Центр психолого-медико-социального сопровождения детей и подростков существует уже девять лет. В 2001 году к нему был присоединен Учебно-воспитательный центр для детей, страдающих ранним аутизмом. Здание построено в 1996-1999 годах по распоряжению мэра Москвы Ю. Лужкова, в Москве, на Кашенкином Лугу. Здесь существует две формы работы с детьми, страдающими аутизмом: одна часть из них занимается два-три раза в неделю с психологом и дефектологом, другая - посещает начальную школу.
Я беседую с директором Центра - доктором медицинских наук Владимиром Николаевичем КАСАТКИНЫМ. Готовясь к беседе, я попытался составить некое собственное представление об аутизме, которое тут же высказываю в виде заранее заготовленной фразы.
- Мне показалось, что у аутиста как раз отсутствует чувство "я", то есть то, что мир аутиста - это хаос чистых случайностей, в нем как бы нет идей, одни голые, непонятные формы.
- Вы в чем-то правы. Мир аутиста не имеет - употребим здесь такой термин - гештальтов.
- То есть образов?
- Гештальт - это некоторая рамка, в которую помещается все. Вот мы зашли в мой кабинет - и тут же выстроили его для себя: тут окно, сам кабинет - квадратный, здесь стул, там стол; и вы освоились, и кабинет теперь ваш. А у аутиста такого гештальта не возникает, и поэтому он как бы стремится зафиксировать элементы мира в том порядке, в котором они есть, потому что, если они изменятся, рухнет мир.
- Значит, сознание аутиста пытается мир как-то зафиксировать, а у него не получается...
- Получается. Может получиться. Мне рассказывали, что один отец создал для своей аутичной дочери идеальную ситуацию. Построил круглую комнату, там было все в одном и том же порядке, ровно по часам подавалась еда, была система канализации... И ребенок был счастлив! Счастлив, потому что ничего не нужно было контролировать... И не было потребности вылезать из этой капсулы.
- Так аутисту может быть хорошо?
- Ну конечно. Плохо, когда его начинают вытаскивать в мир нормальных людей. Когда его заставляют быть таким, эдаким, делать то или другое. В принципе нам всем плохо, когда нас приспосабливают, видоизменяют под какие-то задачи.
- Если бы вас сейчас взяли и немедленно переместили в совершенно другую реальность, вас бы тоже охватил ужас от невозможности построить этот новый мир?
- Нет. В какое бы пространство меня ни поместили, у меня есть элементарное представление о форме. Круг, квадрат, волна, куб. И я выстрою мир и себя в этом мире буквально в течение пятнадцати минут. И мир станет моим. Потом я буду его уточнять, как-то опредмечивать и так далее. Но идею этого мира я сделаю моментально. Вот в чем разница.
- От чего же это все-таки бывает? В чем причина?
- Пока что ясного понимания причин аутизма нет. Есть разные теории. Существуют показания, что это заболевание генетически детерминировано, нашли какие-то органические изменения, но они все носят вторичный характер. Есть идея, что аутизм связан с перенасыщением организма тяжелыми металлами: ртутью, свинцом. Есть гипотеза, что он возникает от прививок - от вакцинации. Но в общем феномен аутистического поведения остается до сих пор неразгаданным. Есть даже гипотеза, которая связывает аутизм с неправильным процессом пищеварения. Считается, что в кишечнике поселяются грибы из рода Кандида, которые выделяют эндорфиноподобные вещества, и ребенок постоянно получает героиноподобный эффект. Существует интересная психологическая теория Бэрон-Коэна. Он называет аутичное состояние "слепотой сознания". Бывает слепота, когда человек не видит этого мира, а бывает слепота, когда человек, видя этот мир, не понимает смысла. Вот такой пример: мы наблюдаем, как кто-то заходит в комнату и начинает в ней ходить, смотря по сторонам. Вопрос: что он там делает? Нормальный человек отвечает: наверное, он что-то там забыл. Или: может быть, тут ремонт нужно сделать. Может, он ищет здесь собаку. То есть мы всегда предполагаем смыслы и видим в действиях символы. А аутист ответит: наверное, этот человек каждый день сюда ходит прогуляться в одиннадцать часов утра.
- То есть для него главное - время?
- Нет, для него главное - не время и не этот человек. Человек для него, как я несколько грубо называю, "говорящий механизм". Он просто наделен некими функциональными свойствами, которые можно использовать или бояться. Эти дети часто не могут себе представить, что человек - объект познания, такой же, как они. Поэтому для некоторых из них нет необходимости говорить. Впрочем, разные аутисты могут довольно сильно отличаться друг от друга.
- Значит, для аутиста есть только он сам?
- И его нет в полной мере, как мы говорили. Эти дети часто называют себя "он" или "ты". Они не понимают разницы. Одна из специальных реабилитационных программ как раз направлена на то, чтобы развить субъектность, научить называть себя "я".
- Правильно, когда есть "я", есть и "ты", и "он". А лично у вас есть точка зрения, отчего это происходит?
