Что было бы, если бы гэкачеписты взяли верх?- Были ли какие-либо достижения за прошедшее четырехлетие? На эти вопросы отвечают известные политики - участники августовских событий.
Егор Гайдар: К августу 1991 г. валютные резервы страны были полностью разбазарены, золотой запас - тоже, внешний долг был уже неуправляем. В этой связи победа ГКЧП привела бы к медленной и тяжелой экономической катастрофе. Уже весной 1992 г. был бы тяжелый голод. Режим бы к этому времени был в полной мере непопулярным, не знал бы, что делать, и держался бы на штыках.
За четыре года произошли следующие изменения: ликвидация дефицита и очередей, превращение рубля из бумажки в реальные конвертируемые деньги, становление частного сектора, свобода передвижения и свобода печати.
Александр Руцкой: С 19 августа 1991 г. начался отсчет времени по развалу великого государства. Ничего хорошего в случае победы ГКЧП не было бы. Но и теперь в стране допустили падение производства, под видом конверсии разрушили военно- промышленный комплекс, разрушен АПК: постоянно растут преступность, безработица и т. п. Надо что-то делать.
Руслан Хасбулатов: У меня нет абсолютно никакого желания сейчас комментировать то, что было бы в случае победы ГКЧП. Отвечая на этот вопрос, надо расслабиться, пофилософствовать. А как можно расслабиться, если в стране война идет, люди гибнут?
Дмитрий Язов: Какой может быть прогресс в стране? Я недавно приехал из Омской области, у меня там мать похоронена. В деревнях уже несколько месяцев не платят зарплату. Дают какие-то талоны на хлеб. Ну что это за жизнь?
Гавриил Попов: Предположение, что Россия в одиночку, без других частей бывшего СССР скорее и легче проведет реформы - неправильно, как и то, что можно с помощью советской власти, с прежним парламентом изменить ситуацию в стране. Этот механизм был непригоден для реформ, и все закончилось конфликтами, стрельбой и т. п.
Валентин Варенников: За эти четыре года, да и за все десять лет перестройки и реформ, "достижения" нашей страны очевидны. Все хуже и хуже, и никакого просвета.