Эксклюзивный репортаж обозревателя "АиФ" с уникальной операции бразильского хилера. Почему пациенты, которых режут кухонным "тесаком", ничего не ощущают?
... "ЗАКРОЙТЕ глаза. Вы что-нибудь чувствуете?" - "Не знаю... Что-то такое... Непонятное". - "Что именно?" - "Смутно... Словно раскаленной нитью водят по коже". - "Больно?" - "Нет. Странное ощущение. Обжигает холодом, как лед".
Человек в белой рубашке еще раз по рукоять погружает нож в живот стоящего (!) перед ним американского футбольного тренера Хатта. Долго копается там, лезет рукой в рану и вытаскивает что-то пульсирующее. Американец стоит с закрытыми глазами, его губы беззвучно шевелятся. Несмотря на открытый разрез, крови нет, хотя она должна хлестать ручьем. Пока рану наживую зашивали черными нитками, пациент не издал ни единого стона. Привычно откусив нитку зубами, человек в белом сказал: "Прилягте отдохнуть. Через пару дней попробую снять вам швы".
Хатт покидает комнату на своих ногах, хотя и немного пошатывается - как пьяный. Следующей подходит женщина, жалующаяся на боль в глазу. Ей предлагают сесть в кресло. Достав узкую прямую спицу, человек в белом с силой втыкает ее даме прямо в угол глаза. После того как спица входит наполовину, он помешивает ею, словно ложкой, пытаясь подцепить что-то изнутри. Зрелище оказалось столь натуралистичным, что минут через пять я вышел подышать свежим воздухом.
Он принимает 800 пациентов ежедневно, тратя на каждого пару минут
ПОСЛЕДНИЕ пятьдесят лет в Бразилию со всего мира постоянно приезжают медицинские комиссии для изучения местного феномена - деревенских хилеров (в переводе с английского - "целителей"). Эти знахари прославились тем, что проводят сложнейшие хирургические операции обычным (как правило, кухонным) ножом без какой-либо анестезии. При этом из ран почти не идет кровь, пациенты (хотя их режут в полном сознании) абсолютно не чувствуют боли, а через два-три часа уже могут вставать и ходить. Впервые о бразильских хилерах заговорили в 1958 году, когда безграмотный знахарь Зе Ариго перочинным ножом безо всякой анестезии вырезал раковую опухоль у дочери президента страны Кубичека. Резонанс был такой, что уже на следующий день толпы жаждущих исцеления чуть не сломали дверь в доме Ариго.
Его операции подробно освещала вся бразильская пресса. Под прицелом телекамер и фотоаппаратов хилер взрезал животы, вскрывал грудные клетки и надрезал сетчатку глаза пациентов. Те, как и президентская дочь, утверждали, что никакой боли не чувствуют. Будучи весьма благодарен за спасение любимой дочки, Кубичек разрешил хилерам оперировать открыто. В разных концах республики стали появляться все новые и новые знахари с теми же удивительными способностями. Широкую популярность получила некая Пачита (настоящее имя Барбара Салас), которая оперировала больных... огромным ржавым ножом для рубки сахарного тростника. Ариго и Салас даже не мыли рук перед их "операциями", но при этом ни один из их пациентов не пострадал от заражения крови или какой-либо занесенной инфекции. Специальная комиссия медиков из США (под руководством профессора Генри Пухарика) в 1961 году подробно исследовала работу этих двух хилеров, ведя детальную киносъемку, а руководитель комиссии подвергся операции лично.
Сами хилеры, разумеется, объясняют свои успехи влиянием извне: Ариго утверждал, что через него лечит Бог, а Салас считала себя "проводником" духа ацтекского императора Куаутемока, вселявшегося в нее во время операций. В настоящее время целительством в Бразилии занимаются десятки человек. Большинство из них практикуют популярные операции без боли, кто-то ножом, кто-то скальпелем, а одна женщина - отточенным ногтем большого пальца (!).
Современного человека это только рассмешит, однако поток пациентов к бразильским хилерам не иссякает. Для местных знахарей стандартным считается день, когда они "режут" по двадцать-тридцать больных, многие из которых потом утверждают, что исцелились. Впрочем, самое важное для большинства пациентов из бразильской глубинки - "хирурги с кухонными ножами" не берут ни копейки, отказываясь от любой оплаты за свои услуги.