- В нашем Центре мы разделяем точку зрения на проблемы аутизма ведущих научных школ. Существуют три главные проблемы: коммуникация - эти дети не общаются, не разговаривают; социализация - они не могут самостоятельно пойти в магазин, не могут учиться в обычной школе, в одиночестве поехать на автобусе; и речь, потому что и социализация, и коммуникация опосредуются через речь. У нас здесь в Центре психологи, дефектологи и психиатры решают проблемы эмоционального развития, проблемы коммуникации и пытаются научить этих детей читать, считать, правильно разговаривать, адекватно выражать свои мысли. И с помощью интенсивных занятий определенную часть этих детей удается довести до уровня возможности обучения в обычной школе. Но особенность этих детей, которым ставят один и тот же диагноз, в том, что бывают аутисты, у которых серьезно страдает интеллект, а бывают так называемые высокофункциональные аутисты, которые по отдельным способностям, например математическим, существенно опережают сверстников. Но у них проблемы с эмпатией, сопереживанием, умением понять собеседника. Они, например, не могут вот так общаться - перебрасываться идеями, как мячиком. Эти люди внешне напоминают аутистов, но могут быть очень одарены в какой-нибудь области. Они могут окончить с красным дипломом Оксфорд или Стэнфорд, но с точки зрения нормального человека очень странно общаются. Можно даже провести такое рискованное сравнение, что собеседник в их восприятии в каком-то смысле эдакое продолжение книжки или компьютер.
- Но такой человек не сможет сам себе поставить задачу, насколько я понял? То есть у него отсутствует творчество - изначально?
- Вы видели этот дом, где мы сейчас находимся?! Это дворец? Здесь живут люди, которые экзистенциально одиноки. Они как Адам в раю, они не вычленяют себя из пространства, они сами - часть этого пространства. И в то же время современный мир предъявляет гигантский запрос на человека неэмоционального.
- И вы хотите их приспособить к миру... где они нужны такими, как они есть сейчас?! Я имею в виду этих одаренных аутистов, лишенных эмпатии и собственных идей?
- Дело не в этом. Просто то, что здесь происходит, - в каком-то смысле образ будущего человечества, если оно будет идти по этому пути. Вы знаете, что у нас ставят диагноз "аутизм" четверым из 10 000 человек. А в Америке - пятерым. А в Силиконовой Долине - одному на сто тридцать детей! Я слышал такую фразу: как скоро компьютер станет таким, как человек? Очень скоро, если человек станет двигаться по направлению к компьютеру. Наступает новая эра информационных технологий, создается "информационная ноосфера". Но никто не мог представить, какие она будет иметь последствия. А эта информационная революция идет по пути нарастания аутизма. И в этом смысле наш дом - предупреждение. Не случайно, когда в 1943 году Каннером был описан клинический аутизм, в культуре воцарился экзистенциализм, провозвестником которого был Кафка, описавший это новое, грядущее обесчеловечивание. Оно заключается в том, что вы не разговариваете с Богом, а выполняете некий проект. Сейчас же все занимаются проектами! И вот в наше время, когда несколько сотен транснациональных корпораций, правящих миром, начинают задавать тон, каким все должно быть и что мир не должен быть эмоциональным или должен быть эмоциональным в рамках инструкции Дейла Карнеги, - тогда зачем весь этот мир?! Мир превращается в гигантский, глобальный проект... для ничего. Понимаете, эта проблема имеет две стороны. Есть больные дети, которым надо помочь, адаптировать к реальности, реабилитировать, но есть и некая общемировая тенденция.
- Значит... весь мир движется к аутизму?
- С миром что-то происходит, что его обесчеловечивает. Аутист изначально - вне проекта. Но современному миру как раз нужны эмоционально обедненные отличники, прекрасно выполняющие то, что им предпишут. То есть, как это ни жестоко звучит, высокофункциональный аутист как раз идеально подходит для современных проектов. Но чем больше будет таких людей, живущих по инструкции, тем более в мире будет нарастать аутичность.... Это пострашнее клонирования. У нас есть один психолог, который приводит миф о Персее. Персей смотрел на горгону Медузу через щит, а если бы посмотрел ей в лицо, он был окаменел. Так вот мы смотрим на мир опосредованно, через символы. У аутиста эти функции страдают, у него нет "понарошку", нет "как будто бы". Поэтому он смотрит в лицо, в глаза горгоне Медузе и видит этот ужасный мир таким, каков он есть, ничем не защищаясь. Но и поэтому аутисты не умеют лгать, не могут воровать. В Англии, например, таких людей уже не называют "invalid" - неспособный. Употребляют слово "challenee". Challenee - это вызов, вызов нам, нашему миру. И мы должны этот вызов достойно принять. Не только и, может быть, не столько ради аутистов. Ради самих себя.
Наша справка
АУТИЗМ (ранний детский аутизм) - тяжелая аномалия психического развития ребенка, характеризующаяся главным образом нарушением контакта с окружающими, эмоциональной холодностью... стереотипностью деятельности. Аутизм встречается редко, у 2-4 детей из 10 000, у мальчиков в 3 раза чаще, чем у девочек. Он выявляется во всех социальных классах и во всех частях света... Ранний детский аутизм был впервые описан в 1943 году американским детским психиатром Л. Каннером на примере 11 детей, которые своим поведением напоминали взрослых, отгородившихся от людей и реалий внешней жизни. Поразительной, совершенно уникальной характеристикой этих детей была их неспособность взаимодействовать с родителями, устанавливать эмоциональный контакт и вести себя типичным для младенцев образом - улыбаться близким, принимать их ласку... Только 25% достигают показателей нижней границы интеллектуальной нормы, хотя некоторые из аутичных детей обладают очень высоким интеллектуальным потенциалом, а иногда и одаренностью в какой-то области.
Смотрите также:
Нужен ли нам эликсир молодости?