Наука сегодня оказалась в положении бедной родственницы. Престиж ученого упал до критической отметки. Есть ли у российской науки будущее?
"Нас превратят в колонию, если мы не будем опираться на собственные умы", - считает профессор Сергей КАПИЦА.
- Сергей Петрович, вы уже 30 лет преподаете в Московском физико-техническом институте и наверняка заметили, что очень многие выпускники даже и не думают о работе по специальности. Не получится ли так, что через несколько лет наша наука вообще останется без молодых специалистов?
- Наши естественные науки, я считаю, были чрезмерно раздуты. Там были заняты многие люди, хотя далеко не все обладали необходимыми для этого уровнем интеллекта и способностями. Поскольку за все платило государство, на это никто особенного внимания не обращал. Сегодня из науки действительно происходит резкий отток кадров, многие уходят в предпринимательство. Пока я в этом не вижу ничего дурного. Наше естественнонаучное образование - прекрасная основа для делового человека, оно учит людей логически мыслить, вырабатывает у них способность к творчеству. Выучить на миллионера нельзя, но можно ожидать, что человек, у которого ум натренирован на физике, на математике, на шахматах, сможет с блеском проявить себя как предприниматель. Те же Боровой, Мавроди окончили технические вузы.
- Отличается ли интеллектуальный уровень студента середины 60-х годов от уровня сегодняшнего студента?
- Пока нет. Сегодня мы еще в состоянии обеспечивать приход умных ребят в институты. Но происходит это в основном по инерции. Что будет через 3 - 4 года, я сказать затрудняюсь. В 1948 году Лысенко разрушил советскую биологию. Сломать ее было недолго - провели сессию, разогнали хороших ученых, университетские кафедры заняли ничтожества и подонки и начали воспроизводить самих себя. Прошло почти 50 лет, и только сейчас, несмотря на то что Лысенко давно умер, наша биология начинает выкарабкиваться из кризиса. То же самое произошло в Германии, когда Гитлер создал там такие условия, что большинство интеллигенции вынуждено было уехать. Интеллектуальный потенциал страны был резко подорван, и только через те же 50 лет немецкая наука поднимается на тот уровень, который можно было от нее ожидать - по ее традициям, по тем деньгам, которые очень щедро в нее вливаются.
- То есть, как и всем, науке нужны деньги?
- Я считаю, что наука и бизнес должны очень тесно взаимодействовать, как это, кстати, происходит во всех развитых странах. Там поняли, что наука - это курица, которая несет золотые яйца. Но за ней нужно ухаживать. Сейчас уже очевидно, что финансирование науки должно идти не только из государственного кошелька, который достаточно тонок, но и из других источников - например, из общественных фондов.
- Сегодня довольно популярно мнение, что ученые сами должны продавать свои открытия...
- Мне это немного напоминает отношения мужчины с женщиной. Вы можете ее пригласить и оплатить услуги, но если вам нужно нечто большее, то вы создадите семью.
- И, соответственно, денег выложите намного больше.
- Разумеется. Но дело не только в деньгах. Утечка умов, о которой столько говорят, происходит часто не только по материальным причинам, но и по моральным. Люди чувствуют, что их культура, их знания никому не нужны, и они уходят туда, где их ценят.
У меня на полке стоят книги: библия теоретической физики нашего столетия - курс Ландау и Лифшица. Три года эти тома лежат в издательстве, нет средств на их выпуск. В результате академик Питаевский, который работал над наследием своих учителей, над переизданием этих книг, уехал, потому что его практически безвозмездный труд не был востребован обществом.
Душа болит за молодых. Именно молодежь движет науку вперед. Сахарову было 27 лет, когда он изобрел водородную бомбу, а Курчатов в 40 возглавил целый атомный проект великой державы. Очевидно, что если мы не будем заботиться о воспроизводстве своей интеллектуальной элиты, то очень скоро окажемся у разбитого корыта, выродимся как государство, потому что без этого ни промышленность, ни бизнес, ни армия просто немыслимы.
- Кстати, об армии. Сейчас все чаще говорят о том, чтобы решить некоторые ее проблемы, призывая на службу студентов. Что вы думаете по этому поводу?
- А что тут думать? Студенты, вернувшиеся из армии, в большинстве своем не способны получить настоящего образования и оказываются просто выкинутыми из интеллектуального резерва общества. Последствия этого, как для армии, так и для страны в целом, очевидны. Я считаю, что и численность, и структура армии должны быть изменены коренным образом. Это вызвано, в первую очередь, глобальными демографическими изменениями, которые мы сейчас переживаем. Сейчас наблюдается так называемая демографическая стабилизация - то есть уменьшение рождаемости и резкое уменьшение числа молодежи по сравнению с пожилыми людьми. Об этом мало кто задумывается, но в такой ситуации особенно важно дать возможность молодым максимально раскрыться.
- Грубо говоря, "берегите молодых, их и так мало"?
- Именно так.
- Раньше практически все точные науки были жестко привязаны к "оборонке", которая имела и деньги, и почет. Эта система рухнула. Как вы думаете, способна ли конверсия возродить престиж науки?
- Я считаю, что пора говорить о принципиально новом контракте между наукой и обществом, а не государством. В современном мире наука подчинена именно общественным интересам и сосредоточена главным образом в университетах - центрах культуры и воспитания молодого поколения, а не в военных спецНИИ. Но это не значит, что надо до основания все сокрушить. Возьмем, например, Англию. Несмотря на то, что рухнула Британская империя, способным студентам из бывших английских колоний дается возможность получить хорошее образование в метрополии, действует разветвленная система выплаты им стипендий. Часть этих специалистов остается в Великобритании, часть возвращается к себе, таким образом возникают связи, они цементируют тот союз, который раньше держался на английском военном могуществе. Для нынешнего СНГ этот пример, по-моему, очень актуален.
Беседовал Андрей НЕВЕРОВ
МНЕНИЕ СПЕЦИАЛИСТА. Что заботит и волнует молодежь