Люди молчали, хотя должны были бы орать от мучений
ТАК почему же все-таки во время хирургических операций бразильских хилеров их пациенты не испытывают никакой боли? Дабы выяснить это, я отправился в маленький городок Абадиания (два часа езды от административной столицы страны Бразилиа), где практикует один из самых известных на данный момент хилеров - некто Жуан, скромно именующий себя "Жуан Божий". Операции Жуан делает всего три дня в неделю, принимая по 800 (!) пациентов ежедневно: на каждого он тратит меньше минуты.
...Народу в Абадиании - не протолкнуться. Половина приехавших на операцию - иностранцы. Все, разумеется, достаточно серьезно больны: на улицах даже случаются "пробки" из инвалидных колясок. Кандидаты на излечение почему-то в основном в белых одеждах - впрочем, в этом штате потрясающе жарко круглый год. В гостинице, где я остановился, живет 45-летний француз Морис: ходит с трудом, опираясь на костыли, в этом году сломал ногу в двух местах. 15-летний Анджей из Польши не ходит совсем, передвигается в кресле-каталке. Врачи говорят, что шансов у него никаких. Удивляет то, что везде слышна русская речь, группами ходят наши пожилые женщины, еще в советское время уехавшие в США на "постоянное проживание". Одна из них говорит мне: вот, колет что-то сильно в боку, поэтому решилась посетить хилера. "Вы даже не пробовали узнать у врачей, что там у вас?" - "Пусть он посмотрит. Боюсь проверяться, вдруг рак". Логика сногсшибательная!
Впрочем, собственно операций Жуан делает не так много. Иногда он смотрит на человека и говорит: "Да ты здоров, как бык! Чего голову морочишь? Иди себе с Богом".
...В 7.30 утра гигантская толпа собирается в резиденции, где проводятся операции. Здание называется Casa, то есть "дом". Очередь к хилеру выстраивается, как у нас за водкой при Горбачеве. Сначала люди попадают в зал, где звучит расслабляющая музыка. Здесь их просят сидеть и "медитировать". Многие засыпают. Минут через сорок, когда большинство уже находится в полусне, неслышно появляется сам Жуан, тихо садится на стул посреди комнаты и начинает прием. Фотографировать мне позволили только первых пять человек - мол, вспышки "блица" хилера раздражают.
Сначала к Жуану подвели мужика, который не полностью проснулся после "медитации". Он жалуется на сильные боли в голове. Не долго думая, хилер взял с подноса приличного размера ножницы, по рукоять всадил их больному в нос и стал поворачивать в разные стороны. Через полминуты Жуан с хрустом вырвал ножницы наружу, между стальных кончиков был зажат окровавленный кусочек плоти. "Не болит больше голова?" - спросил он удивленного пациента. "Нет", - ошарашенно ответил тот. "Иди и благодари Иисуса за исцеление", - коротко ответствовал хилер и занялся следующим пациентом. Он сноровисто вскрывал ножом кожу за десяток секунд, а люди реагировали на это так, как будто им резали не живот, а одежду, хотя, по идее, должны были орать от боли. Я - скептик и, честно говоря, ожидал увидеть какую-то ловкость рук. Но факт остается фактом - пациентов резали в полном сознании, раны были такие, что, извините, кишки виднелись. Однако создавалось такое впечатление, что им просто отключили все нервные окончания, а заодно и кровь - сочилась только сукровица, и то немного. Пока я над этим раздумывал, хирургические изыски Жуана закончились. У его стула появился знакомый мне француз Морис на костылях. Ощупав его ногу, хилер равнодушно сказал: "Ты здоров. Зачем приехал? Брось эту палку и иди сам". Однако Морис не желал испытывать судьбу и вцепился в костыль как клещ - целитель буквально вырвал у него из рук жестяную палку и с силой швырнул ее на пол: "Ты слышишь? Тебе сказали - иди!" Закрыв глаза и дрожа всем телом, Морис сделал пару шагов... Довольно сильно хромая, он все-таки действительно пошел без костыля - все увереннее и увереннее. Далее хилер принимал народ уже конвейером, тратя на каждого по полминуты, - возлагал руки на голову, что-то шептал, и так далее. Денег ему никто не платил, поэтому удивительно, как это Жуану удается содержать огромный штат помощников, включая трех переводчиков и водителя. Потом уже я выяснил: хилер не из бедных, от отца он унаследовал изумрудные шахты и сахарные плантации. Поэтому оплатой не особенно интересуется.
