Анализ чеченской проблемы был бы неполным без оценок Руслана ХАСБУЛАТОВА, активного участника последних событий на юге России. Правда, получить эти оценки оказалось очень непросто: бывший спикер парламента не хочет общаться с прессой и сделал исключение только для "АиФ". Наш корреспондент Николай ЗЯТЬКОВ встретился с ним в его квартире в центре Москвы.
В ЗНАМЕНИТЫЙ дом на улице Щусева, строившийся для членов Политбюро, так просто не попадешь: общая охрана, замок на наружной двери подъезда, который открывается прямо из квартиры, еще один кодовый замок. Вопрос безопасности сегодня непраздный для каждого из нас, а уж для человека, который участвовал в событиях в Чечне, он особенно актуален.
- Руслан Имранович, вы боитесь мести Дудаева?
- Он установил за мою голову премию в 15 млн. долларов. Уже было несколько попыток покушения. У нас был съезд представителей духовенства в октябре. 800 человек собралось в зале. И вдруг - взрыв колоссальной силы потряс здание... Я уже привык к этому. В Чечне ночлег меняли довольно часто. Была охрана, хорошие ребята.
- А здесь, в Москве?
- Да нужно бы, но кто здесь обо мне думает? Самое главное - это мои ближние. У меня 80-летняя мать. Сейчас она приболела, плохо видит. Ей, конечно, надо здесь, со мной побыть. Но она пока в деревне. Братья и все ближние и дальние родственники были вынуждены покинуть Грозный, потому что после 26 ноября усилились репрессии.
- Дудаев пугает различными терактами, возмездием за действия военных. Россияне опасаются этих угроз. Насколько они реальны?
- Это блеф, конечно. Пугаться не надо. Но надо быстро и энергично устранить этот режим. Ведь как бывает? Грозят-грозят, да и начнут что-то делать. Зачем же давать им такую возможность? Надо поскорее решить эту проблему. А во всех крупных городах, где находятся чеченские общины, нужно их очень жестко предупреждать.
- Официально вы поехали в Чечню с миротворческой миссией и оказались в той части республики, где базируется оппозиция. Но, к сожалению, мир не наступил. Почему?
- Меня позвали туда люди, чтобы решить их жизненно важные вопросы: 75% самодеятельного населения не работает, 80 - 90% всей промышленности стоит, животноводство погублено, все поставлено под контроль уголовного режима. С конца 1991 г., со времени прихода к власти Дудаева, по сентябрь с. г. убито и пропало без вести более 10 тыс. человек. Причем особым преследованиям подвергается русское население. Когда меня выбирали в 1990 г., порядка 70% моих избирателей были русские. А теперь их менее 20%. Их преследуют, убивают. Их изгоняют с тем, чтобы новые лица из окружения Дудаева въехали в эти квартиры. Меня коробит, когда о судьбе 20 танкистов заговорили все - политики, парламентарии, - а о ста тысячах русских людей, таких же граждан Российской Федерации, которые фактически находятся в плену уже 3 года, никто не говорит.
- Вы понимали, что столкнетесь с противодействием, что будет активизация боевых действий?
- Ориентация была отнюдь не на военное противостояние. Речь шла только о гражданском неповиновении. И вот, когда я решил вернуться в республику, Москва срочно признала Временный совет и стала его вооружать. Почему-то здесь испугались, что Хасбулатов вернется, свергнет дудаевский режим, установит свои порядки. Но я пытался найти точки соприкосновения с Автурхановым, создал миротворческую миссию из самых влиятельных духовных вождей Чечни. Миротворческая группа стала носителем гражданской оппозиции. А Временный совет - носитель военной оппозиции. Они занимались чисто военными вопросами.
Мы создали довольно быстро свое телевидение, затем радио, стали выпускать газету. Это очень укрепило позиции людей, борющихся с режимом. К 15 октября сложилась такая ситуация, когда большинство командиров дудаевской гвардии приходили ко мне, к другим нашим членам миротворческой группы и говорили: "Действительно нам не нужна война. Мы согласны, что пока здесь Дудаев, никакого мира не будет. Мы его сами устраним. Давайте заключим мир, наложим запрет на применение огнестрельного оружия, пусть сразу после устранения дудаевского режима пройдут свободные выборы". И военная оппозиция тоже окрепла основательно. Вдруг решение 15 октября - бросок на Грозный. Конечно, со мной никто не советовался. Как вы знаете, этот бросок закончился бесславно. Уход оппозиции из города дудаевцы расценили как важную победу. Если раньше на митинги Дудаева приходили 30 - 40 человек, то тут уже - до тысячи. Опять нам пришлось целый месяц работать, чтобы создать у людей уверенность в победе. Вертолетные атаки здорово поколебали дух военщины. Дело шло к развязке. В этот момент приехал С. Хаджиев (бывший министр СССР, народный депутат СССР. - Ред.) и потребовал от командиров ополчения атаковать Грозный.
Я задавал вопрос: "Зачем спешка? Почему танки надо сразу бросать в бой?" Но они со мной не посоветовались...
- Кто-то Хаджиева, видимо, подталкивал?
- Разумеется, я знаю кто. Но мне не хотелось бы всего говорить, потому что надо думать не только об абсолютной правде, но и о том, как эта правда отразится на положении людей, народа республики. Поэтому я вовсе не заинтересован вызвать чье-то раздражение. Если до 26 ноября, опираясь на помощь России, мы могли сами разрешить этот конфликт, то теперь все карты перешли в руки руководства России.
- Какой выход может быть сейчас? Кто-то предлагает насильственный путь, кто-то переговоры...
