К настоящему моменту на территории страны дислоцируется 21 дисциплинарная часть, там пребывает около 17 тысяч осужденных военнослужащих.
Национальные распри, неуставные отношения, отказ от службы - вот далеко не полный перечень преступлений, захлестнувших армию. Все чаще ведутся разговоры о целесообразности дисциплинарных батальонов. Наш корреспондент В. ПЕРУШКИН отправился в одно из таких подразделений.
СПРАВКА
1986 - 1988 гг. - отмечена тенденция снижения преступности в армии на 36%;
1989 г. - рост преступности на 12,8% по сравнению с 1988 г.;
1990 г. - увеличение преступности еще на 33,9%.
До 1984 г. в дисбаты направлялось менее 30% осужденных за воинские преступления.
С 1988 г. этот показатель поднялся до 50 %.
С 1985 г. максимальный срок пребывания в дисбатах вырос с 2 до 3 лет.
ПОПАДАЮЩИЕ в дисциплинарный батальон за воинские преступления возвращаются домой без отметки о судимости. Получается, что срок наказания засчитывается в "почетную воинскую обязанность" гражданина страны, призванного защищать свою родину.
Наряду с осужденными здесь служат призывники срочной службы. Это - сержантский состав, который напрямую контактирует с правонарушителями, и рота караула, охраняющая территорию дисбата.
Офицеров - воспитателей, сержантов, роту караула в дисбате называют "ментами". Осужденных военнослужащих - "жуликами".
К армейским неуставным отношениям здесь подмешиваются зэковские порядки, идущие из следственных изоляторов. Весь контингент осужденных, как в дисбатах, так и на зоне, делится на 4 категории.
ДИСБАТ
1. Блатные.
2. Приблатненные.
3. "Черти".
4. "Опущенные", "петухи".
ЗОНА
1. Авторитеты, "ферзи", отказники
2. "Мужики".
3. "Шестерки", "шныри".
4. "Опущенные", "петухи".
Среди офицеров - воспитателей в дисбате есть артиллеристы, танкисты, связисты, автомобилисты, вот только нет воспитателей-профессионалов, знающих специфику работы с осужденными.
Командир роты капитан В. Ерулин:
- Психологически здесь намного сложнее, чем в Афганистане. Офицеры в своих правах не защищены, перестали действовать старые методы воздействия на осужденных, нет своей технической базы.
Врач дисциплинарного батальона (фамилию просил не указывать):
- Я против дисбатов. Тех, "то здесь находится, солдатами не назовешь. Раз они совершили преступление, то должны сидеть в тюрьме.
В чем различие между зоной и дисбатом, определить сложно. И там и здесь несколько рядов заграждений, на вышках - часовые, по периметру ходят караульные с собаками.
В месяц осужденным военнослужащим разрешено одно свидание (не более 4 часов), одна посылка, запрещено наличие на руках денег и "пользование ларьком".
Между тем в зоне усиленного режима в течение месяца разрешается три свидания (два краткосрочных и одно долгосрочное, до 4 суток) и "пользование ларьком".
А. Мельник, ст. 244 (неуставные отношения):
- Дисбат - это та же зона, та же самая жизнь, те же самые понятия, только называется она дисбатом.
Перечень статей, по которым проходят военнослужащие, довольно широк. Наиболее распространенные из них - это неуставные отношения и самовольное оставление части.
Получив каждый свой срок, многие осужденные стремятся к досрочному освобождению. Вот только способы для этого существуют разные...
Осужденный М. А., ст. 244.
- Офицеры делают из нас "шарников", доносчиков для того, чтобы иметь всю информацию. Хочешь освободиться досрочно - донеси на своих. Не все, конечно, идут на это, но ведь некоторые идут...
Имеют место здесь и своеобразные методы воспитания. Осужденного военнослужащего могут за провинность посадить на гауптвахту.
Осужденный А. З., ст. 257 (а) (нарушение правил несения боевого дежурства):
- Как только сюда пришел, стали с первого дня "наезжать". Ротный решил "сводить на экскурсию" - на гауптвахту. Там сержанты начали творить беспредел: то подай, это сделай. Я отказался. Заломили руки и пристегнули наручниками к дверям. Пришли через час и стали травить собакой...
В дисциплинарном уставе подобные наказания, как ни старайтесь, не найдете. Зато в дисбатовской реалии - пожалуйста, и по ребрам дадут, и собачкой попугают, и в доносчики определят. Так и тянут армейскую лямку бок о бок "менты" и "жулики", терзая и ненавидя друг друга. А когда совсем становится невмоготу, можно и к священнику обратиться, благо из своих он, из осужденных...
Отец Геннадий, осужден за уклонение от службы на три года:
Из-за неполного духовного образования попал в армию. Не поладил с руководством и покинул воинское подразделение. Восемь месяцев был дома, женился, принял сан священника. Когда узнал, что меня разыскивают, сам пришел в военкомат. Там сказали: езжай в московскую военную прокуратуру. Так я попал в дисбат...
Вот и получается, сидят в одном месте те, кто не выдержал издевательств и сбежал из армии, и те, кто издевался над убежавшим. Те, кто случайно стал правонарушителем, и те, для кого преступление стало нормой жизни. А боевые офицеры в роли воспитателей выполняют роль Макаренко, только не всегда это получается. И причиной этому - не сами офицеры, а законодательные механизмы воздействия на осужденных, которые в дисбатах не работают. Отсюда и беспредел.
Уголовник - рецидивист А. Сомов, общий стаж заключения 24 года (находится в обычной "зоне"):
- Меня поражает та злоба и ненависть, которая существует не только в дисбатах, но и в армейских частях. Откуда у этих молодых парней столько жестокости друг к другу? Я прошел зоны, начиная с малолетки и заканчивая строгим режимом, многое видел, но солдатский беспредел самый крутой.
Во время войны дисбаты назывались иначе - штрафные батальоны. Ими "затыкали" кровавые щели на фронтах. Сегодня дисбаты сами по себе кровавые раны.
Это не значит, что их надо немедленно упразднить. Необходимо искать наиболее эффективные формы работы и содержания осужденных в них.
На дембель - в петлю