Приближается 1992 г., на который намечено полностью завершить процесс экономического и политического объединения стран - членов Европейского экономического сообщества. Некоторые государственные деятели западноевропейских стран видят в ЕЭС прообраз будущего демократического объединения народов, управляемого единым наднациональным правительством. Однако многочисленные факты свидетельствуют о том, что даже на уровне одной страны буржуазное государство так и не смогло выработать методов эффективного управления разными нациями.
НАИБОЛЕЕ острый характер национальный вопрос приобрел в Бельгии (население 10 млн. человек), стране, разделившейся на два враждующих лагеря - фламандцев, населяющих северный регион, Фландрию (население 5,5 млн. чел.), и говорящих на фламандском языке, и валлонов, жителей южного региона, Валлонии, говорящих на французском языке (население 3,2 млн. чел.). Около 1 млн. чел. составляют жители столицы страны Брюсселя.
Бельгия - это высокоразвитая, индустриальная страна, уровень жизни здесь один из самых высоких в Западной Европе. Однако кажущееся благополучие страны омрачено полуторавековой враждой валлонов и фламандцев, искусственно объединенных в одно государство в 1830 г. в результате политико-дипломатического маневра крупных держав.
На протяжении своей истории Валлония и Фландрия попеременно опережали друг друга по уровню экономического развития. В послевоенные годы Фландрия вырвалась вперед, что вызвало усиление активности националистически настроенных кругов, выдвинувших требование о предоставлении Фландрии особых привилегий.
КОНФЛИКТ "МЕСТНОГО" ЗНАЧЕНИЯ
Назревание серьезного национального конфликта в Бельгии вынудило правительство принять меры: в 1963 г. была проведена языковая граница, ставшая по сути границей между двумя частями страны. Однако это не только не решило национальную проблему, а, наоборот, усугубило ее. Символом раскола стала коммуна Фурон, расположенная на территории Фландрии, но где преобладает валлонское население. Вот уже 20 лет, как название этой крохотной коммуны (ее население - 40 тыс. человек) не сходит со страниц европейских газет. Причиной всему - двуязычный состав населения.
До проведения языковой границы жители коммуны, несмотря на свое различное происхождение (2/3 населения являются валлонами), говорили на общем для всех языке - местном диалекте немецкого. И только после 1963 г. между ними "пробежала черная кошка". Все вдруг вспомнили, что они не просто соседи, а фламандцы и валлоны.
Накал страстей в стране вокруг национального вопроса привел к тому, что в 1978 - 1981 гг. в этой коммуне произошли настоящие сражения. Их устраивали фламандские неофашисты из организации "Фламандский военный орден".
Сейчас в Фуроне опасаются новых столкновений. Поводом для них может стать отказ бургомистра-франкофона Ж. Аппара сдать экзамен на знание фламандского языка. Этот ничтожный инцидент чуть было не вызвал в стране правительственный кризис 1986 г. Просуществовав после этого всего лишь год в условиях нерешенности проблемы Фурона, правительство все же было вынуждено 15 октября с. г. подать в отставку.
КОМУ ДОСТАНЕТСЯ БРЮССЕЛЬ?
"Яблоком раздора" является также столица Бельгии, расположенная на территории Фландрии. Как и коммуна Фурон, Брюссельский округ является двуязычным. Валлоны и франкоговорящее население Брюсселя требуют выделения Брюссельского округа в особый регион, наделенный равными правами с валлонским и фламандским регионами. Фламандские политические круги понимают, что независимый и самостоятельный Брюссель благодаря его традиционно тесным связям с Валлонией будет способствовать усилению политического веса последней. Поэтому фламандские националисты делают все, чтобы не допустить самостоятельности Брюсселя. В 60-х годах они организовали "марши" на Брюссель, в которых участвовали сотни тысяч человек под лозунгом "Брюссель - фламандский". Такие "марши" чаще всего заканчивались уличными драками, битьем стекол в домах и магазинах франкоговорящих жителей. Но и сейчас эмоциональный накал вокруг "брюссельского вопроса" не ослабевает, и главная причина этого - нерешенный вопрос о статуте города.
НОВАЯ СТУПЕНЬ НАЦИОНАЛЬНЫХ ПРОТИВОРЕЧИЙ
Государственная реформа 1980 г. предоставила Валлонии и Фландрии самоуправление. Однако это не уменьшило остроты национального вопроса в стране. Помимо собственных налоговых поступлений, местные органы власти получают дотации от государства, размер которых постоянно вызывает споры. Так, фламандцы требуют поставить их в зависимость от вклада региона в национальный продукт (у Фландрии он больше), что поставило бы Валлонию в менее выгодное положение, а именно она в настоящий момент испытывает большую потребность в финансовых средствах не только для субсидий своим -отраслям промышленности, переживающим кризис, но и для выплат пособий безработным, которыми в старых индустриальных районах Шарлеруа и Льежа является каждый пятый житель.
КОМУ ВЫГОДНА НАЦИОНАЛЬНАЯ ВРАЖДА?
Казалось бы, такое положение трудящихся должно было встретить с их стороны решительный отпор. Еще жива в памяти мощная общенациональная забастовка 1960 - 1961 гг., когда бельгийское рабочее движение потрясло Запад своей монолитностью и боевым духом. Но четверть века национальной розни не прошли бесследно. Борьба трудящихся за свои права была отодвинута на задний план требованиями регионально- лингвистического характера. Некогда мощный фронт христианских и социалистических профсоюзов больше не существует. Христианские профсоюзы пользуются большей поддержкой во Фландрии, а социалистические, объединенные во Всеобщую федерацию труда Бельгии, черпают свои силы на юге страны, в Валлонии. Если действия ВФТБ сохранили свой наступательный характер, то Конфедерация христианских профсоюзов избегает конфликтов с правительством.
Таким образом, используя свой старый принцип "разделяй и властвуй", бельгийская буржуазия подогревает националистические чувства валлонов и фламандцев, что позволило ей добиться раскола в рабочем движении страны.
НАЦИОНАЛИЗМ И ТЕРРОР
Застарелый характер социально-экономических проблем в Бельгии подрывает у многих людей веру в то, что их можно решить законными путями. "Эффект дают только террористические акции, а все остальное - мелкобуржуазная болтовня", - утверждает один из идейных вдохновителей левацкой группировки, называющей себя "Боевые коммунистические группы" (аналогичной "красным бригадам" в Италии) и заявившей о себе в последние годы серией кровавых убийств и ограблений.
Эта, а также другая опасная террористическая организация, именующаяся "Безумные убийцы из валлонского Брабанта", уже 5 лет держат в страхе страну. А полиции до сих пор так и не удалось напасть на след преступников. Это и неудивительно, поскольку, помимо традиционного деления на уголовную и муниципальную, едва ли не главную роль играет разделение полиции на валлонскую и фламандскую. Министр юстиции Ж. Голь вынужден был признать, что в такой расколотой стране, как Бельгия, очень трудно создать общенациональную полицейскую организацию, так как обеим сторонам пришлось бы чем-то поступиться. "Война между отдельными подразделениями полиции стала слишком явной", - констатировал он.
Полуторавековая вражда фламандцев и валлонов завела страну в тупик. Все более широкий круг людей понимает, что истоки национальной розни в Бельгии лежат в противоречиях капиталистического строя. До тех пор, пока власть в стране остается в руках единой бельгийской буржуазии, она будет использовать национальные различия в своих интересах, "жонглировать" регионами, принося один из них в жертву другому, сеять в стране шовинизм и расизм.
Е. АЛПАТОВА, научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений
Что нам важнее: демократия или свобода?