю, что меня спасло. Видел, как люди топчут друг друга. Мы с одним военным подхватили упавшего паренька, он был еще живой. Когда принесли к "скорой помощи", врач заглянул ему в

зрачки и велел нам положить его к погибшим. А трупов лежало там не менее пятидесяти. Я, наверно, месяц после этого харкал кровью. Но больше всего меня потрясло, что затем написали о трагедии - погибло трое, ранено 19 человек... Древние правильно говорили: "Помни о смерти". И поэтому себя чистить надо не под Лениным, Сталиным или еще кем-то, а знать о неминуемой кончине, а перед ней все равны - и царь, и герой, и простой смертный.

- Твое самое крупное

поражение?

- Досадных проигрышей было много. Но самое обидное - это прошлогодняя травма ноги. Мне пришлось сделать три операции. В начале года начал успешно тренироваться. Выиграл два турнира во Франции, и вот новая травма (теперь уже руки) - порвал связки.

- Наверно, ты сейчас работаешь на одну аптеку?

- В свое тело я вложил не так уж много. Все операции и лечение мне обошлись в 40-50 тыс. долл. Но здоровье - самое дорогое, что есть у человека, и

баксами его не измерить.

- Ты решил по-английски уйти из тенниса? Чувствуешь, что силы иссякли?

- По-английски уйти не удастся. Тут одна скандальная московская газета меня развела с женой и повенчала с француженкой. Как так можно врать без зазрения совести? На этих комсомольцев подавать в суд не буду. И так уже политикам не верят, банкирам не верят, а если кредит доверия и к журналистам иссякнет, то дело - швах. А относительно своей формы скажу -

сейчас я могу еще выиграть матч у самых быстроногих теннисистов. "Бензин" не закончился - еще поиграю.

- В мировом теннисе ты старше всех, как себя стимулируешь и заставляешь не зачехлить ракетку?

- Относительно стимуляторов скажу одно: когда был в сборной Союза, то игрокам давали таблетки. Говорили, что это витамин С. Возможно, это был какой-то допинг. Мы проглатывали их, но проверить врачей у нас не было возможности. Да и к тому же теннис - это

такой вид спорта, когда живешь не одним днем, а в течение месяцев, лет надо "пахать". А употребляя допинг, в лучшем случае "выстрелишь" раз-другой, выиграв турнир, а затем обязательно сядешь в лужу. Теннисисты уходят не из-за того, что физически устают, а от страшного психического напряжения. Я же ощущаю себя бодрым и молодым.

- "Будьте как дети" - ты следуешь этому правилу? Твоя мама мне показывала мягкие игрушки, которые ты шил чуть ли не до совершеннолетия...

- Было такое, увлекался этим лет до 14. В то же время мне было стыдно, и я об этом никому не рассказывал. Потом решил, что это не мужское дело, и прекратил. Увлекся филателией. И уже когда начал выигрывать крупные турниры, стал собирать картины. У меня есть Коровин, Бенуа, Васнецов, Туржанский, Зверев - они радуют глаз. Уверен, что каждому человеку кроме профессиональной, семейной, общественной жизни нужен свой спасугол, своя отдушина. Собирательство

помогает мне отрешиться от всякого негатива.

- И все же так или иначе твоя теннисная карьера подходит к концу. Что будешь делать дальше?

- Заканчивать, конечно, тяжко. Не могу поверить, что больше не смогу играть. Был бы счастлив, если бы правительство Москвы выделило пустырь или какой-то захудалый клуб, я бы вложил любые деньги, распродал и марки, и картины, чтобы отстроить современный теннисный центр. И это сделал бы идеально. Я пришел к выводу,

что сейчас надо духовно и материально вкладываться в Россию без остатка.

Смотрите также:

• Зачем Сафину "ракетный лом"? →
• ФЕНОМЕН В ОБНОСКАХ САФИНА →
• У Марата пошла игра →