У народного артиста СССР ЗУРАБА СОТКИЛАВЫ, солиста Большого театра СССР, в творческом активе свыше 20 ролей. Кроме того, в его репертуаре десятки сольных программ из произведений советских и зарубежных композиторов. З. Л. Соткилава - лауреат многих всесоюзных и международных конкурсов. По заданию редакции "АиФ" с ним беседует журналист Ирина ЧУРСИНА.
КОРР. Зураб Лаврентьевич, вы много концертируете, подчас на протяжении недели совершаете переезды из одной части света в другую. Что это вам дает как артисту?
СОТКИЛАВА. Общение с коллегами из разных стран, совместная работа с выдающимися современными дирижерами помогает оттачивать мастерство, воспитывать вкус, глубже проникать в стиль национальных произведений, чтобы затем донести их до нашего взыскательного зрителя.
Среди мастеров, с которыми я хорошо знаком, - артисты М. Кяра, Л. Паваротти, М. Аройё, дирижер Ю. Орманди. Мне оказана большая честь первым среди советских музыкантов стать почетным членом Болонской академии искусств.
Помимо поездок с труппой Большого театра, я совершаю индивидуальные гастроли, которые, несомненно, сложнее, чем коллективные. Ведь вдали от Москвы нет привычной атмосферы родного театра, "чужие" спектакли идут по своим законам.
Но где бы ни проходили мои гастроли, я повсюду ощущаю себя полпредом нашего многонационального искусства. И чем больше я езжу, тем сильнее живет во мне чувство Родины, питающее мое творчество.
КОРР. Как принимают советских артистов на Западе?
СОТКИЛАВА. У меня свежи в памяти прошлогодние гастроли в Испании, где мы с замечательной нашей певицей Еленой Образцовой пели в опере "Сельская честь" П. Маскакьи. Успех был огромный, который, мне кажется, стал возможен благодаря мастерству моей партнерши. Недавно я вернулся из поездки по городам Шотландии и Финляндии, где, помимо оперных арий, исполнял грузинские народные песни. Я благодарен зрителям за теплый, сердечный прием. Очень люблю петь в Италии, где я бываю с гастролями очень часто.
С огромным успехом неизменно проходят на Западе гастроли моих товарищей: Е. Нестеренко, В. Атлантова, Л. Шемчук, М. Касрашвили, Ю. Марусина, А. Стеблянко, П. Бурчуладзе. Это говорит о том, что советская оперная школа - ведущая в мире.
КОРР. Какие композиторы пользуются наибольшей симпатией западной публики?
СОТКИЛАВА. Очень любят Чайковского, Рахманинова, Римского-Корсакова, Мусоргского, Шостаковича, Прокофьева, Хачатуряна, Щедрина, Хренникова. Например, в "Ла Скала" во все времена пели русские оперы только по-итальянски, а вот недавно поставили "Бориса Годунова" по-русски. И в "Метрополитен-опера" поют "Евгения Онегина" на русском языке. К слову сказать, и наши коллективы все чаще начинают петь на языке оригинала. Положил начало этому Свердловский оперный театр, исполнивший перед московским зрителем "Силу судьбы" Верди на итальянском языке, и публика приняла работу свердловчан очень тепло.
В настоящее время в оперных театрах нашей страны идут 42 названия произведений зарубежных композиторов, что контрастирует с "выводом" ряда западных музыковедов, что на советской сцене крайне редки итальянские, французские и другие оперы.
КОРР. Известно, что театр в СССР и на Западе находится на дотации. В СССР это делает государство, в капиталистических странах - разного рода меценаты. Оказывается ли давление "сверху" на наших деятелей театра при выборе репертуара, как пытаются представить дело "культурологи" капиталистических стран?
СОТКИЛАВА. В Большом театре СССР, как и в других театральных коллективах, есть художественный совет. Он состоит из наиболее зрелых и авторитетных артистов театра, входят туда, естественно, и режиссеры, художники. Опера читается худсоветом, и если он ее принимает, то далее она выносится на обсуждение всей труппы. И только после этого театр окончательно принимает решение и приступает к работе над спектаклем. Ну, а правильно ли он сделал выбор - об этом судить зрителю. Как правило, опера, в частности современная, имеет тем больший успех, чем более важные явления она трактует.