Остальные действия Жуана, кроме собственно операций, меня не впечатлили - какая-то фантастика в стиле раннего Кашпировского: когда я увидел, как люди передают хилеру фото родственников, а тот обещает попробовать исцелить их на расстоянии, мне стало совсем кисло. Тем не менее отпечатавшиеся в голове кадры разрезаемых тел забыть нелегко. Так в чем же дело?
Прямое общение с Жуаном ответов на вопросы не дало. В получасовом интервью он поведал, что сам практически ничего не испытывает во время вырезания опухолей. Не ощущает даже своих рук, чувствует только сильнейшую энергию, а благодарить за это надо не его, а Господа Бога. Но вот одно он точно заметил: "Человек сам не знает возможностей своего тела. Он думает, что ему будет больно, - ему и будет больно. А вот если удастся его убедить, что боли не будет..."
- Я несчетное количество раз присутствовал при хилерских операциях в Бразилии и скажу: единого мнения по этому вопросу не существует, - объясняет профессор Медицинского университета Рио-де-Жанейро Роберту Оливейра. - Для меня лично вероятна такая гипотеза: люди не ощущают боли, находясь под сильным гипнозом. Ведь доказано, что под гипнотическим воздействием человеческий организм вытворяет такое, что ему и не снилось. Я видел, как загипнотизированный человек положил руку в пламя, когда ему сказали, что это лед, и... не получил ни одного ожога. То, что людей просят "медитировать" перед операцией, умиротворяющая музыка, полусонное состояние... Все это наводит на мысль о гипнозе. Боль-то генерирует не кожа, которую режут, а мозг, посылающий "нужный сигнал" автоматически: видимо, кто-то умеет в нужный момент отключать его. Я бы не стал приписывать Жуану и другим хилерам сверхспособности уникальных врачевателей. Но вот то, что он, возможно, научился заставлять пациентов самих отключать свои болевые ощущения (хоть и не всех), - это большой плюс.
...Трудно сказать, что у Жуана получается, а что нет. Как я заметил, он умеет принимать верное решение на месте: кому-то назначает операцию, а кому-то отказывает. И возвращается человек, несолоно хлебавши, зря ехал в такую даль. Через пару дней на моих глазах Жуан снимал швы тому самому американскому футбольному тренеру Хатту, которого недавно оперировал. Рана практически заросла. Француз Морис ходил увереннее, уже хромая все меньше и не вспоминая про костыль. А вот с польским мальчиком Анджеем чудес не произошло, он все так же сидел в инвалидной коляске.
Понаблюдав в течение трех дней, как человек без какого-либо медицинского образования вырезает у людей мелкие опухоли, я не уверовал в то, что его направляют высшие силы. Да, научного объяснения этому нет, но мы еще очень мало знаем про возможности нашего организма. И лучше, заботясь о своем здоровье, верить не в какие-то мистические чудеса, а в самого себя, тогда, возможно, все и получится...
Кстати
РЕДКИЕ способности человеческого тела демонстрируют тибетские монахи. Проведенные в высокогорных монастырях вокруг столицы Тибета Лхасы опыты показали, что эти люди способны часами сидеть, завернувшись в тонкую материю, на снегу при температуре... -30°С без какого-либо вреда для здоровья. Монахи могут впадать в состояние, похожее на то, в которое погружаются лягушки и змеи зимой, - анабиоз.
Сложнейшие хирургические операции (в том числе и трепанация черепа) проводились и в разрушенной в XVI веке испанцами южноамериканской империи инков: также без малейшей анестезии. Сначала с помощью жрецов оперируемого вводили в сильный религиозный транс, а потом начинали оперировать: видевшие это испанцы были поражены тем, что человек не кричал. Доказано также, что люди могут не чувствовать боль, когда находятся в состоянии сильнейшего шока. В больнице известнейшего американского кардиохирурга Майкла Дебейки мне рассказали случай, как одна молодая женщина через час после сложной операции на сердце ушла из больницы, получив сообщение, что ее ребенка сбила машина. Она прибежала (!) домой буквально за пять минут, хотя обычно после подобной операции люди и приподняться-то на кровати могут лишь с большим трудом.
Смотрите также:
Сорок лет на трех "китах"