Окончание беседы нашего корреспондента А. Мещерского с начальником Управления по проблемам ограничения вооружений и разоружения МИД СССР В. Я. КАРПОВЫМ.
Начало в N 28.
КОРР. Как известно, на пути сокращения ядерных вооружений возникли определенные трудности. Не могли бы вы сказать об этом?
КАРПОВ. Главная цель, которую и СССР, и США согласовали в Рейкьявике в том, что касается ракет средней дальности, - это полная ликвидация американских и советских ракет этой дальности в Европе. Они договорились также о том, что в азиатской части Советский Союз может сохранить до 100 боеголовок, т. е. практически 33 ракеты СС-20, а Соединенные Штаты на своей территории могли бы иметь 100 боеголовок на ракетах этого класса.
Соединенные Штаты начинили сейчас свою позицию на переговорах различного рода надуманными и опасными условиями. Первое. Они настаивают на размещении 100 боеголовок на Аляске, что создавало бы угрозу для объектов на нашей территории, которые сейчас Соединенные Штаты ракетами средней дальности поражать не могут. Ясно, что с точки зрения нашей безопасности такое решение не подходит.
Второе. США выдвинули условием договоренности о ликвидации ракет средней дальности возможность переоборудования "Першингов-2" в ракеты с меньшей дальностью, т, е. практически в ракеты "Першинг-lБ".
Но "Першинг-1Б" - это первая ступень ракеты "Першинг-2". Обратное переоборудование в "Першинг-2" занимает не более 48 часов. Нам, по сути, предлагают согласиться с тем, чтобы мы ликвидировали ракеты СС-20 в Европе, а Соединенные Штаты сохранили свои "Першинги-2" под другой вывеской.
Кроме того, США не хотят ликвидировать в Европе и свои крылатые ракеты и выторговывают для себя право разместить их на морских судах, т. е., по существу, сохранить и этот потенциал.
Сейчас возникло еще одно осложнение в результате рейкьявикской сессии Совета НАТО: при ликвидации наших оперативно-тактических ракет и их ядерных боеголовок в Европе Вашингтон хотел бы сохранить американские боеголовки для западногерманских ракет "Першинг-lA". (Подробнее об этом см. "АиФ", 1987, N 26, - Ред.)
КОРР. Одно из многочисленных определений пессимиста такое: пессимист - это информированный оптимист. Вы хорошо знаете о всех трудностях, стоящих на пути переговоров. Смотрите ли вы с оптимизмом на возможность заключения соглашения по РСД?
КАРПОВ. Давать однозначные прогнозы, как показывает и опыт работы нашей метеослужбы, очень трудно. Поэтому я бы сказал так: сейчас объективно есть все необходимые условия для того, чтобы прийти к соглашению по ликвидации в Европе советских и американских РСД.
М. С. Горбачев неоднократно подчеркивал, что с нашей стороны нет недостатка в стремлении найти взаимоприемлемые решения, открыть прямую дорогу к соглашению.
Новым свидетельством этого является только что опубликованное интервью М. С. Горбачева газете "Мердека", где он заявил о готовности Советского Союза - с учетом озабоченности азиатских стран - пойти на уничтожение всех своих ракет средней дальности и оперативно-тактических также и в азиатской части страны. Конечно, решаться этот вопрос должен на основе взаимности и равенства с Соединенными Штатами.
Администрация США не раз высказывала свое предпочтение глобальному нулевому варианту по РСД и ОТР. Теперь мы предлагаем решение, которое практически совпадает с американским подходом. Поэтому не должно быть никаких препятствий для достижения соглашения. И те упомянутые мною искусственные препоны, которые под разными предлогами выстраивались американской стороной на переговорах, должны, естественно, отпасть.
Советский Союз готов к соглашению. Мы раскрыли все наши карты. Нами предложены честные и справедливые условия для договоренности. Будет ли достигнуто соглашение, или уникальная возможность избавиться сразу от двух классов ядерных вооружений не будет реализована, зависит теперь только от Вашингтона. Если администрация США преодолеет свой дефицит реализма, проявит политическую мудрость, то в самое ближайшее время - через один, два, три месяца - можно подготовить текст договора и представить его руководству.
КОРР. Несколько вопросов от читателей, в основном пожилого возраста, прошедших войну. Их беспокоит такая проблема: не приведут ли в конечною итоге возможные сокращения ракет средней дальности, как и другие предложения Советского Союза по ограничению вооружений, к тому, что будет нанесен ущерб безопасности Советского Союза?
