Спикер Госдумы Иван Рыбкин обходит свои "владения" в последний раз. В этот-то момент с ним и встретился наш корреспондент.
- Иван Петрович, с каким настроением вы оставляете пост спикера и работу в Думе? О чем жалеете?
- Ухожу с определенной долей грусти, как и всегда, когда сделана большая непростая работа. Но постоянно оборачиваться назад неудобно, надо думать о будущем. После 17 декабря целый месяц будем передавать дела шестой Государственной Думе.
Жалею лишь об одном, что иногда не смог противостоять в полной мере клоунаде, шутовству, излишней политизированности Думы.
- Кого видите будущим спикером? Видите ли себя снова в этой роли?
- Среди членов 43 партий, движений, объединений, которые идут на выборы, есть те, кто мог бы быть и председателем Государственной Думы. Себя в этой роли, можно сказать без лицемерия, видеть уже трудновато.
- Не отговаривают ли вас родные от возвращения в политику?
- Кнопочки в зале заседания Государственной Думы, ох какие тяжелые! Многие кандидаты в депутаты рассчитывают получить в Думе пироги и пышки. Но ожидают их здесь очень часто синяки и шишки. Профессия народного избранника тяжела и небезопасна. Мы за эти неполные два года потеряли шесть человек. Кто-то, не выдержав напряжения, умер, не доживя до 50 лет, а четверо попросту были убиты.
А что больше всего запомнилось за это время, так это слезы-горошины моей жены. Никогда она так не плакала, как в тот вечер после того, как я сказал, что меня избрали председателем Государственной Думы. Горько плакала - значит, любит.
Женщина и власть