Бывший рядовой 503-го полка (г. Владикавказ) 58-й армии Северо-Кавказского военного округа Алексей Крапивин провёл в чеченском плену 332 дня. Его предал и продал в рабство боевикам командир-прапорщик.
ОСВОБОДИЛИ солдата из плена новосибирские милиционеры. Увидев Алексея, бывалые мужики не смогли сдержать слёз: перед ними на четвереньках стоял скелет, обтянутый кожей, весом... в 36 кг. В горной тюрьме солдат Алексей Крапивин потерял 49 килограммов.
Пока чеченские боевики пытались превратить парня в безропотную скотину, отцы-командиры, один из которых оказался иудой, навесили на мальчишку ярлык дезертира. Военная прокуратура возбудила уголовное дело по побегу (и до сих пор, кстати, ни разу не возбуждала дел по продаже офицерами в рабство солдат). Поиском "беглеца" никто не занимался. Родители сначала ждали, что их сын вот-вот появится дома. А потом, обезумев от горя и неизвестности, справили по нему поминки. Священник отпел панихиду по рабу божьему Алексею, после чего враз поседевшая мать думала только о том, что у неё даже нет могилки, на которую бы она приходила и оплакивала свою кровинушку.
Но и это не всё. Солдата Алексея Крапивина предали ещё раз: спустя несколько месяцев на его имя пришёл денежный перевод из полка - 400 рублей. Возможно, это была денежная компенсация за 332 дня, проведённых в плену, - чуть больше рубля за сутки? Но ведь первое время на второй чеченской войне всем, рядовым и генералам, выплачивали "боевые" - почти 1 тыс. рублей ежедневно. Рядовой Крапивин имеет право на фронтовое вознаграждение. Похоже, Министерство обороны РФ должно своему солдату около 300 тыс. руб.
Проданный в рабство
У АЛЕКСЕЯ Крапивина фигура борца. Внешне это уверенный в себе, успешный человек. Вот только глаза у него бесконечно грустные, даже когда он смеётся.
- В полку меня учили на пулемётчика. Даже успел сделать 16 учебных выстрелов. До обидного мало, я ведь служить хотел по-настоящему. И тут прицепился один из прапорщиков, кажется, Сергей (фамилию его не помню, только знаю, что он жил в офицерском общежитии): помоги, мол, моим знакомым по хозяйству. В первый день я заработал на "гражданке" 100 рублей: работал почти дотемна - носил кирпичи, месил бетон. А на второй день, 31 августа 1999 г., меня посадили сначала в одну машину, потом во вторую, третью... Так я оказался в Чечне, в Урус-Мартане, неподалёку от Грозного.
Перед второй чеченской войной в Урус-Мартане действовал невольничий рынок. Сюда свозили заложников: иностранцев, журналистов, захваченных на Северном Кавказе солдат и офицеров. Более-менее ценных рабов, за которых требовали выкуп в сотни тысяч, а то и миллионы долларов, держали в хороших условиях, берегли их товарный вид. А других - бомжей, солдат - продавали местным барыгам. Этих пленников, закованных в кандалы, держали в "волчьих" ямах, вырытых в земле и накрытых решёткой. Особо строптивых рабов, склонных к побегу, сажали на цепь в бетонные колодцы шириной чуть более метра и на 2-3 метра в глубину.
Вместе с другими рабами Алексей Крапивин строил блиндажи, бетонировал доты, рыл окопы и огневые точки.
- Ближе к зиме боевики озверели и стали нас чаще бить, а потом меня и ещё одного солдата, кажется, Андрея Смердова из Свердловской области, чеченцы переправили в горы. К сожалению, судьбу Андрея я не знаю. Мы полгода были вместе, затем боевики его увели. Может, продали местным пастухам, а может, расстреляли.
Жизнь на четвереньках
НА ПЯТЬ месяцев его тюрьмой стала пещера в горах рядом с грузинской границей. Чуть выше - красивейшее место, плато Старая Башня. Вот через это плато по тропе войны из Панкисского ущелья в Чечню просачивались многочисленные группы боевиков. И пещера была базой отдыха, схроном, где после перехода через перевал они останавливались на ночёвку.
От холода спасала печка, сложенная из речных камней, которую Алексей топил круглые сутки: боевики любили комфорт. И если было холодно, они его били.
