Известный бизнесмен считает мрачную действительность нормальной средой обитания
ДАЖЕ немецкое нашествие 1941-1945 гг. не было таким губительным для нашего хозяйства, как деятельность постсоветских реформаторов, вызвавшая спад производства более чем вдвое по сравнению с 1990 годом. Непомерные налоги, нестабильность рубля, падение платежеспособного спроса, неравная конкуренция со стороны западных фирм стали непрекращающимся кошмаром для российских товаропроизводителей. Однако далеко не все соотечественники тратят дорогое время
на оплакивание наших фабрик и заводов. Некоторые наперекор кризису пытаются их поднимать. Об этом - беседа корреспондента "АиФ" с Владимиром ДОВГАНЕМ.
Владимир Викторович, неуютно бизнесмену в кризисной экономике?
- Всем неуютно. Но паниковать, опускать руки мне как руководителю заказано - я отвечаю за людей, которые идут за мной. К тому же кризис - это реальность, от которой никуда не уйти. Как тут не вспомнить врачей, которые советуют избегать стрессов. Но возможна ли жизнь без стрессов? Поэтому намного полезнее учить людей, как жить в реальной неблагоприятной среде. К тому же без кризисов не
бывает прогресса, развития. В вате, под стеклянным колпаком человеку было бы гораздо хуже, чем среди волнений и бурь. В бизнесе я достигал немалых высот, падал с них, больно ушибался, дважды терял все капиталы. Мало того, когда я был "лежачим", от меня отворачивались люди, которых я считал друзьями, меня пинали, обливали грязью. Но я всегда поднимался, считая эти испытания тренажом, закалкой. Всегда верил, что справедливость восторжествует, и после
тяжких трудов засыпал, чувствуя, что моя совесть чиста перед людьми, законом, Богом. Словом, я давно отношусь к ударам судьбы позитивно, как к обычным условиям работы...
- Знаем-знаем, вы не ищете легких путей. Все коллеги по бизнесу считают производство делом неблагодарным, а вы упорно им занимаетесь, хоть камни с неба вались. "А он, мятежный, просит бури..."
- Ну уж нет. Если я не паникую перед кризисом, это вовсе не значит, что я его жажду. Более
того, провалы, как творение рук человеческих, чьи-то козни - просто ненавижу. Да, вся моя карьера в бизнесе - это производство. Я был белой вороной в родном Тольятти, когда делал оборудование для выпуска хрустящей картошки, изготавливал пиццерии, пекарни. Ведь все, в ком была предпринимательская жилка, брались торговать "жигулями". Деньги большие и вроде бы легкие. Но чем кончают эти люди: один спился, другой сошел с ума, третьего застрелили... Производство,
что ни говорите, дело социально полезное, богоугодное, если хотите. Скажем, загибался в Тольятти завод "Твердый сплав", мы его выкупили, переоснастили, наладили серийный выпуск пекарен. До того, как все машиностроение сковал кризис, по России и странам СНГ разошлось 2800 комплектов оборудования. Множество пекарен до сих пор благополучно служит свою службу. Мы не экономили на спичках, применяли долговечные материалы, например сталь-нержавейку. Недавно
заходил в Тольятти к Валерию Отмахову, владельцу одной из пекарен. Он меня порадовал: оборудование служит пять лет без единой поломки, многократно окупило себя. Людям и свежий хлеб, и рабочие места, мне - гордость, что удалось поставить большое дело.
- Но вскоре пекарни полетели в тартарары, и вы переключились на водку - продукт не столь богоугодный...
- Кризис машиностроения вкупе с общим экономическим спадом оказался сильнее нас. Судите сами: резко
подорожали энергоносители, материалы. Цена нержавеющей стали возросла за год в 17 раз! Лишились дотаций и сели на мель наши главные покупатели - колхозы и совхозы. Производство пекарен стало убыточным, и в 1995 г. на мне повисло четыре с лишним миллиарда рублей долгов поставщикам. Но беда не приходит одна. Кто-то пустил "утку", что я собираюсь баллотироваться на большой местный пост. Действующая администрация мгновенно отреагировала: к нам пожаловала
налоговая полиция с полным букетом своих методов - арестом документации, блокировкой счетов, опечатыванием дверей. Через три месяца налоговикам пришлось передо мной извиняться за причиненные неудобства, но вы можете представить, какой урон нам нанесла эта акция. Те, кто убивал меня морально, подбросили информацию, что я убит и физически. Я даже потом вычислил скорость распространения слухов о моей смерти.
