"Через нее весь мир узнал о Литве", - так говорят литовцы о Казимере Прунскене. Кажется, совсем недавно ее имя не сходило со страниц газет, едва ли не каждый вечер мелькало на экранах телевизоров. И как-то незаметно слава ушла. А между тем бывший премьер-министр по-прежнему обаятельна, подтянута, полна энергии.
- ГОВОРЯТ, у политики, как у войны, неженское лицо. Женщина от нее грубеет, превращается в бесполое или даже мужеподобное существо.
- Нет, я так не считаю. Женщине-политику действительно приходится работать в основном с мужчинами, но история показывает, что страны, во главе которых становятся женщины, только выигрывают.
- А вот удобнее работать с мужчинами или с женщинами?
- Смотря какая работа. Например, в офисе, где нужно четко вести канцелярию, все фиксировать, вовремя позвонить, отправить письмо или факс - во всем этом женщина незаменима. Но в основном у меня работают все-таки мужчины. В консалтинговой фирме - это одна из четырех структур, которые я создала, - на мужчин приходится полагаться, потому что сотрудники фирмы работают в основном с мужчинами-предпринимателями, много разъезжают по командировкам. Но вот недавно мы были в Белоруссии и вернулись поздно ночью. Так я была на работе на следующий день в 9 утра, а мужчинам, которые были вместе со мной, пришлось почти целый день отдыхать. Очень уж они нежные и хрупкие существа, эти мужчины.
- Бывший госсекретарь США Г. Киссинджер в своих мемуарах вспоминает, что, когда в 1973 г. в ходе "челночной" дипломатии он приезжал в Израиль, премьер- министр Голда Меир частенько принимала его в своем доме на кухне. (Она любила говаривать, что кухня - законное рабочее место женщины.) Так вот, они сидели и вырабатывали план арабо-израильского соглашения. Киссинджер пишет, что часа в три ночи голова его падала на стол, и тогда Г. Меир говорила: "Ну, мальчики, вы идите спать, а я еще поработаю".
- Когда я сажусь работать, то просто забываю, сколько я часов спала и насколько вчера устала. Женщина, она ведь чем больше работает, тем дольше живет.
- Ходили слухи, что вас хотели назначить послом.
- В конце 1992 г. такое предложение мне действительно поступило от Бразаускаса. Я мгновенно ответила отказом. Мне казалось бесплодным замыкаться на одном государстве и тащить на себе тяжелую бюрократическую ношу. К тому же я не любительница исполнять чью-то политическую волю. Я человек не очень умеющий приспосабливаться к чужому мнению.
- Дело прошлое, но скажите, госпожа Прунскене, почему вы так холодно расстались с Бразаускасом? Ведь когда он был первым секретарем ЦК КПЛ, а вы премьер- министром, вы вместе добивались общих целей.
- Мы и сейчас способны очень приятно общаться друг с другом. Если он, конечно, меня замечает в тех местах, куда нас обоих приглашают. Но и в прошлом, и сейчас мы стоим с ним на принципиально разных позициях. Я высоко ценила его как коллегу, когда работала в правительстве. Бразаускас - прекрасный экономист - практик. Он хорошо знал систему, которую мы унаследовали, то есть он знал, на какой полке что лежит. Но тогда нужно было старую систему реформировать. Я выдвигала новые идеи достижения экономической самостоятельности, к которым Бразаускас относился скептически.
Потом меня стали обвинять в том, что где-то у меня роскошные виллы, а когда все эти обвинения лопнули, стали обвинять в недостатке патриотизма, что я якобы веду с Горбачевым и Рыжковым отдельные переговоры и продаю интересы Литвы. И тогда мной "пожертвовали".
- Но и Бразаускаса обвиняли в том же?
- Такой массированной атаки, как на меня, на него тогда никто не вел. Ведь по рейтингу я была выше. И Бразаускаса, и Ландсбергиса. И оба считали меня конкурентом на будущих президентских выборах. Пока я заседала в Верховном Совете СССР, вела переговоры о сотрудничестве с США, Англией, другими странами, Ландсбергис усердно готовился к выборам.
- Я знаю, что многие в мире удивлялись: как такой человек, не юрист, не экономист, а профессор консерватории, мог стать во главе Литовского государства.
- Стать лидером ему помогла агрессия Москвы в январе 1991 г. Была затронута чувствительная струна: нас бьют, мы будем защищаться. Ландсбергис - прекрасный актер, он может все драматизировать. А когда советские войска пытались захватить Вильнюс, именно эмоции воздействовали на людей больше всего. Он считал, что чем больше людских жертв, тем лучше, раз в них виновата Москва.
- Знаете, у меня создается впечатление, что Литва для вас слишком мала. Вы могли бы стать во главе куда большей страны.
- Конечно, прозвучит провокационно, если я соглашусь, что Литва действительно для меня мала. Но де-факто я уже много лет работаю вне рамок Литвы. Вот сейчас я занимаюсь проблемой загруженности промышленности и, конечно, стремлюсь загрузить прежде всего литовскую промышленность, но если какой-то заказ Запада больше подходит, скажем, для белорусского предприятия, я без драмы передаю этот заказ нашим соседям.
Естественно, что в мой адрес сыплются обвинения, что я продаю Литву. Я в таких случаях всегда говорю, что действительно продаю, только стараюсь подороже.
- Скажите, а "купить" вас можно? Когда М. Тэтчер ушла с поста премьера в Великобритании, по Москве ходила шутка, что нам нужно купить, то есть нанять ее вместе со всеми ее помощниками, чтобы она "сделала" нам экономику.
- Еще несколько лет назад я бы восприняла такое предложение как совершенно нереальное и даже провокационное. А сейчас, когда я не участвую в прямой политической деятельности, конечно, можно было бы рассмотреть подобное предложение. Можно быть полезным Литве, работая по контракту в другом государстве, создавая рынок сбыта литовских товаров, скажем, в России. То есть я хочу сказать, что психологически я к такому предложению готова.
Беседу вел Дмитрий МАКАРОВ.
ВТОРАЯ ПОЛОВИНА. Татьяна Шахрай: "У нас в семье установлен один закон - закон любви"