КАРПОВ. Прежде чем мы приняли решение согласиться на ликвидацию ракет средней дальности, последствия этого шага были взвешены со всех сторон: были проведены соответствующие проработки и в Министерстве обороны, и в других ведомствах, имеющих отношение к проблемам безопасности. Решение было принято на самом высоком уровне с учетом требований безопасности Советского Союза.
Надо признать, что мы допускаем определенный риск. Дело в том, что Англия и Франция сохраняют возможности для наращивания своих вооружений. Но мы можем, исходя из нынешней обстановки, из нашего знания планов модернизации ядерных вооружений Англии и Франции, прогнозировать последствия такого решения. Мы можем сейчас пойти на то, чтобы в ответ на ликвидацию американских "Першингов-2" и крылатых ракет в Европе, ликвидировать в Европе все наши 243 ракеты СС-20. У американцев в Европе сейчас около 400 ракет: 108 - "Першинг-2", остальные - крылатые ракеты. Тут мы не проигрываем с точки зрения нашей безопасности. Но если Англия и Франция будут иными темпами, чем сейчас, наращивать свои ядерные вооружения, то ситуация, конечно, может измениться. Хотя надо отметить, исходя из экономических и других возможностей этих стран, что их нынешние планы вряд ли будут пересмотрены в сторону резкого повышения. Таким образом, этот риск не скажется отрицательно на нашей безопасности. А вот с точки зрения общеполитической, конечно, это даст большой выигрыш и Советскому Союзу, и всем европейским странам, поскольку не только разрешится серьезная проблема европейской безопасности, но и будет открыт путь к сокращению тактического ядерного оружия в Европе, сокращению обычных "войск и вооружений, как это и предлагается в будапештском обращении стран Варшавского Договора.
КОРР. Виктор Павлович, несколько слов о своем пути дипломата.
КАРПОВ. Окончил Институт международных отношений. Поначалу склонялся заняться наукой. Пошел в аспирантуру, защитил диссертацию, занимался юриспруденцией, международным правом. В 1955 г. после окончания аспирантуры меня пригласили работать в Министерство иностранных дел. В 60-х годах работал в Вашингтоне в посольстве СССР, причем начал свою деятельность там в год кубинского кризиса и на своих собственных плечах испытал, что значит кризис в советско-американских отношениях. Затем работал в центральном аппарате. С 1969 г. стал участвовать в переговорах по ограничению стратегических вооружений. Принимал участие в подготовке Договора по противоракетной обороне, временного соглашения об ограничении стратегических вооружений, затем в подготовке Договора ОСВ-2. Когда в 1980 г. начались консультации по вооружениям средней дальности, участвовал в этих подготовительных консультациях, затем мне было поручено вести переговоры по ограничению и сокращению стратегических вооружений.
В 1985 г. был назначен руководителем советской делегации на переговорах по ядерным и космическим вооружениям. В прошлом году мне было поручено в МИД СССР Управление по проблемам ограничения вооружений и разоружения. Это - новое подразделение, один из результатов перестройки работы нашего министерства. Создан аппарат, который помогает проведению линии Центрального Комитета в вопросах безопасности, ограничения вооружений, разоружения.
КОРР. Сейчас, когда внешняя политика СССР стала такой динамичной, видимо, напряженней и ответственней работать на посту дипломата?
КАРПОВ. И интересней, и ответственней. Выступая на международной арене активно с новыми инициативами, в духе открытости, мы не можем более работать со старым багажом. Нужно создавать новую систему организации работы, новые методы и приемы продвижения наших инициатив. Все это требует, безусловно, творческого подхода, требует искать и находить решения, которые бы давали возможность еще больше усилить воздействие советской внешней на мировую политику, внести реальный вклад в дело перестройки международных отношений.
КОРР. Что больше всего вам запомнилось из вашей богатой событиями дипломатической карьеры?
КАРПОВ. Многое запомнилось и многое послужило уроком. Но, пожалуй, из тех событий, что "работают" и сейчас, "работают" на будущее, это, конечно, Рейкьявик, где мне посчастливилось присутствовать и быть непосредственным свидетелем всего, что происходило. Позитивные последствия Рейкьявика, я думаю, еще не до конца проявились. Они еще будут проявляться, будут работать в интересах мира, в интересах всеобщей безопасности.
ОТКУДА ИСХОДИТ УГРОЗА МИРУ. Контроль за соглашениями: уловки США