Без комментариев
"Сталину доложили, что у дочери любовь с евреем. Он отхлестал её по щекам".
Этому репортажу 70 лет. Мы ведём его из школы для детей советской элиты образца 30-х годов XX века.
ЛЕТОМ 1933 г. пришла пора отдавать в школу дочь Сталина Светлану. Хозяин приказал найти лучшую школу в Москве. И это было сделано. Она носила номер 25. Директрисой была дочь белого офицера, завучем - бывший крупный землевладелец, педагоги - выходцы из дореволюционной гимназии, а сама школа N 25 существовала на свете исключительно по недосмотру органов НКВД.
Осколок империи
НО, СКОРЕЕ всего, как раз этот набор злостной антисоветчины и сподвиг Сталина отдать дочь именно туда. То, чему могли научить советские педагоги, он прекрасно знал на примере своего старшего сына Василия, который рос оболтусом, двоечником и хулиганом.
В 25-й школе учился и я, Владимир Николаев, сын секретаря Свердловского райкома ВКП(б) Москвы. На две трети мои одноклассники состояли из детей самой высокопоставленной советской элиты, а на треть были обыкновенными девчонками и мальчишками из соседних московских дворов.
С приходом Светланы и Василия Сталиных школа быстро превратилась в советское подобие Царскосельского лицея. Сталина, Молотова, Берия, Маленкова, Булганин - эти и многие другие фамилии первых лиц стояли в классных журналах школы, где учились также дети членов ЦК, наркомов, их заместителей, руководителей Коминтерна и зарубежных компартий, ведущих военных деятелей.
Наших тогдашних вождей я видел зачастую в домашней обстановке. Один такой сошедший с портрета вождь как-то упрашивал меня опекать в школе его нерадивого сынка. За двумя Светланами, Сталиной и Молотовой, по школьным коридорам всегда следовали их сопровождающие - сотрудники НКВД. В класс они не входили - подпирали стенки снаружи. Впрочем, они были дядьками невредными, иногда даже смешными. Про охранника, приставленного к его семье, мой друг Левка Булганин рассказывал: "Вчера иду - а он в писсуаре руки моет". Кстати, сам он был беспробудным лентяем и к учёбе относился как-то заторможенно, хотя вне класса вёл себя абсолютно нормально.
Ещё две Светланы никогда не ели в нашей столовой. В школе была специальная комната, в которой они кормились чем-то, присланным с кремлевской кухни.
Программа обучения в нашей школе была такая же, как и во всех других столичных десятилетках, но вот учителя у нас были отменные. Поэтому в классе всегда было 10-12 отличников. Оценки ставили не по чинам и званиям отцов. В школе были заведены такие порядки, при которых все родители без исключения получали самую объективную информацию о том, как идут дела у их детей.
Начиналось это с самого главного - с отметок. Светлана Сталина была круглой отличницей и на самом деле прекрасно успевала, а вот её брат Василий перебивался с двоек на тройки. Сам Сталин, кстати, каждую неделю расписывался в дневнике Светланы чёткими крупными буквами. Надо сказать, что "обратная связь" через дочь Сталина действовала бесперебойно. Когда школа удлинила уроки с 45 до 50 минут, Светлана вечером пожаловалась отцу. На следующий день - опять сорок пять!
Девочка с характером
СВЕТЛАНА СТАЛИНА с детства была очень одарённым и светлым человеком. Это с годами у неё испортился характер (ну да редко у кого он со временем улучшается). Она запомнилась мне скромной и симпатичной девочкой, обладавшей к тому же изрядной силой воли.
Надо сказать, что сложена дочь Сталина была средненько, имела склонность к полноте. Девочкой она была неловкой, но её почему-то потянуло в наш физкультурный кружок. Благодаря школьному физруку Ефиму Михайловичу эта дисциплина, особенно снарядовая гимнастика (конь, брусья, перекладина), была поставлена в школе на уровень, можно сказать, вполне профессиональный. Сейчас это назвали бы детской спортивной школой.
Сперва у Светланы ничего не получалось, но она упорно продолжала ходить на занятия. Я был в своей группе старостой по гимнастике, и в мои обязанности входило страховать других на спортивных снарядах. В том числе и Светлану, которая так и норовила свалиться с бревна или брусьев и набить себе шишек. Поскольку занятия у нас шли через день, с уверенностью могу сказать: я держал Светлану Сталину на руках больше, чем все её будущие мужья, вместе взятые.
Когда в ней, как сейчас говорят, взыграли гормоны, оказалось, что девушка она очень влюбчивая. Каждый раз она влюблялась "по уши" и "на всю жизнь". В школе влюбилась в нашего пионервожатого старшеклассника Гришу Морозова. Парень он был видный, брюнет, умел проникновенно рассказать о войне в Испании, о челюскинцах, о Валерии Чкалове... Сталину, конечно, доложили, что у дочери первая любовь, а также о том, что эта первая любовь - еврей. Не знаю, что возмутило Сталина сильнее, только он устроил Светке скандал и отхлестал по щекам. Она ответила: "Выйду за него - и всё!" После окончания школы она так и поступила.
Сидела Светлана за одной партой с Марфой Пешковой, внучкой пролетарского писателя Горького. В неё был влюблён красавчик Серго Берия. После окончания школы они поженились. Я одно время был влюблён в Волю Маленкову, но подойти к ней так и не отважился.
Лучшей подругой Светланы была и Алла Славуцкая, дочь советского посла в Японии. Когда её отца посадили, она передала Светлане письмо, написанное им накануне ареста. Видимо, он что-то предчувствовал и решил подстраховаться. Светлана принесла письмо домой, передала Сталину. Дома у них тогда сидел Лаврентий Берия - так она в его присутствии и передала. Отец прочитал и спросил: "Лаврентий, почему мне не доложили об аресте Славуцкого?" Берия что-то ответил по-грузински, которого Светлана не знала. Сталин на него по-грузински же заорал. После этого Сталин запретил Светлане брать письма у подруг. А отца Аллы выпустили...
НА РОДИНЕ СИЛЬНЫХ МИРА СЕГО. "Середнячок" Грачев