- Военный вариант решения. Здесь много шума, что это будет кавказская война. Я могу сказать, что это не так. Военное решение проблемы не представляет собой большой опасности и для российского народа, и для целостности России. И вовсе не всколыхнет Кавказ. Потому что режим Дудаева уже всем надоел, люди страдают и говорят: "Да пусть хоть китаец придет, чтобы только убрать этот преступный режим". Но с моей точки зрения, более предпочтителен вариант проведения выборов временного совета съездом представителей народа.
Следующий вариант - разоружение всех воюющих сторон. Если вы рассматриваете Чечню как составную часть РФ, то примите об этом однозначное решение на федеральном уровне. И здесь необязательно вводить войска.
- А вариант переговоров с Дудаевым вы отвергаете?
- Нет. Но надо при этом знать мнение, я думаю, 99% населения, что никто не примирится с его существованием. Это тогда надо российской армии выступать вместе с Дудаевым против народа.
- А каковы сроки разрешения конфликта? Реально ли решить проблему до 15 декабря?
- Каждый день промедления разрушает не только экономику (ее там просто нет), но и наносит ущерб соседним республикам, областям, краям. Потому что это уголовный режим. Он связан тысячами финансовых и прочих нитей и со столицей России, и с крупными городами. Отсасываются ресурсы, криминальные щупальцы протягиваются везде. Помните эти похищения самолетов?
Дети с 10 лет начинают интересоваться оружием. Представьте себе, все наладится, придет в норму, а что мы будем делать с детьми? Это же потенциальные преступники. Они будут передвигаться по всей стране. А преступниками их воспитывают сознательно. Вы можете представить себе, чтобы президент, выступая, говорил так: "Наши ребята - самые ловкие! Вот недавно они украли и провезли через пять государств "мерседесы". И хохочет.
- Вы говорите, что ваши действия оцениваются Москвой предвзято. А у вас у самого есть какая-то обида? Вы зло таите?
- Нет. Когда меня спросили, готов ли я обратиться к высшему руководству, отбросив все обиды, с конкретной просьбой помочь в чем-то, я сказал: "Конечно. Когда речь идет о жизни и смерти, когда миллионы людей подвергаются геноциду, тут не до каких-то обид." Но, видимо, те люди, которые должны были сотрудничать, мягко говоря, не дозрели еще.
- А каких-то действий в отношении вас пока не предпринимается? Например, из этой шикарной квартиры не выселяют?
- Да кому нужна эта несчастная квартира? Если уж очень хотят, да Бог с ними. После расстрела парламента, после тюрьмы у меня пропал меркантильный интерес, хотя я и раньше не отличался им.
* * *
Квартира, о которой много писалось в свое время, конечно, поражает воображение человека, живущего в типовом панельном доме: просторные прихожие, холлы, каминный зал, огромная гостиная, три большие спальни, столовая и многочисленные подсобные помещения... Потолки в четыре метра высотой были в свое время специально сделаны "под Брежнева". Из-за этого даже наплевали на безопасность: именно этот этаж с улицы выделяется повышенной высотой окон. Говорят, какое-то время здесь жил Луис Корвалан, потом квартира пустовала, пока сюда не въехал спикер парламента. Кстати, занимает она не весь этаж, здесь живут еще внучка Брежнева и бывший секретарь ЦК КПСС Борис Пономарев.
Сейчас, по мнению Хасбулатова, бывшая квартира генсека меркнет в сравнении с коттеджами, особняками и виллами руководителей и бизнесменов. Да и нынешние заботы не располагают наслаждаться бытом. Помимо чеченской проблемы надо решать и житейские: восстанавливаться после отпуска за свой счет в Плехановском. Хасбулатов работает там зав. кафедрой. А пока, по словам Руслана Имрановича, семья живет на зарплату жены и гонорары от его книг.
В черной новой рубашке, с неизменной трубкой, он выглядит озабоченным и уставшим, но не подавленным. И хотя в разговоре не звучат его "фирменные" шутки (помните: "А я Светлану Ивановну не использовал..."), Хасбулатов может еще сказать свое слово в политике. Но в четко очерченных ему (и им самим) рамках.
- Вы сказали, что не ставили целью возглавить Чечню. Ну, а если "позовут люди", вы пойдете на это?
- Для того чтобы не отбить настроение у соратников, я категорически не отказывался. Но для себя я сделал вывод: не пытаться стать руководителем. И не потому, что этого не желает Москва. Представьте себе, мне не так уж и мало лет, а в Чечне все разрушено. Это же надо брать на себя ответственность, день и ночь ходить по российской бюрократии, выколачивать какие-то средства. Я уже с этой властью, с этими делами вряд ли могу справиться. То есть у меня нет такого стремления. Другое дело, я постараюсь проконтролировать кадровые дела. Меня очень беспокоит возможность прихода к власти в Чечне каких-то кланов. Смотришь на эти временные органы власти, и становится больно: снова эти родственнички, отобранные отнюдь не по деловым признакам, снова стремление урвать.
- Существуют глубинные вещи: национальные, религиозные. Во всем мире идет дезинтеграция. Югославия делится, Чехословакия разделилась, СССР распался. И по поводу юга России кое-кто высказывает мнение, что он больше тяготеет к мусульманскому миру. Так, может, "отпустить" его и сиять головную боль?
- Дело в том, что Чечня и другие республики нуждаются в России больше, чем Россия в них. Так что я не думаю, что для России была бы большая проблема потерять, скажем, Чечню. Даже при том, что она имеет определенный запас нефти, газа. Сейчас все 100% сырья идут "мимо" России. А что толку, какая польза народу?
М. Леонтьев: "У Кадырова было много врагов"