- Интересно, какая же она?
- Пятьдесят километров
в сутки... Я лихорадочно искал выход из катастрофического положения. Думал настолько напряженно, что включилось подсознание. Решение явилось во сне: бутылка водки со словом "Довгань" на этикетке. Конечно, профиль производства менялся резко, но резонов в пользу водки было немало. Во-первых, продовольственный рынок, в отличие от машиностроительного, подавал признаки жизни, там обращались живые деньги. Во-вторых, не было ни одной высококачественной отечественной
водки в приличном оформлении, с защитой от подделки. На верхних полках магазинов красовались импортные "Абсолют", "Финляндия", "Смирнофф", и конкуренции им не было. Поскольку у меня уже земля дымилась под ногами, я дал своим сподвижникам две недели, чтобы они из машиностроителей стали специалистами по водке, изучив ее историю, рецепты, сырье, технологию, упаковку, продажу. Одновременно мои люди искали ликероводочные предприятия, которые согласились
бы вместе с нами выпускать продукт нового поколения. На сотнях заводов нам дали от ворот поворот: мол, вы сошли с ума со своими темпами, мы, дескать, тратим годы на разработку и утверждение рецепта, освоение технологии. Иногда профессионалы говорили прямо: водкатовар специфический, вам всего не понять. Наконец, нашлось одно предприятие ликероводочной продукции в городе Бутурлиновка Воронежской области, директор которого, Геннадий Агафонов, зажегся
нашими идеями... Всего через восемь месяцев после того совещания, на котором я дал своим сотрудникам две недели на изучение предмета, наша водка превзошла по объемам продаж "Финляндию", "Абсолют" и "Смирнофф", вместе взятые. Вложили в продукт всю душу, поэтому и добились успеха.
- Должен сделать вам комплимент: вы подтянули всю отрасль. Гарантии качества, голограммы, красивую упаковку, розыгрыш призов применяет огромное число российских производителей.
На вашем примере люди поняли роль торговой марки, научились ее продвигать, защищать.
- Спасибо. А теперь насчет социальной роли нашего потенциального напитка, сопровождающего нас половину тысячелетия. Водка с нами в радости и в горе, она и лечит, и снимает стресс, и сокращает дистанцию в общении, так что это - продукт богоугодный, если им не злоупотреблять (но в последнем виновата не водка, а нехватка культуры). Не все заметили и такой важный факт.
В 1997 г. мы, объединив под торговой маркой "Довгань" многие десятки российских предприятий пищевой отрасли, - под одним рекламным зонтиком, с большой сбытовой сетью, - составили серьезную конкуренцию западным гигантам, захватившим наш рынок продовольствия. Лозунг "Покупайте российское!", который мы выдвинули и запатентовали, получил большой резонанс. Его подхватил президент Ельцин, чему мы были не очень рады, так как опасались, что он, при отсутствии
экономических мер со стороны правительства, превратится в пустой звук. Кстати, нынешний кризис помог осознать, как глубоко ошибалось правительство, топившее нашу пищевую индустрию. Хуже, если бы это понимание пришло на 3-4 года позже. А теперь есть еще шанс снова набрать обороты.
- Но без проблем опять не обошлось. В начале этого года возникли перебои с вашими высококачественными товарами.
- Причины были внутренние. А то, что дело наше правое, схема
бизнеса жизненная, говорит пример фирмы "ДовганьУкраина", во главе с моим сподвижником Сергеем Хорошайловым. Ее не коснулись эти трудности. Там стабильно росли производство и сбыт товаров марки "Довгань". Во время досадной заминки я сделал для себя такой вывод: нельзя тратить время на разборки, сутяжничество. Все нечестные люди, ловкачи, подлецы и ворюги так и так поплатятся. В этой мысли меня укрепил друг, американский миллиардер. Я изложил ему ситуацию,
и он посоветовал: забудь о потерях, не трать время на обиды, иди дальше, меня обманывали десятки раз, это неизбежно. И вот сейчас, когда огромное число соотечественников изымает вклады, прячет деньги в кубышки, делает лихорадочные покупки, мы начинаем новый и очень серьезный виток нашего бизнеса. Мы решили, используя опыт прошлого года, сделать водку "ДОВГАНЬ" национальным напитком ь 1, вывести на мировой рынок. То же касается многих других продуктов:
кваса, масла, круп... Мы провели хорошую подготовку и уже начали наступление. Хочу сказать коллегам: замораживая свои средства, вы усугубляете кризис. Не снижайте активность, дерзкие уйдут далеко вперед, когда все отступают. Победят те, кто верит в победу.