- Кроме меня в пещере жил ещё один пленник - старик-чеченец, - вспоминает Алексей. - Говорил, что он был из богатого тейпа, и боевики просили за его голову с родственников 100 тыс. долларов. Раз в неделю нам давали по лепёшке, а воды было вдоволь - рядом протекал ручей.
Уже к весне Алексей еле держался на ногах. Мечтал, чтобы скорее сошёл снег: в земле можно было найти травяные корешки. Ближе к весне деликатесом для Алексея стали молодая крапива и берёзовые листья. А сил оставалось всё меньше, и Алексей мог передвигаться только на четвереньках.
Однажды утром он выполз из пещеры к ручью, чтобы "позавтракать" листьями с водой... Увидев вооружённых людей, Лёшка нырнул обратно и вдруг впервые за 9 месяцев услышал своё имя: "Лёша, не бойся! Это свои".
Генеральский сынок
РЯДОВОГО Алексея Крапивина освободили новосибирские милиционеры. Командовал ими полковник Виталий Яковлев. За участие в двух чеченских кампаниях он награждён двумя орденами Мужества. Сегодня генерал-майор полиции В. Яковлев - начальник Управления Госнаркоконтроля России по Уральскому федеральному округу. Для Алексея он стал вторым отцом, а своего крестника Яковлев в шутку называет генеральским сынком.
Вот его рассказ:
- Информацию о русском Маугли нам "слил" местный пастух. Видимо, хотел деньжат подзаработать. Даже указал точное место пещеры - в 10 км от грузинской границы. Пограничники дали три вертолёта, и мы десантировались в горы. Увидев нас, Лёшка заскулил, словно зверёныш, и, закрыв голову руками, с криком "Не бейте, дяденьки!" ошалело заметался по пещере.
Мы его привязали к носилкам, чтобы не вывалился, и понесли к месту посадки вертолёта. Старика-чеченца тоже забрали.
Пока шли по ручью, "духи" засадили по нас из десятка стволов. Одного моего сотрудника зацепило осколком гранаты. Слава богу, приземлились на своей базе в Итум-Кале. Лёшку отнесли в баню, отмыли от грязи и вшей. А он сидит в парилке, весь дрожит, согреться не может.
Почти месяц Лёша прожил на нашей базе в Итум-Кале. И всё время молчал, может, сказал слов двадцать. Целыми днями, словно старичок, он сидел на солнышке, играл в какие-то тряпочки. Мои ребята принесут ему семечки, сладости, а он возьмёт в руки конфетку и ко мне: "Дяденька, можно мне конфетку скушать?"
Весточку о том, что он жив, отправили родителям... через космос. Принесли его на руках к спутниковому телефону, дали в руки трубку. Начал Лёша с мамой говорить, а та вдруг завыла, заголосила. Видимо, ей привиделось, что сынок говорит "с того света". Отец оказался посильнее, в разговоре всё порывался прилететь. А у Лёши спросил только одно: "Сынок, ты живой?!" Лёшка сначала заскулил, как тогда в горах, потом завыл и заплакал. Я такого никогда не видел: вроде пацан плачет, а слёз не видно.
Что касается его "дезертирства", знаю только одно, что в отношении моего крестника военная прокуратура возбудила уголовное дело. Лёшу с пристрастием допрашивал в госпитале следователь. На том, видимо, всё и кончилось. После этого я пробыл в Чечне пять месяцев, и никто судьбой Алексея у меня не интересовался. Впрочем, как и судьбами других рабов. Да, именно рабов. Наш отряд вытащил из чеченского плена 17 русских мужиков. Среди них был даже оперный певец из Свердловска, который 17 лет батрачил на чеченцев.
В полк, где его предали, он больше не вернулся. Видимо, плен засчитали за время службы. Поработал немного водителем в местном совхозе: на круг деньгами и пшеницей выходило около 1 тысячи - и тому был рад. Сейчас он работает водителем автопогрузчика на продовольственной базе в Челябинске. Зарплата - 7500 рублей. Из них 1,5 тысячи ежемесячно отправляет родителям. Говорит, что судьбой доволен и собирается жениться. Как только его землячка Елена закончит колледж, так сразу под венец.
Афганский пленник