М. ГОРБАЧЕВ: Сейчас нам особенно нужны понимание, поддержка, вдвойне, втройне нужнее, чем это было на предшествующих этапах перестройки, поддержка и понимание со стороны рабочего класса - ведущей силы нашего общества. В этом смысле то, что произошло в угольных регионах страны, показало, что у рабочих есть серьезные замечания относительно того, как осуществляется наша перестройка. Поэтому мы должны везде - в Верховном Совете СССР, в Центральном Комитете партии, в правительстве, во всех ведомствах, во всех структурах управления нашей страной, во всех общественных организациях, трудовых коллективах - услышать это, осмыслить. С одной стороны, из этого вытекает самый прямой, естественный, очевидный вывод: мы должны более решительно действовать, проводить экономическую реформу. С другой стороны, мы должны постоянно вести диалог с трудящимися, своевременно рассматривать все вопросы. Серьезнейший конфликт, приобретший масштабы всесоюзного, стал возможным потому, что вовремя в центре или на местах не было должной реакции на те вопросы, которые созрели и прорвались в такой острой форме.
Мы должны эти выводы сделать, действовать сейчас более активно, потому что решение вопросов в таких формах, как забастовка, погубит великое дело обновления, которое мы начали. Мы уже оказались в труднейшем положении. Шахтеры это понимают, действовали они решительно, резко, но вместе с тем конструктивно, вместе с комиссиями напряженно искали необходимые решения.
А. БОЙКО: Я только что вернулся из бастующих районов. Вся причина забастовок в том, что идет не перестройка, а полуперестройка, не демократизация, а часто - игра в демократизацию, особенно на местах, в отраслях, ведомствах.
Не дефицит мыла вытолкнул людей из шахт, вызвал эти забастовки, а именно дефицит справедливости. Если мой отец, 32 года проработавший в шахте, воевавший, потом должен просить или "левым" путем доставать уголь для своего дома, то где же здесь местные власти, где права трудящихся?
Если кругом беззаконие, бесправие, если существуют списки, Устав трудовой дисциплины, по которым нельзя в судебном порядке обжаловать даже увольнение, то это и послужило главной причиной взрыва.
Разве раньше не могло Министерство угольной промышленности решить вопрос об экономической самостоятельности шахтерских коллективов? 10 млн. тонн угля горит на складах, а шахтеры не имеют права его реализовать, потому что все 100% его добычи - госзаказ. И никому нет дела до того, что наш Донецкий край задыхается от нехватки угля, люди готовы нарастить производство овощей и выменять их на этот уголь.
По статистике, за каждый миллион тонн угля гибнет 1 - 2 шахтера, а потом этот уголь сгорает.
Прежде всего шахтерам нужна самостоятельность, без нее на местах нельзя решить ни одну социальную задачу.
К. ЛУБЕНЧЕНКО: Если воля народа сливается с его поступками - это уже политика. Сейчас эту волю выражают шахтеры, поэтому их действия не экономические, а политические.
Мы должны посмотреть, как это делается в развитых странах, где у рабочего класса есть серьезные политические права и в то же время серьезные политические ответственность и обязанности.
Почему профсоюзы у нас не являются защитой работников? Потому что профсоюзы не обеспечены защитой самих этих работников. И только угроза забастовки делает профсоюзы независимыми.
Накопились проблемы, связанные с дискредитацией советских и партийных органов на местах, которые не выражают воли народа. Поэтому мы не можем ждать со сменой этих руководителей, иначе эти люди начнут чистить нас самих.
Первый наш шаг - проведение выборов на местах, а для этого нам надо выработать основы Закона о выборах, иначе депутатский корпус на местах примет такие законы, которые будут выгодны для сохранения их власти, а следовательно, для того, чтобы спустить перестройку на тормозах, как это делается сейчас.
Б. ЕЛЬЦИН: Отсутствие доверия - это самое тяжелое для всех нас, для всего общества. И это доверие надо восстановить. Лучше всего это сделать через Верховный Совет, сказав, каким образом мы собираемся улучшить жизнь людей, которые пошли на крайний шаг.
И съезд, и Верховный Совет пока не принесли облегчения, а у многих, наоборот, вызвали и чувство разочарования. Это говорит о том, что повестка сессий была оторвана от жизни: те законы, которые предполагается в первую очередь принять, оказались менее "кричащие". На съезде надо было принять несколько вполне конкретных законов, подготовленных заранее. Считаю вопиющим фактом, что мы до сих пор не приняли Закон о социальной справедливости, о лишении льгот и привилегий. И создание комиссии - это очередная оттяжка. Недаром Ленин говорил, что если вы хотите замотать вопрос, то создавайте различные комиссии.
А. ОРЛОВ: Сегодня налицо противоречия между гласностью, растущим уровнем политического сознания трудящихся и ухудшением экономического положения в стране.
Считаю необходимым ускорить решение кадровых вопросов в партии. Советах, среди хозяйственных руководителей. В связи с тем, что министр угольной промышленности, которого мы только что утвердили, ввел в заблуждение депутатов о состоянии дел в своей отрасли, ему надо выразить недоверие. Это будет хорошим уроком для других министров. Кроме того, нужно приблизить сроки выборов в местные Советы.
В. ЯРИН: Я не драматизирую происходящие события, а приветствую те ростки действительного народовластия в лице стачечных комитетов, которые проявились в этих районах. С трудовым человеком встали вместе и интеллигенция, и настоящие партийные работники, и защитники прав рабочего человека - профсоюзные активисты, и сразу проявилось, кто есть кто. Разве не о таком народовластии мы мечтали при обсуждении своих программ?
Сегодня было бы очень правильно, если бы стачечные комитеты вошли в состав районных Советов, ибо они уже показали, что умеют и руководить, и нести ответственность, и принимать правильные решения.
К. УОКА: Надо дать возможность рабочему классу организоваться в независимые профсоюзы. Не должно быть и того, что многомиллионный рабочий класс не имеет средств массовой информации для самовыражения своих взглядов, интересов. И конечно же, надо передать собственность на средства производства в руки самих трудовых коллективов. Не министерства должны иметь эту собственность, а сами коллективы, только тогда они не будут бастовать.
Здесь спрашивают: за счет каких средств удовлетворить требования шахтеров? Я однозначно считаю, что за счет средств, выделяемых на содержание 18-миллионного аппарата управления. Его надо решительно сокращать.
С. АЛЕКСЕЕВ: Мы должны поточнее расставить акценты в наших требованиях. Сейчас дело Верховного Совета - сосредоточить свои силы на экономических проблемах, немедленно начать работу над Законами о собственности, об аренде, о налогах, о республиканском и региональном хозрасчетах.
А может быть, следует именно сейчас торжественно заявить, что путем аренды, производственной кооперации экономическая власть на предприятиях передается трудящимся, что средства производства переходят в полное ведение трудовых коллективов? Тогда дело наконец-то сдвинется с мертвой точки, и многие проблемы мы начнем решать уже сегодня.
В самом деле, что плохого произойдет, если нам здесь же объявить, что госзаказы на всех предприятиях будут не выше 70 - 80%? Это сразу положит начало осуществлению реальной власти трудящихся, появлению социалистического рынка.
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ СОВЕТ ПО КУРОРТАМ РЕАЛИЗУЕТ ОКОЛО 12 МЛН. ПУТЕВОК В ГОД. Куда идут профсоюзы