Мне известно, что многие музыкальные деятели Запада упрекают руководство театров в "боязни риска", в робкой оглядке на кассовый отчет. Казалось бы, последний не может играть столь уж определяющую роль: ведь кассовые сборы, скажем, в ФРГ составляют лишь 15% бюджета театров страны, тогда как остальное - это различного рода субсидии. Поэтому формально каждый коллектив может сам определять свою художественную концепцию, свободно выбирать репертуар. Однако на практике на художественное руководство театров оказывается постоянное давление, так как ему, по свидетельству известного западногерманского музыковеда В. Конольда, "нередко приходится защищаться от... атак политика, ведающего бюджетом".
Мне думается, что повышению художественного уровня музыкальных театров Запада во многом препятствует принятая там система трудовых соглашений. Сотрудники оперного театра в той же ФРГ получают примерно на 35% меньше, нежели средние служащие; они имеют к тому же гораздо меньше социальных гарантий. Лишь профсоюзам оркестрантов и рабочих сцены за последнее время удалось добиться постоянных трудовых контрактов, тогда как молодой певец может рассчитывать лишь на сезонное соглашение, к тому же его ставка будет в 2 - 3 раза ниже ставки музыканта оркестра.
А вот в Италии музыканты театра "Ла Скала", объявив только что забастовку, требуют повышения заработной платы и принятия закона, который бы гарантировал им право на постоянную работу.
Не лучше обстоит дело и в других западных странах. Над разрешением сложных организационных и творческих проблем размышляют в последнее время многие музыкальные деятели на Западе, с которыми мне довелось встречаться и беседовать.
КОРР. Классика на оперной сцене. Немало разговоров вокруг нее ведется в советской и зарубежной печати. Например, в широкой дискуссии, которая три месяца продолжалась на страницах газеты "Советская культура", отмечалось, что классическое наследие становится ныне важнейшим фактором в формировании человеческой личности, ее духовного богатства. А каково отношение к оперной классике на Западе?
СОТКИЛАВА. Оперное искусство на Западе имеет богатые традиции, однако в настоящее время оно переживает некоторый застой. Страницы газет там пестрят заголовками типа "Умрет ли опера?", "Каково будущее оперы?".
И корень зла, как правило, ищут в репертуарной политике театров. Дескать, нужно чаще воскрешать старые сочинения. Но вот совсем недавно нью-йоркский "Метрополитен- опера" поставил на сцене забытую оперу Массне "Эсклармонда", которая не украсила репертуар театра и быстро ушла вновь в забвение.
В своем стремлении доказать жизненность оперного искусства некоторые западные режиссеры доходят порой до крайностей, создавая ультрасовременные формы классических спектаклей, используя "чудеса современной техники" - кинопроекции, наплывы, магнитофонные записи. В принципе против подобных приемов трудно что-либо возразить, если они не искажают музыку, не нарушают ее образный строй, как это произошло, к примеру, в одной из постановок "Дон Жуана" Моцарта, когда ария- признание Церлины конкретизировалась показом на экране, вмонтированном в задник сцены, довольно фривольных картинок ее "похождений".
КОРР. Большое распространение в западном театре получило и такое "осовременивание", как переодевание героев классических опер в современные костюмы и перенесение действия в наши дни. Приходилось ли вам сталкиваться с такими явлениями?
СОТКИЛАВА. Да. Во время гастролей на Западе я видел Аиду на фоне танков, Хозе - на мотоцикле, Риголетто - за стойкой бара, а Герцог вдруг становился предводителем бандитской шайки. Кстати, в дискуссиях в советской печати приводился пример с постановкой Питером Бруком оперы "Кармен", полностью искажающей замысел Бизе.
Один только раз, пожалуй, перемещение оперной классики во времени и пространстве не вызвало у меня негативной реакции. В 1982 г. я спел партию Каварадосси в Англии. Постановщик спектакля "Тоска" антифашист Джон Кокс перенес время действия оперы из XVIII века в 1942 год. Скарппа был в форме гестапо, в его кабинете висел портрет Муссолини, который срывала Тоска после убийства злодея. Здесь модернизация, как мне кажется, была оправданна.
КОРР. Зураб Лаврентьевич, каким вам представляется назначение оперы сегодня?
СОТКИЛАВА. Современное оперное искусство, по-моему, откликается на события наших дней несколько ретроспективно и в этом смысле отстает от драматического театра. Тем не менее актуальность оперы как жанра несомненна. Своим взволнованным, специфичным языком она говорит о непреходящих ценностях - любви к Родине, верности гражданскому долгу, самопожертвовании. Исполняя партии советской и зарубежной классики, я часто думаю об этой миссии оперы сегодня - быть школой человечности.
В СВЕТЕ ГЛАСНОСТИ. Большие проблемы Большого театра