- А каковы, по-вашему, виды на преодоление финансового кризиса?
- Я предпочел бы не говорить о финансовом кризисе отдельно. Он - часть общего спада, который переживает Россия. В ходе реформ наше
хозяйство перестраивалось по колониальному типу - как сырьевой придаток Запада. Это преступление перед народом, преступление с далеко идущими последствиями. Товарное производство в глубоком нокауте, как могут процветать банки? Бюджетные деньги, торговые кредиты, пирамидальные займы типа ГКО - вот три реальных источника благополучия банков, когда нет производства. Сегодня они иссякли. В нашей огромной стране немыслимо прожить, как некоторым, за счет
туризма или даров природы, нужно поднимать заводы и фабрики. Считаю, что на оздоровление экономики потребуется дватри года при условии целенаправленной, энергичной работы правительства и народа. Мы все в штормовом море в одной лодке: всем смотреть и грести в одну сторону. Наш конкретный вклад в решение общегосударственных проблем - открытие школы менеджеров под моим руководством. Мы будем выпускать управленцев ХХI века из числа простых людей, пусть
даже без специального образования, но сильных духом, горячих сердцем, стопроцентно честных, думающих о будущем России. Их ждут все отрасли экономики.
- У вас есть свои рецепты?
- Политика - не моя профессия. Но не могу не сказать о главном - о кризисе доверия к власти, президенту и правительству, губернаторам и депутатам, о неверии, охватившем общество. Проблема сегодня не столько в чудовищном курсе валют и огромных налогах, сколько в падении духовности,
нехватке любви к себе и стране. Народ, погружающийся в нищету, не увлекут лидеры с сытыми лоснящимися физиономиями, взирающие на мир из окна дорогих иномарок. Одна такая машина - месячная пенсия для города или сельского района. Исходящие от них призывы затянуть пояса не достигнут цели. Вожди новой России живут в таком же отрыве от народа, как их предшественники из ЦК КПСС. Между тем Рузвельт вывел Америку из Великой депрессии не только грамотными
решениями. Он покорил американцев реальным отказом от привилегий, обедами в Белом доме по пятнадцать центов на человека. Граждане видели: президент несет те же тяготы, что и они, и рождалось доверие к его речам и призывам. А оживить экономику можно через строительство. Уже много десятилетий подряд в стране не хватает жилья. Я бы из любого источника, даже за счет дополнительной денежной эмиссии, выдал всем желающим беспроцентные кредиты сроком на сто
лет: пусть строят себе дома. Будут загружены безработные строители, получат заказы заводы, выпускающие цемент, кирпич, стекло, трубы, оживится транспорт, люди получат зарплату, начнут покупать продукты, одежду, мебель, технику, поедут на отдых - заработает сфера досуга. Один мощный импульс по цепочкам хозяйственных связей приведет в действие целые секторы экономики. И все это очень реально, более того, неоднократно проверено. Вековые беспроцентные
кредиты на строительство жилья выдавали в Сингапуре. В Америке безработные сажали леса, в Германии - прокладывали дороги... Важно не только жилье как дефицитный продукт. Есть насущная необходимость занять людей и дать им заработок, не допустить разложения, деградации в вынужденной праздности. Именно кризис - удобный момент для старта, чтобы экономика России сделала мощный рывок. Да, сегодня наш народ не в лучшем виде - тянет вниз прослойка пьяниц,
хулиганов, но я верю в большое будущее России. Было много тяжких испытаний, переживем и эти. Мы - великая страна.
КОММЕНТАРИЙ. Колесо заскрипело?